Советы Богу - Николай Алексеевич Некрасов

class="p1">– Знаешь, мне сны иногда снятся, как кино. С самого детства такое. Я даже записывал как-то по утрам, чтобы не забыть. Вчера вот было. Стою я на краю утеса, внизу берег из валунов и спокойное море до горизонта, светло, легкий ветер, вот только мне не спокойно. Смотрю, море начинает волноваться все сильнее и сильнее, а ветер не усиливается, как дул слабо, так и продолжает. Море еще сильнее пенится, брызжет. И тут я понимаю, что это не шторм, это – море кипит, как вода в огромном чане, поверхность рвется шипящими кратерами, и небо все ярче и ярче, свет такой оранжевый везде.

Саша отставила посуду и внимательно слушала увлекшегося рассказом Максима.

– Я беру бинокль, чтоб лучше рассмотреть кипящий океан, провожу взгляд до берега и понимаю, что берег не из валунов сложен, а из тысяч голых мертвецов, там и мужчины, и женщины. Молодые и старые, огромный пляж мертвых серых тел, переплетенных друг с другом. Я в ужасе отступаю назад от обрыва, оборачиваюсь и упираюсь в ту девушку из клуба, которую убили первой, – Зинаиду. Она стоит прямо передо мной, в том же зеленом платье, улыбается и шепчет: «Я же говорила, что ЗАВТРА скоро станет роскошью для людей». И начинает смеяться, громче и громче, запрокидывает голову, и из перерезанного горла вытекает вязкая, бурлящая черная жидкость. И этот смех.

Макс впервые за рассказ посмотрел на Сашу. Она испуганно смотрела на него и складывала квадратом бумажное полотенце, делая каждый раз все меньшую по размерам фигуру.

– Проснулся я и понял – надо выпить. Хоть и понедельник, – усмехнулся Максим.

29

– Никогда не пробовал такое сочетание, обычно такое с гребешком делают, – Вадим с удовольствием стягивал зубами с деревянной шпажки кусочек запеченного куриного филе обернутого в бекон.

– Мне тоже очень понравилось, – Ваня скромно подложил себе салата.

– Спасибо, ребята, гребешок сейчас столько стоит, что приходится искать альтернативу, живем на море, а морепродукты с каждым годом все дальше и дальше от холодильников, – Саша налила себе чай, есть она не хотела, за время готовки напробовалась так, что совесть напомнила о соблюдении правил интервального голодания.

Когда Сергей вместе с коллегами зашел домой, к вечерним посиделкам было все готово, алкоголь остыл до нужной температуры, салаты и закуски стояли на столе, а горячее доходило в недрах духовки. План на вечер был следующим: сначала еда и выпивка, потом выпивка и покер с минимальными ставками, только для поддержания азарта. Саша решила для себя, что первую часть вечера посидит с парнями, а покер заменит просмотром футбола, да и мешать мужским беседам ей не хотелось.

– Серега, я перебил тебя, но не мог не выразить восхищения кулинарным талантам Александры, – Вадим зацепил вилкой кусок сыра. – Что там с отпрыском именитого рода?

– Кардинально ничего нового, понтов, конечно, меньше стало, но презрение ко всем окружающим у него на лице написано, – Норвежский разломил надвое кусок пшеничного хлеба. – По журналистке у него железобетонное алиби, он с друзьями веселился на базе отдыха, веселились сильно, так, что их пришлось успокаивать наряду вневедомственной охраны.

– Росгвардии, – поправил начальника Иван.

– Ну да, но суть не в этом. Когда наша любительница жареных фактов пошла по стопам Жанны Д’Арк, Туронян-младший был под присмотром. Можно вычеркивать. Но, думаю, мы еще встретимся с этим парнишкой, все перспективы стать нашим клиентов в будущем у него есть.

Саша вышла из кухни, разговор за столом переходил в ту фазу, участником которой она быть не хотела. Она удобно устроилась на кровати, поставила кружку с чаем на тумбочку, включила спортивный канал, где шло обсуждение предстоящего матча «Челси» – «Ливерпуль». Слушая прогнозы и возможные варианты тактических схем обеих команд, она вонзила белые ровные зубы в большое зеленое сочное яблоко. Прислушалась к совести, та молчала, видимо, одобряя витаминный перекус на ночь.

До полуночи оставалось два часа, еда была убрана со стола, на котором остались только закуски. Алкоголь пили разный, Сергей с Максом закусывали лимоном текилу, Вадим пил коньяк из пузатого бокала, грея его ладонью, а Ваня смешивал джин с тоником в высоком изогнутом стакане. Недавно распакованная колода карт приятно пахла новым пластиком, стопки фишек разного цвета были мерилом удачливости своих хозяев. Но тема беседы за столом со сменой обстановки не поменялась.

– …поэтому этот тоже никого не убивал, с помощью Валентины он подробно описал тот бред, что живет в его воспаленном мозгу. Летний вечер в клубе он вообще внятно не помнит. То ли правда ничего особенного запоминать не было, то ли шиза стерла память. Я, когда сегодня с ним разговаривал, заметил, что ему вообще по барабану на личности жертв, его волнует преступник. Семушов его ставит во главу угла и завидует вниманию, которое к нему приковано. Конченый псих, и жалеть мне его совсем не хочется, как бы Валя ни расписывала его страдания.

Сергей рассказывал события дня и раскидывал карты по сторонам стола, он был благодарен Максу за эту спонтанную вечеринку. Голова Норвежского постепенно остывала от горячки событий прошедших дней, он как будто наконец вздохнул после длительной задержки дыхания.

– Если подводить итог сегодняшней работе, – Сергей продолжал, – то мы вернулись с чего начали. Трупы есть – подозреваемых нет. Но сейчас не хочу об этом думать.

– Согласен, ну их эти ваши страсти, – Макс аккуратно взглянул на розданные карты. – Я лучше десятку поставлю.

– Поддержу, – Ваня подвинул зеленую фишку к центру стола, вслед за Максимом.

– Ты лучше скажи мне, друг, как тебе так всегда везет с девчонками? – Макс жестом попросил карту у Сергея. – Саша твоя просто эталон девушки.

– Ну, про всегда ты загнул, – Норвежский бросил ему пластиковый прямоугольник. – А в остальном ты полностью прав.

Мужчины рассмеялись и дружно выпили за прекрасных женщин.

– А мне вечно одни пустышки попадаются, – Макс скривил лицо, жуя лимон вместе с кожурой. – Максимум на пару месяцев хватает терпения, а потом и поговорить не о чем, и из интересов у них, кроме траты денег, ничего не остается. На меня вчера с утра грусть накатила, и я уехал на Плашковские валы. Один. Там хорошо, людей почти никогда нет, на машине не проедешь. А я на квадрике, палатку взял, горелку и удочку. Сижу вечером, красноперку жарю, на перекаты реки смотрю и задумался, что все мои подруги, как бабочки, только наоборот. Они сначала все такие красивые, с узорами на крылышках, а со временем превращаются в гадких гусениц. Мохнатых таких, с черными глазками-бусинками. А потом ты с