Художник, что рисует… - Алекс Войтенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя, вполне можно соорудить непотопляемый плот из одних только пластиковых канистр, заготовить еды, воды, благо что емкостей там хоть отбавляй, и отправиться куда угодно. Хоть в Антарктиду, до которой всего-то около пяти тысяч километров, или в Новую Зеландию, до которой примерно столько же. Есть еще небольшой островок Адамстаун конечно конечно находящийся гораздо ближе, но там особенно не разгуляешься всего пятьдесят человек населения, и не факт, что примут с распростертыми объятиями, самим как бы жрать нечего. Поэтому придется налаживать жизнь на острове. Возможно его когда нибудь назовут вторым островом советского барона-Рабинзона. А вообще: Если даже тебя съели, то есть как минимум два выхода…
Мне же остается только завидовать счастливому человеку, и продолжать мучиться вдали от Родины, без совести и без чести. Но как сказал когда-то один мой знакомый: — Не герой, зато живой! Впрочем, если вдруг появится желающий присоединиться к барону, я с удовольствием отправлю и его туда. И даже дам напутственного пинка страждущему…
Глава 20
Яна Лесных
20. Яна Лесных
Училка, вроде закончила свою монотонную болтовню, и потихоньку придвигается к столу. Сейчас она возьмется за спинку стула, выдвинет его из под учительского стола, затем обопрется кулаками о крышку стола, как всегда это делает, и опустит свой огромный зад вниз.
У меня в парте, там, где его никто кроме меня, не видит, лежит ластик. Мысленно задерживаю на нем свой взгляд, и преобразую его в учительский стул, а затем небрежно, кончиком карандаша отодвигаю его чуть в сторону. Тут же раздается гром рухнувшего на пол тела, и оглушительный хохот одноклассников. Училка, заваливается мимо стола на пол, поднимая вверх свои слоноподобные ножки. Одновременно с этим её юбка задирается до самой голвы, и оголяются мощные окорока, прикрытые голубенькими, с начесом рейтузами «прощай молодость», с подшитыми на них металлическими зажимами от мужниных подтяжек, которые придерживают нитяные чулочки. Впрочем, мадамка тут же вскакивает, и на стол опускается ее немаленьких размеров кулак, из-за чего все, что находится на учительском столе, вдруг подпрыгивает на месте, а пузырек с чернилами, вдобавок ко всему еще и опрокидывается на бок, заливая классный журнал, и окрашивая кулак исторички, в радикальный синий цвет. Училка, сама того не осознавая подносит ладонь к лицу с целью поправить свою прическу, и смахнуть пот, и тут же окрашивает свою физиономию.
Смех в классе, становится еще более оглушительным, а мадам Брошкина окончательно выходит из себя и с криком, переходящим в визг, звучащий, чуть ли не на ультразвуке, повторяет свой удар кулаком по столу. Последний удар, приводит вообще к непредсказуемому результату. Один из цветочных горшков, еще утром обильно политый водой, добросовестными дежурными, закрепленный в верхнем углу доски, прямо над учительским столом, вдруг срывается со своего кольца, в которое он был вставлен, и… Класс, в этот момент замирает в предвкушении… Со всего маху обрушивается на голову исторички, лопаясь на части, размазываясь по ее бледно-блондинистой пергидрольной шевелюре, превращая и так не слишком фотогеничную физиономию в нечто похожее на ведьму, на мгновение оторвавшуюся от своих темных дел. Метла, одиноко стоящая в углу, забытая там с недавнего субботника, только усугубляет картину. Мало того, что шевелюра моментально становится черной от земли, а лицо местами синим от цернил, так еще с самой макушки, по левой щеке до самых плеч тянутся пряди Традисканции.
— Ктооооо⁈ — Визг ставится до того оглушительным, что закладывает уши. — Ты, Закиров⁈ Вон из класса и без родителей не появляйся!
— А, чё я то? Если б я дунул, щас бы половина класса летала! Сама зенки залила, попасть на стул не может, и кто-то ей виноват! Никуда я пойду.
Шамиль Закиров — официально признанный воздушник, уже сейчас его возможности тянут как минимум на барона, а то и выше. И, да, если бы он дунул, истеричка бы сейчас висела как муха, пришпиленная к потолку.
— Воооон! — Раздается очередной визг и в этот момент открывается входная дверь и в дверном проеме появляется завуч.
