Череп со стрелой - Дмитрий Емец

Решив ничего не оставлять в тайнике, Сашка втянул алую закладку, втянул две синие вишни и потянулся к похожему на улитку молодому папоротнику. Коснуться его Сашка не успел. Послышался звук с усилием отодвигаемой плиты. Брызнул яркий свет. Пока Сашка ослепленно моргал, сверху преспокойно просунулась длинная рука, пошарила и, взяв камень с закладкой, вытащила его на поверхность. Затем другая длинная рука, явно изготовленная природой в комплекте с первой, извлекла наружу и самого Сашку. Это оказалось несложно, поскольку тоннель, оказывается, почти вышел на поверхность.

– Ага, тайничок первошныров! Так я и думал!

– Как ты догадался? – Сашка определил Даню скорее по впечатляющей вертикальности фигуры.

– Элементарно! В простую нору ты повторно не полез.

– А вход как ты нашел?

– Логика! Первошныры, конечно, энтузиасты, но не маньяки. Ползать всякий раз по тоннелю они бы не стали. А если завалит? Вот я и искал что-нибудь совсем простое! Плиту, валун… Между прочим, палец вот содрал!

Желая продемонстрировать Сашке содранный палец, Даня поднял правую руку и издал короткий удивленный вопль. Его рука выше локтя была охвачена синим сиянием. Поняв, чем был тот камень, который он взял, Даня в ужасе завопил и, размахнувшись, отбросил его далеко от себя.

Потом стал прыгать, высоко задирая колени, вертеться на месте и, точно человек в горящей одежде, размахивать рукой. Однако чем больше усилий он прилагал, чтобы стряхнуть закладку, тем выше поднималось сияние. От середины бицепса оно распространилось на плечо. Им была охвачена даже толстая кожа шныровской куртки. Наступил самый страшный момент. Сияние закладки то откатывалось немного назад, но вновь поднималось к плечу, перекидываясь на ключицу.

– Я не хочу с тобой сливаться! Уйди от меня! – вопил Даня, свободной рукой колотя себя по куртке.

Сашка почти сразу понял, что, отшвырнув камень, Даня совершил величайшую глупость. Это была глупость того масштаба, на которую способны только гении. Камень можно отбрасывать, только пока закладка еще внутри. Когда же она покинула камень, выпускать его нельзя, потому что закладке некуда будет стечь и она поневоле растворится в человеке.

– Что ты наделал?! – закричал он, сгребая Даню за ворот. – Зачем ты его бросил?

– Это из-за тебя! – в глазах у Дани застыл бараний ужас. Он вырвался и, размахивая руками как мельница, стал наступать на Сашку, наконец отыскав, на ком можно сорваться. Поиск виноватых – самый популярный способ разгрузки психики в стрессовых условиях.

Отбросив паникующего Даню, Сашка метнулся на поиски камня, но камней вокруг было великое множество. Как найти нужный? Наудачу сгреб несколько примерно подходящих по размеру и, подбежав к Дане, стал всовывать их ему в руки. Бесполезно! Даня их сразу отшвыривал. Ему мерещилось, что Сашка дает ему новые закладки.

Даня все еще прыгал как безумный, не замечая, что рукав его куртки уже бледнеет. Слишком поздно. Синее пламя, добравшись до шеи, спешило теперь захватить сердце. А потом иссякла и последняя струйка. Даня несколько раз вхолостую взмахнул руками и, задыхаясь, с болезненной улыбкой осел на землю.

– Ну вот я и слился! Финита ля комедиа! Зачем я взял этот камень?! Я ведь даже и не посмотрел на него!

Некоторое время Даня что-то кричал, а затем, ослабев в крике, откинулся на спину и уставился на небо. В глазах у него плыли облака, но сами глаза были уже не бараньи, а успокоенные.

– Я смогу вернуться в ШНыр? – безнадежно спросил он.

– Надеюсь, что да. Ты же не хотел ее брать, – отозвался Сашка.

Даня кисло посмотрел на него:

– Хотел, не хотел! Если бы все было так просто! Договорился с кем-нибудь, тебя взяли на двушку, оглушили и, пока ты без сознания, заправили закладками по самые уши. А потом ты пришел в себя и как ни в чем не бывало вернулся в ШНыр! Идеальный вариант для какого-нибудь молоденького Дионисия Тиграновича!

Даня перевернулся на живот и уткнулся лбом в плоский серый камень. Довольно долго он лежал неподвижно, а потом Сашка различил тихое горячее бормотание:

– Объясни мне! Я не знаю, для чего я нужен, но для чего-то же я нужен? Не может такого быть, что человек живет без цели: стареет, умирает – и нет его. Это что, все? Посадить дерево, из которого сделают ящики и зубочистки? Построить дом, который через сто лет снесут? Родить сына, который тоже когда-нибудь умрет? Я чувствую, что есть какая-то цель, мысль, идея, ради которой все совершается! Но где она, в чем она? А вот теперь меня и с двушки прогнали!

