Доказательство силы (СИ) - "Серьезный Сэм"

Я невольно улыбаюсь немного изменённой цитате. Ты храбрая девочка, Элион, но ты ошибаешься. Мы не супергерои, маленькая принцесса. Мы — такие же игроки, как и в клане оборотней. Мы не спасаем людей, для нас они — такой же источник опыта. В этой игре нет хороших ребят, только плохие.

И вопрос, который стоит передо мной, прост: стоит ли опыт за оборотней и союз с тобой и твоим отцом этого безумного риска? Элион предлагает нам выступить против организации из нескольких десятков игроков, возглавляемой генералом ФСБ. Есть ли в этом смысл? Может, смыться из города пока не поздно? Предупредить родственников и друзей…

Эх, если бы у меня завалялась монетка — я бы просто её подкинул. Орёл или решка. Пан или пропал. Осторожность или прыжок в пропасть.

У меня, правда, есть револьвер. Могу сыграть в русскую рулетку.

— Ты боишься, Хозяин Качалки, — вдруг говорит папина принцесса. — Ты трус?

Я вспоминаю мёртвых людей, животных и игроков. Вспоминая красные от крови полы школы и приюта. Вспоминаю обглоданные трупы в лесу. Смерть реальна, она заслуживает того, чтобы её бояться. Трус ли я? Может быть.

Сейчас меня это заботит меньше всего.

— Я пойду, — вдруг говорит Топа. — Я пойду с тобой, Элион. Мне нужен четвёртый уровень, а для этого мне нужен опыт. Хозяин Качалки, ты вроде разумный чувак. Если этот клан оборотней зафармит город, то получит чёртову тонну опыта. У них будут запредельные уровни. Они не дадут нам воздуха, не дадут нам жизни.

Топа права. Права в том, что если убегать, то подальше.

Я поднялся с плетённого кресла и возвёл взгляд к небу, на котором светило полуденное солнце.

Если бы я пристрелил Куколдуна чуть раньше, то спас бы десяток жизней. Если бы я убил дриаду в нашу первую встречу, то пленённые в деревьях люди остались бы живы. Или я неправильно рассуждаю?

Я всё ещё думал, всё ещё сомневался, но слова уже вырывались из меня:

— Сегодня вечером. Готовимся к операции сегодня вечером. Часов в десять вечера. Где?

— Здесь, — просто отвечает Шейн. — Тут наёмники, вооружение, есть даже небольшой полигон вон в том лесочке. Подготовим экипировку, пристреляемся. Отработаем детали плана.

Поворачиваюсь к Лиде и спрашиваю:

— Ты с нами? Учти, что на этот раз отсидеться не удастся. Ты будешь в самом центре событий. Тебе придётся убивать.

— Я с вами, — кивает блондинка, прикусывая губу. — С этими оборотнями надо кончать. Они угроза для… для всех нас.

Её сын в больнице, вдруг понимаю я. Он в коме — его не так-то просто вывезти. Он под ударом.

— Спасибо! — Элион поочерёдно подбегает к нам и сцепляет руки.

Получается хоровод из пяти человек, включая засмущавшегося Шейна.

— Всегда хотела это сказать, — искренне радуется она. — Ииии… Один за всех и все за одного! Не слышу вас?

— Один за всех и все за одного, — без энтузиазма повторили застеснявшиеся мы.

А дальше собираемся на выход. Топа решила остаться в особняке — родственников в N-ске у неё не осталось, незаконченных дел тоже.

— Я лучше постреляю из чего-нибудь на полигоне, — говорит фея.

В устах двенадцатилетней на вид девочки подобная фраза слышится комично.

Уже перед Лидиным крузаком, я остановился и, достав из кармана патрон, кинул его Шейну:

— Найдёшь ещё такие же?

— Если не найду, то к вечеру сделаем вручную, — ухмыляется он.

А в глазах беспокойство, безумное беспокойство родителя, который согласился отправить свою дочь на смерть.

Ладно, это всё неважно. Сейчас полдень, тринадцать часов.

У меня полдня на то, чтобы уговорить родственников и друзей покинуть город.

Глава 16. Долгий день

— Я боюсь, — призналась мне Лида, когда мы выехали из особняка Шейна на её крузаке. — Боюсь не за себя, а за сына. Он же подключён к медицинским аппаратам. Его нельзя вывозить.

— Значит, нам просто нужно победить, — пожал плечами я. — Дерись как демон, Лида. Дерись за сына и за жизни других людей. А если ты всё ещё не можешь убивать, то хотя бы помоги нам своим лечением.

