На память - Тея Лав

– Ты в этом уверен? – злобно спрашиваю я.

Джим слышит в моем голосе недовольство, поэтому сбавляет напор.

– Грант мне говорил, что на его имя есть несколько счетов в магазинах.

– И что? Он мой жених и оплачивает мои некоторые расходы. Но за свой дом я плачу сама, Джим. И все остальное. Я не сижу на шее твоего брата.

– Лекси, успокойся.

Нет, мне это надоело.

– Послушай, у тебя куча проблем, так? Так вот. Разбирайся с ними сам. Я больше не буду их решать.

– Я все верну.

– Не смеши меня.

– Ты несправедлива.

– И это говоришь мне ты?

– Прошу тебя.

– У меня нет такой суммы.

Он вздыхает и замолкает. Я уже думаю отключиться, когда он вдруг меняет тему:

– Никки готовит большой ужин. Приедет Холдер и Мэд. Все как обычно.

– К чему это, Джим? Наш разговор закончится тем же. Каждый раз я чувствую себя не в своей тарелке в твоем доме, потому что знаю, что ты будешь просить денег.

Он молчит пару секунд.

– Знаю, прости.

– Это должно прекратиться.

– Да. Давай попробуем сегодня? Мы все-таки почти родственники.

Что-то он слишком уж быстро поменял решение. Но он прав в одном: мы почти родственники.

– Хорошо, – вздыхаю я.

– Спасибо, Лекси. Увидимся вечером.

Отключившись, я выбираюсь из машины, держа в одной руке сумку и документы, в другой ключи и телефон. Хлопнув дверцей, поднимаю голову и вижу Блейка. Он не один.

Они стоят, держась за руки и приникнув друг к другу слишком близко. Эта длинноногая брюнетка точно ему не просто друг. К дому подъезжает Убер, и девушка, поднявшись на цыпочки, целует Блейка. Он обнимает ее за талию и отвечает на поцелуй. Я закрываю глаза и отворачиваюсь. Он больше не мой.

Быстро вернувшись в дом, я закрываюсь на все замки, словно это как-то поможет выкинуть эту картину из головы.

Я не могу найти объяснения тому, почему мне это не нравится. И я ненавижу его за то, что он поселился рядом со мной.

Джим ведет себя странно. И заметили это все. Грант постоянно одергивает его за глупые и пошлые шутки, Мэдисон качает головой и молча пьет вино, даже Холдер прекращает смеяться. Никки злится, это заметно по ее напряженной позе и по тому, как она запрокидывает бокал за бокалом.

Мы сидим в столовой и пытаемся поужинать, но сегодня это не так просто. Джим никогда мне не нравился, но я искренне пыталась и старалась к нему привыкнуть и понять. Я даже помогала ему с деньгами. Он брат Гранта, и для меня это всегда имело значение.

Но не теперь. Он обещал, что сегодня мы начнем все заново, но я осознаю, как ошиблась, поверив в это.

– С каждым днем я все больше и больше завидую своему брату, – наливая вино и широко улыбаясь, говорит Джим. – У него есть все.

– Перестань, Джим, – спокойно отвечает Грант. – У тебя тоже есть все.

Он бросает быстрый взгляд на потухшую Никки, которая ковыряется вилкой в тарелке.

Джим поднимает отяжелевшие от вина веки и смотрит прямо на меня.

– Береги Лекси, братишка. Такую красотку может увести кто угодно.

Я не чувствую вкуса еды. В словах Джима течет яд, который действует абсолютно на всех. Но он явно хочет отравить им только меня. Глядя на него в ответ, я слышу звук ударяющейся вилки о тарелку. Никки резко поднимается с места и выскакивает из столовой. Создается неловкая тишина, во время которой Холдер прочищает горло, а Мэдисон отодвигает стул и идет вслед за Никки.

– Да что с тобой сегодня? – сжав в кулаке салфетку, Грант склоняется над столом, пронзая брата тяжелым взглядом.

Джим пожимает плечами.

– Я устал.

Они начинают ругаться. Оставив их, я ухожу в гостиную и, обхватив себя руками, встаю напротив окна. Меня накрывает волной отвращения от этого вечера. То, как Джим коснулся меня по колену, когда думал, что никто не видит, не оставляет никаких сомнений. Он хочет поссорить меня с Грантом.

Как я могла ему поверить? Чертов психопат.

Услышав шаги позади, я резко оборачиваюсь. Ожидая увидеть Никки, я уже ненавижу себя за то, что собираюсь перед ней извиниться. Мне вообще не за что извиняться.

Но передо мной стоит Мэдисон, держась одной рукой за перила лестницы. Ее взгляд сосредоточен на мне. Я уже готова к тому, что она станет меня обвинять. Но Мэдисон не делает этого. Она смотрит в сторону столовой, откуда раздаются громкие возгласы ругающихся мужчин.

– Будь осторожна, – говорит мне Мэдисон и снова поднимется наверх.

Застыв на месте, я смотрю ей вслед.

Глава двадцать четвертая

Тогда

– Да, мамочка. Конечно. – По моей икре ползет рука. Приставив палец к губам, я сбрасываю ее. – Да, конечно, съезжу. Угу. Черт. Нет, нет, мама, это не тебе. Нет, я одна. Здесь просто… э-эм кот.

Блейк фыркает, уткнувшись мне в ноги. Стараясь не рассмеяться, я снова тычу пальцем по своим губам.

– Хорошо, мама. Пока. Я тоже тебя люблю. – Отключившись и бросив телефон на кровать, я бросаю в Блейка подушкой. – Ты невыносим.

– Кот? – смеется Блейк, упав на спину.

Я забираюсь на него и склоняюсь над его лицом.

– Моя мама понятия не имеет, чем я занимаюсь в свободное время. А если узнает, сойдет с ума.

Он сжимает ладонями мою задницу.

– Твоя мама консерватор?

– Не совсем. Она чересчур принципиальна. Южанка из Атланты, воспитанная в католической семье. Мой папа, конечно, совершенно другой, но мама имеет над нами что-то наподобие власти.

Задумавшись, Блейк закидывает одну руку за голову. На самом деле я удивлена, что мы заговорили об этом. Несмотря на то, что мы все свободное время