Достойны ли мы отцов и дедов (СИ) - Сергеев Станислав Сергеевич

Конечно, этим наше снаряжение не ограничилось. Были и снайперские винтовки, ну куда без них, и пистолеты с глушителями, и приборы ночного видения, и радиостанции, и пара гранатометов, если уж выхода не будет. В любой ситуации мы должны иметь преимущество перед противником. Оптимальным было проникнуть в город ночью, чтобы наилучшим образом воспользоваться нашим техническим превосходством. Поэтому было принято решение высадиться ночью в максимальной близости от города, возле деревни Запрудье, и до окрестностей города двигаться только ночью. Там забазироваться, переждать светлое время суток, на следующую ночь проникнуть в город, изъять содержимое тайника и вернуться обратно. Еще одно предложение поступило от почти всегда молчавшего Малого. Мудрый охотник обратил внимание на то, как будем уходить от погони в случае обнаружения, если по следу пустят собак. Просидев полчаса за компьютером, роясь в базах данных, я нашел более или менее компромиссное решение. По моему совету все сшили себе из брезента бахилы и до выхода вымачивали их в керосине и ацетоне. Когда выходили, бахилы были упакованы в целлофановые пакеты каждому индивидуально и в случае погони просто надевались бы на ноги.

Вот с таким планом мы двинулись в сторону Могилева. Группа уже была сработанная, поэтому передвигались вполне спокойно, поддерживая хороший темп. К началу рассвета без приключений уже были в окрестностях города. По дороге, конечно, встретили несколько патрулей, я бы удивился, если б их не было. Но обнаружить разведгруппу весьма проблематично, особенно когда это не входит в ее планы и не знаешь где искать.

На светлое время суток разместились в небольшом лесочке, прилично замаскировавшись. При этом, пока было светло, Миронов и Малой выдвинулись ближе к городу и изучали расположение постов, огневых точек и пути следования патрулей.

«Лохматки», усовершенствованные с помощью свежей травы, веток и листвы, не позволяли нас заметить с десяти шагов. Все бесшумное оружие было приготовлено для немедленной стрельбы, чтобы в случае чего оперативно и бесшумно устранить угрозу демаскировки группы. Используя составную систему из двух радиосканеров, один из которых был у нас, а второй возле точки перехода, удавалось получить приблизительную картину расположения радиопередатчиков в радиусе двадцати-тридцати километров. Как и предполагалось, в городе работало несколько мощных источников излучения, что говорило о наличии узла связи крупного войскового соединения. Никаких языков брать не собирались, и наша задача была максимально проста: войти в город, изъять оборудование и по-тихому уйти.

Окрестности города представляли собой жалкое зрелище. Многодневные бои и смещающаяся к городу под постоянным давлением немцев линия обороны превратили некогда цветущий край в выжженное пространство, покрытое воронками, траншеями, остовами техники. Может быть, для эстетствующего интеллигента это было ужасно, но в нашем положении наоборот создавало на подходе к городу много естественных укрытий, с помощью которых можно было незамеченными пробраться в город. Снайперы, они же наблюдатели, рассмотрели в городе активные восстановительные работы с использованием в качестве рабочей силы местного населения и большого количества военнопленных, преимущественно рядового состава. Правильно, никто и никогда не держал вместе рядовых и командный состав. Любой командир в такой среде автоматически становится центром кристаллизации и организации устойчивой дисциплинированной группы, которая по определению опасна и минимум может привести к организованному побегу.

Система постов была не настолько плотной, и вряд ли все окрестности города освещались фонарями и прожекторами. По сути дела это уже была зона глубокого тыла, и в городе плотно охранялись кварталы, где были расположены штаб 2-й танковой группы и административные учреждения оккупационных властей. Хорошо, что место тайника находится вне этой зоны и вряд ли у нас возникнут особые трудности.

