Игра в чужую жизнь - Елена Гриб

— Р-рахо! — громко позвал Лан, явно обращаясь к лошадям.

Ни одна из них не откликнулась.

— Ураган! — крикнул он тише.

Конь с белыми полосами немного повернул голову, но остался на плаву.

— Полосатик, — прошептал владыка Старилеса, разом сникая и утрачивая надменность.

Жеребец вылетел из воды, разбрасывая брызги, похожий на стремительную черную молнию. Подбежал, потерся мордой о хозяйское плечо, задумчиво принялся жевать длинную белую косу.

— Обиделся, малыш? — ласково потрепал его гриву вампир. — Что ж ты меня перед людьми-то позоришь, скотина неблагодарная? — неожиданно выдал он. — Погоди, однажды и я твой имидж подпорчу, оскорбленный ты мой.

Ураган продолжал пережевывать косу, изредка кося красным, как кровь (а вчера был черноокий — маскировался, хитрец!), глазом.

Лан запрыгнул ему на спину, неторопливо поправил «одежду», покровительственно посмотрел на благоговейно взирающих зрителей и внезапно широко улыбнулся.

— Вампиренок, я тебе очень благодарен и так далее, но сейчас немного спешу, поэтому с выражением благодарности придется подождать. Впрочем, будешь в Странном Лесе, заходи, не обижу. Ты милашка, мне такие по вкусу. Кстати, если не секрет, о чем ты думала, когда тебя коснулся Трон?

— Чтобы все было хорошо, — не понимая, к чему он клонит, ответила девушка.

— Тогда радуйся, что не послала дружка на… далеко, в общем, а то он бы туда прямиком и отправился. Трон признал тебя, то есть наделил неограниченной властью над храмом, людьми, тварями, даже над миром. Непонятно, конечно, с какой стати, но ему виднее. Думаю, все дело в свежей крови… Не очень радуйся, однажды Храмы заинтересуются новой диковинкой. Со мной так же было, между прочим. Насчет «все хорошо»… Пожалуй, для целого мира у тебя силенок не хватило, зато с храмом вышло удачно. Кстати, сейчас можешь говорить и думать что угодно — власть ты обретаешь лишь во время контакта с Троном. С тобой, перевертыш, — обратился Лан к метаморфу, — мы не закончили, и я очень надеюсь еще встретиться. Ты же, — вампир обличительно указал на Марка, — молись кому угодно, чтобы у тебя прорезался дар думать мозгами, а не противоположным местом. И я не имею в виду пятки!

Черный жеребец умчался в одно мгновение.

— Детка, постарайся не попадать в Странный Лес, — посоветовал гвардеец. — Этот герой славится тем, что всегда выполняет обещания, поэтому обязательно привяжется к тебе с благодарностью.

Она вяло отмахнулась:

— Да брось, он парень хоть куда. Внакладе не останусь…

Неожиданно вмешался Кари:

— Лин, а ты попроси денежный эквивалент. Заодно посмотрим, во сколько он себя оценивает!

И они засмеялись, выплескивая напряжение дурацкого утра.

Девушка внезапно осознала — она прошла очередной обряд, и пророчество Дигавлиро не сбудется: он (Лан) не умер, оно (Стадо) уже не умирает, она сама постарается не умереть. Хотя бы в ближайшее время.

А метаморф понял, что готов попасть с Лин даже в Странный Лес…

Марк же поглубже запихивал в карман обломок Трона Власти, справедливо решив — такое добро в хозяйстве точно пригодиться…

И никто из них даже не подумал, что Лану стоило рассказать о вероятном возвращении Первых магов.

Ванис методично рвал на себе волосы. Этим он занимался с того самого момента, когда маги заметили переполох в храме. Они следовали за паломниками на некотором отдалении, стараясь не попадаться никому на глаза и не использовать магию без особой необходимости, поэтому о происшествии с принцессой узнали в последнюю очередь. Ангас вновь отправился на разведку, а старший брат ждал… Ждал — и вырывал волосок за волоском, но нервозность здесь была ни при чем. Заклинание поиска — одно из его лучших заклинаний — имело свои особенности. Вернется Ангас с новостями — и сотни белых ворсинок разлетятся во все стороны, словно паутина, отыскивая беглянку. Нет, бросать ситуацию на самотек маги не собирались! Хватит, во второй раз на те же грабли они наступать не будут!

Ванис зло усмехнулся. А как же легко все начиналось… Им покорялись силы, недоступные обычным людям, их уважали и боялись… нет, преимущественно боялись… К их словам прислушивались, да и последнее слово всегда было за ними! Проклятые не-люди! Нет, будь проклята судьба, бросившая к их ногам мальчишку из чуждого мира!