Сашка так и не понял, говорил ли Даня с ним, сам с собой или с кем-то еще, но какой-то ответ Даня все-таки получил. По его телу словно прошли две волны – жара и прохлады. Кожа куртки чуть покраснела, а потом на несколько мгновений покрылась быстро растаявшей изморозью.

Даня затих, с минуту лежал неподвижно, а потом оперся на руки и сел.

– Только что она говорила со мной! – сообщил он бодро.

– Кто? Закладка?

– Да.

– Прямо словами?

– Нет, конечно. Не словами. Это хорошая закладка. Дает только то, чего тебе не хватает в конкретный момент, и ровно столько, сколько не хватает. При этом она самопополняется за счет тех, кто тебя любит, но только если любящий тебя человек готов с этим расстаться.

– Это как? – не понял Сашка.

Прежний Даня стал бы объяснять очень сложно, играя в гения и толпу. Этот же терпеливо сказал, что вот человеку кажется, что он такой голодный, что съел бы кита, а на самом деле ему вполне хватит и вчерашнего риса и что этот рис исчезнет из холодильника у какого-нибудь его приятеля.

– Ну, холодный рис – это ерунда, – сказал Сашка.

– Я же не спорю. Я сказал: с чем человек готов без жалости расстаться. В варианте приятеля это обычно и есть вчерашний рис.

Сашка до конца не понимал:

– Ну погоди! Допустим, я считаю, что мне нужна машина. Значит, закладка даст мне машину?

– Да. Но хотеть ты будешь новый «Форд», а какая-нибудь тетя из Саратова подарит тебе двадцатилетнюю «Мазду».

– А побочные эффекты? – спросил Сашка.

– Про побочные ничего не знаю. Хотя есть тут одна вещь. Закладка сообщила, что исполнила заветное желание моего детства!

– Какое?

– А я даже не знаю, – Даня застенчиво улыбнулся. – Смешно? У человека исполняют заветное желание, а он даже не помнит, о чем он мечтал! Надеюсь, не о том, чтобы у меня голова стала как глобус?

Даня махнул рукой и направился к Афродите. Отвязал ее и, проверив подпруги, забрался в седло. Летели они молча. Небо постепенно серело. Высокие здоровые сосны мельчали, истончались. Все больше попадалось засохших или больных деревьев. Они приближались к границе миров.

Сашка боялся думать о болоте. Как он пройдет его с кучей закладок, если в прошлый раз было так тяжело? Решив не рисковать, он уткнулся лбом в гриву Гульды и обхватил ее шею двумя руками.

Просто не отпускать, и все. Не разжимать рук, и будь что будет.

– Ты первый! – крикнул он Дане.

– Почему я?

– Если я застряну, то и ты не пролетишь.

Даня услышал Сашку по-своему и нашел повод обидеться.

– Ну да. Я-то теперь не застряну! – сказал он и полетел первым.

В болоте Сашка не открывал глаз, но это помогало не так уж сильно. То ему чудилось, что его руки превратились в огненные струи и надо их срочно тушить. То – что его обманули, подменили пега и пересадили на холодный лошадиный труп, а настоящая Гульда сейчас улетает. Надо срочно перескочить к ней в седло или будет поздно! Сашка хотел уже повернуть голову, чтобы хотя бы посмотреть на эту улетающую Гульду, но для этого надо было разжать руки, а он помнил, что делать этого никак нельзя.

Тогда, чтобы спасти разум, Сашка просто стал считать. Числа превращались в Гаев, в Тиллей, в зонтики Долбушина, в арбалетные болты и топоры. В какой-то момент Сашке почудилось, что Гульда врезалась в толстую нить, которую не смогла порвать, и застряла в болоте. Сашка увидел себя залипшим, точно вплавленным в стекло. Лицо его искажено мукой, он не может моргнуть, а совсем близко, всего в каком-то метре, пролетают все новые и новые шныры. Этот образ был настолько страшным, что Сашка, поверив в его реальность, едва не вылетел из седла. К счастью, это было уже на окраине болота. Наваждение отхлынуло, и Сашка, очнувшись, сумел вцепиться Гульде в гриву и усидеть.

Когда они вынырнули, в небе между Копытово и ШНыром шел бой. В гуще берсерков носилась Штопочка на Звере и, раскручивая бич, хлестала по мордам огрызающихся гиел. Прикрывая Штопочку, на Митридате метался Родион. Перезаряжался и стрелял сразу из двух шнепперов. Здесь же Сашка увидел и Меркурия на Аскольде.

Заметив Сашку и Даню, один из берсерков закричал и стал разворачивать гиелу, но забыл про скромную девицу Штопочку. Бич обвил его шею, а последующий рывок Зверя выбросил берсерка из седла.

Сашка хотел с ходу вступить в сражение, но Меркурий с такой яростью замахал на него рукой, что Сашка понял, что весь бой ведется только ради того, чтобы отвлечь от них ведьмарей. Сашка послушался и полетел к ШНыру. Перед самым ШНыром, почти уже у ворот, Даня посадил Афродиту на луг и спрыгнул к седла.