Около двенадцати часов, когда у «правильных» немцев начался отбой, а на улицах остались только патрули, мы, экипировавшись приборами ночного видения и бесшумным оружием, стали выдвигаться к окраине города. Перемещаясь короткими перебежками от укрытия к укрытию, удалось незамеченными проникнуть на окраину. Сняв с себя «лохматки» и оставшись в немецких камуфляжах, стали продвигаться к месту тайника. По городу необходимо было пройти более двух километров, при наличии патрулей — не самое простое занятие. Разбившись на три пары, осторожно шли, постоянно страхуя друг друга. Несколько раз приходилось прятаться в развалинах, пропуская патрули.

Но, к сожалению, все хорошо быть не может. Находясь в двухстах метрах от искомого дома, умудрились нарваться на патруль с собакой, видимо, в развалинах иногда еще прятались или местные жители, или беглые пленные, и патрули с немецкой педантичностью обыскивали развалины. Передовая пара с Малым обнаружила этот патруль раньше, и мы успели, как положено, спрятаться среди обломков строения.

— Феникс, это Кукушка-один, патруль с собакой. Просто так не пройдут.

Пришлось принимать решение. Когда разведка начинает стрелять, это считается практически провалом.

— Понял вас, Кукушка. Работаете патруль, мы на подстраховке.

— Злой. — Это был позывной Маркова, который был в отряде штатным пулеметчиком и таскал на себе немецкий MG-34.

— На связи.

— Это Феникс, Кукушки работают по патрулю, разверни свой аппарат, прикрой тыл.

— Вас понял, исполняю.

— Зяблик, на тебе левый проход.

— Понял, исполняю, Феникс.

До этого пришлось долго гонять народ, чтобы научить правильно пользоваться радиосвязью. Но ничего, поняли, прониклись, осознали. Предки были не глупее нашего.

Собака залаяла и рванула в сторону, где спрятались снайперы. Немцы настороженно изготовили оружие к стрельбе, но несколько тихих хлопков — и ВСС и парабеллум с глушителем заставили их попадать на землю. То, что они готовы, я не сомневался. Два снайпера с автоматическим оружием на такой дистанции вряд ли промахнутся. Вертлявая собака, получив сначала пулю в шею, взвизгнула, и вторым выстрелом ее добили в голову. Она так и осталась лежать возле своего хозяина, на которого своим лаем и собачьей преданностью навлекла смерть. Подождав секунд тридцать, мы с Вяткиным выскочили из укрытия и бросились к снайперам, помочь им спрятать тела патрульных. Пока мы их таскали в развалины и засыпали камнями, Миронов расположился чуть впереди, взяв на прицел направление, откуда могла прийти помощь. Поставив ради приличия пару растяжек, мы засыпали напоследок песком кровь, которая осталась от лежащих на дороге тел, и быстро двинулись вперед, стараясь уйти подальше от места ликвидации патруля. Минут через двадцать добрались наконец-то до искомого дома. Как положено, выставив наблюдателей, я сам с Вяткиным пролез в подвал и стал выкапывать тайник с техникой.

Сначала пришлось обезвредить несколько хитрых ловушек, которые я с изощренной изобретательностью выходца из двадцать первого века натыкал в подвале. Несколько растяжек с противовесом и на закуску фугас в пять килограммов тола. Наличие всех моих сюрпризов в целости и сохранности говорило о том, что ни немцы, ни наши сюда не добрались. Когда основные работы были выполнены, на связь вышел Воропаев.

— Феникс, это Зяблик.

— На связи.

— У немцев поднялась суматоха, бегают по улицам, кажется, ищут пропавший патруль.

— Ё… Быстро работаем и уходим. Зяблик, продолжайте наблюдение.

— Всем циркулярно. Усилить наблюдение. Ждем гостей. — И с усиленным рвением стал выкапывать оборудование.

Когда наконец-то удалось вытащить замотанные в брезент устройства, со стороны окраины, где спрятали тела уничтоженных немцев, раздался сильный взрыв — сработала моя растяжка. В городе завыли сирены. Все, значит, наше присутствие здесь почти раскрыто. И вот теперь начнут искать основательно. Пока была возможность, по-быстрому сделал пару ловушек из растяжек и тола, который был заложен в тайнике. В общем, немцев ожидает еще пара сюрпризов. Уже убегая, включил немецкий трофейный фонарик, направив луч в сторону города, и кинул его в ловушку в виде приманки.