Блондинка кивнула.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты как будто рождён для такой жизни, — вдруг сказала она. — Для смертельных битв и побед на волоске от смерти. В этой проклятой игре ты чувствуешь себя как рыба в воде. Легко заводишь союзников, легко убиваешь врагов. Ведёшь переговоры с позиции силы, хотя нигде этому не учился. Бесстрашный как лев, хитрый как лиса. Ты — настоящий игрок, мне кажется, что СУР был создан для того, чтобы отобрать таких как ты.

— Зачем? — удивился я.

— Не знаю. Может, кто-то там, высоко, просто развлекается. Для него наши страдания — как реалити-шоу. Поэтому, Хозяин, будь осторожен.

— В смысле? — запутался я.

— Чем чаще ты стреляешь в кого-то, тем легче спустить курок в следующий раз. Впереди тебя ждёт много врагов и много стрельбы, поэтому постарайся быть… внимательнее к себе. не потеряй себя. Не растеряй человечность.

— И как я пойму, что потерял себя?

— Когда убить станет легче, чем пощадить, — отвечает Лида.

Дальше мы разговариваем о всякой ерунде, вроде её красивого маникюра. Блондинка объясняет, что маникюр — это визитная карточка женщины, показатель того, насколько она любит себя. Ни одна уважающая себя женщина, говорит блондинка, не оставит свои ногти в естественном состоянии.

Проверяю смартфон и вижу сообщение от Вали: «У меня показательные выступления, приходи, посмотришь. В парке». Ну, на ловца и зверь бежит.

— Высади меня в парке, — командую Лиде, когда мы въезжаем в город.

По улицам суетливо двигаются люди — скоро четырнадцать часов, заканчивается обеденный перерыв. Блондинка останавливается на автобусной остановке:

— Тут нормально?

— Да, — киваю, и, немного помедлив, говорю. — Меня Мэлс зовут.

— Спасибо за доверие, — Лида улыбается. — Но не выходи из образа, Хозяин.

Она чмокает меня в щёчку на прощание, и я вываливаюсь из машины. Солнышко и прохладный ветерок по-прежнему создают идеальную майскую погоду.

Парк — это несколько запутанных аллей, что тянутся сквозь посаженный давным-давно редкий лесок. В центре парка — небольшая концертная площадка с помостом. Там периодически устраивают какие-то праздники, митинги, шествия и т. д. Иногда играют любительские группы. И, конечно, спортсмены проводят показательные выступления.

Пройдя по извилистым дорожкам, я оказался перед небольшой, но всё же толпой, которая с любопытством глазела, как бойцы в белом кимоно показывают приёмы самозащиты на фоне баннера «Федерация Армейского Рукопашного Боя N-ска». Не совсем понятно, какое отношение к армии имеет кимоно, но приёмы меня впечатлили: удары ногами, вертушки, захваты, оборона от ножа и много чего ещё.

Несмотря на то, что в этих просторных белых пижамках все рукопашники выглядели одинаково, Валю я отыскал сразу — по красным волосам. Любопытно, пирсинг из носа она вынула. Или это был не пирсинг, а просто один из тех муляжей, которые можно вставить в нос для вида?

Прозвучал свисток и рукопашники зашевелились, принимая какую-то формацию. Валя и ещё несколько девочек выходят в центр, а затем на них нападают пацаны. Происходит обмен ударами, затем дело переходит в борьбу в партере.

Вдруг замечаю, как плотный паренёк, который борется с Валей, начинает сильно душить её со спины треугольником. По искажённому лицу одноклассницы вижу, что ей больно и неприятно. Эй-эй, да он серьёзно сейчас задушит её! Следует какая-то команда, свисток, и противник отпускает девушку, которая несколько секунд не может подняться с земли. Потому что она придушена, понимаю я. Между тем, парень-душитель даже и не думает помочь ей подняться. Наконец, отдышавшись, Валя встаёт на ноги и занимает место в строю. Какие-то слова, аплодисменты зрителей и рукопашники кричат что-то вроде: «Физкульт пока!».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Все расходятся, а я неторопливо иду искать, но не Валю, а её душителя. По пути стягиваю с джинсов ремень — они и так хорошо сидят на мне благодаря резинке в поясе. Сматываю ремень и притыкаю за спиной, прижав растягивающейся тканью. Поправляю футболку — со стороны вроде и не видно, что у меня там что-то спрятано. Отлично.