— Это конец, — произнес император, когда солнце перевалило за полдень, а «принцесса» так и не вернулась.

— Ваше Величество, может, имеет смысл привлечь вашу дочь? Иллюзия поможет скрыть ее живот, хранителями станем мы с Дисоном, и постараемся оградить Маргалинайю от волнений, — предложил Крезин.

— Мою дочь? Сюда?! Чем ты думаешь?!! А если она родит прямо во время церемонии? — брызнул слюной Малдраб Четвертый.

— Или гартонцы заметят ее интересное положение? — поддержал правителя Дисон. — Геданиот ведь общался с двойником, а он отнюдь не такой дурак, каким кажется. И вдруг хранители вернутся? Маркану рот закрыть легко, а с метаморфом возникнут проблемы. Слишком он честен, чтобы поддержать нас, и чересчур не-людь , поэтому тихо избавиться от него не выйдет. Боюсь, Ваше Величество, мы сами создали себе западню. Эх, если бы принцесса разрешилась от бремени… Мы можем тянуть время, утверждая, что поиски продолжаются. Мне почему-то кажется — когда парни найдут девчонку, она прибежит обратно без лишних разговоров. Вот уж поистине правду говорят: с такими друзьями враги могут…

— За…! — перебил его всегда сдержанный Крезин.

— Нет, отдыхать, — слегка опешил эльф, пораженный горячностью советника.

А затем он и сам увидел, что именно заставило его друга забыть о манерах.

В пролом стены въезжали два всадника. Один из них, в зеленой широкополой шляпе, восседал на могучем ярко-синем тигре. Зверь ступал мягко, неслышно, словно плывя по земле. Наездник мерно покачивался и, похоже, дремал.

Второй всадник привлекал гораздо больше внимания. Что значит крупная кошка дивного цвета? Всего лишь одна из диковинок Клусса, которых там пруд пруди, ведь каждый маг старается оставить о себе воспоминание, и чем страннее и страшнее оно будет, тем больший почет его создателю. А лошадь из легендарного Стада мечтали увидеть все — от только что вылезших из пеленок детей до глубоких старцев, стоящих одной ногой в могиле. Не один советник заметил пришельцев — к ним уже спешили со всех сторон.

На белоснежной лошади (ох, лошади ли?) с правильными рыжими звездами на округлых боках и небольшими золотистыми рожками вроде коровьих не было седла. Всадник сидел на подушке с небольшой спинкой, выраставшей, казалось, прямо из конского хребта. Ноги его упирались в костяные пластинки, выпиравшие из боков лошадки. По напряженной позе было заметно, что верховая езда дается ему с трудом — то ли от усталости, то ли из-за отсутствия практики. Копыт конь не имел — вместо них он неслышно ступал широкими желтыми лапами, в мягких подушечках которых изредка поблескивали длиннющие сизые когти. Из большой, чуть приоткрытой пасти высовывались острые, отнюдь не лошадиные зубы, совершенно не приспособленные для жевания травки. Хвост этого существа походил на коровий — хрящеватый, с огромной пушистой кистью на конце.

— Уничтожьте не-людей! — потрясая кулаками, выскочил вперед Дигавлиро.

Жрецы Храма Славы неуверенно начали озираться — давно минули те времена, когда приказания бога исполнялись немедленно и неукоснительно. Нужен был второй толчок.

— Не слушайте его! Это вернулась принцесса! — заорал зоркий эльф, предупреждая панику.

А бог Славы все подливал масла в огонь:

— Они посмели прийти сюда! После того, как он сдох! Слышите, твари, он подох, как самый последний нищий — от голода и жажды, брошенный всеми, забытый навек… И пусть глупцы пересказывают друг другу истории о нем — правды в них нет! И новых легенд не будет! И кости его некому схоронить… Прочь, жалкие ублюдки! Идите к Реху, он привечает всякую падаль! Хила-айс-с-с!!!

Этот клич и послужил сигналом к атаке. Толпа фанатиков ринулась вперед, нескладно выкрикивая:

— Власть! Власть! Власть!

Их было человек тридцать — тощих, как щепки, в старых латанных-перелатанных балахонах, без оружия. Но внезапно вспыхнувшие безумием глаза не вызывали сомнения — сейчас они сделают все, что прикажет Дигавлиро.

Гвардейцы, узнавшие свою «принцессу» и товарища в панаме из пресловутых лопухов (во-первых, чтоб солнце в голову не пекло, во-вторых, от насекомых отмахиваться удобно, и вообще — Лин набрала охапку сей флоры, так не в руках же ее тащить?), взяли оружие наизготовку и двинулись наперерез. Некоторые из них размахивали мечами, стремясь заставить жрецов отступить, однако те, подчиненные чужой воле, шли вперед, не видя угрозы. Гартонцы оставались в стороне.