— Что происходит товарищ Брошкина? И вообще, что за вид у вас? Немедленно приведите себя в порядок! Какой пример вы показываете подрастающему поколению?
Завуч, деланно спокоен, хотя по слегка подрагивающим щекам, видно, что он и сам не прочь расхохотаться во все горло.
— Я, я… — От недавнего происшествия историчка, еще не окончательно пришла в себя, и потому, мысли никак не складываются в слова. Зато округлое из-за чрезмерной полноты лицо, с синими чернильными пятнами моментально покраснело, представляя собой перезрелый помидор, который в народе называют «Бычьем сердцем». На какой-то момент она замерла, а затем решительно направилась в сторону выхода, срывая со своей головы вьющуюся лиану, и совершенно при этом не глядя под ноги. И тут же наступив на осколок цветочного горшка, поскользнулась и вытянув вперед руки въехала прямиком под ноги завуча, из-за чего класс просто зашелся с истерическом смехе.
Хохот стал до того оглушителен, что заразил и завуча, стоящего у входной двери, и тот тоже готов, вот-вот последовать за учениками, но старается выдержать покер-фейс, и даже не улыбаться. Хотя весь его вид показывает, что он едва сдерживается. Наконец, училка покидает классную комнату, и Даниэль Натанович, спрашивает учащихся, что же здесь произошло.
Весь класс взахлеб вываливает на него видение произошедшей ситуации. По всему выходит, что никто из присутствующих, никак не мог сотворить нечто подобного, и все произошло совершенно случайно, но от того еще более смешно. Из всех присутствующих сейчас в классе учеников, одаренными считаются только трое. А Шамиле, я уже упоминала, следующий Сергей Рыжаков, ярко выраженный огневик. Чуть красноватые глаза, слегка на выкате, огненно-рыжие волосы и довольно мощное телосложение. Огневик он правда не слишком сильный, но нижнюю планку одаренности все же преодолел, и потому вскоре, уже в сентябре, отправится в Маго-Технологический техникум, а дальше как повезет, но скорее всего на производство. И наконец, третьей выступаю именно я — Яна Лесных. Мой официальный дар позволяет мне слегка ускорять рост растений, поддерживать их свежесть в срезанном состоянии, ну и так кое-что по мелочи. Я едва дотягиваюсь до нижней планки одаренности, поэтому считается, что я вроде, как и имею возможность работать с чарами, но в тоже время одаренной не считаюсь. Таких как я, называют имеющими способности. Другими словами могу сама выбирать, развивать мне свои способности, или оставлять их на текущем уровне. И если оставить все как есть, могу претендовать на довольно спокойную работу цветовода-оформителя, флориста, селекционера, и тому подобного. Конечно не совсем то, к чему бы я стремилась, но все же гораздо лучше, чем что-либо другое. Например, прошлым летом, работала в цветочном магазине. Без хвастовства скажу, что только благодаря моим способностям мы выдали сто двадцать процентов плана. Могли бы и больше, но побоялись, что срежут расценки. У нас в союзе с этом просто.
С другой стороны скоро опять лето и ко мне уже подкатывают, приглашая поработать еще. Думаю, что соглашусь. Лишними деньги не бывают, а в прошлом году, я купила себе настоящий Levi’S, так бы мне не светили эти штаны, еще очень долго. Живем мы вдвоем с мамой, поэтому мечтать о таком, если бы не моя подработка, даже и не стоило бы. Причем купила их не где-нибудь на стихийном рынке по заоблачным ценам, да еще и с риском нарваться на мошенников, а в обычном магазине. Оказывается, Союз все же закупает подобные вещи за границей, вот только достаются они далеко не всем. Мне же достались в качестве премии, за перевыполнение плана. Заплатить за них все же пришлось, но сорок рублей это не сто пятьдесят. Да и так слегка приоделась, и кое-какой блат заполучила, так что иногда пользуюсь.
Мадам, или точнее товарищ Брошкина, преподает историю СССР на нашей параллели. Почему товарищ? Все очень просто. Ее родители, пламенные «кухонные революционеры» решили увековечить Свершения Великой Октябрьской Социалистической Революции, всё с большой буквы, а как же иначе-то, дав своей дочурке запоминающееся имя. Чтобы все, глядя на нее проникались духом завоеваний
