Королева бурь - Мэрион Брэдли

— Да, — согласился Хастур. — Но я поклялся поддержать его право на престол, если что-нибудь произойдет с королем Регисом, да будет долгим его царствование!

— Его царствование было уже слишком долгим, — заметил Хранитель из другого круга, присоединившийся к беседе. — Но я не ожидаю ничего хорошего от того времени, когда твой брат и принц Феликс начнут бороться за трон. Война с Риденоу сама по себе уже достаточное зло, но война между братьями в Домене Хастуров будет гораздо худшим злом.

— Я слышал, что принц Феликс — эммаска, — бросил Барак. — Не думаю, что он будет бороться за корону. Яйцу камня не одолеть!

— Что ж, пока жив старый король, он в безопасности, — задумчиво произнес Корин. — Но впоследствии его разоблачение — лишь вопрос времени. Интересно, кого они подкупили, чтобы объявить Феликса наследником? Не исключено, Эллерт, что тебе привалило изрядное счастье: ведь твой брат настолько нуждается в твоей поддержке, что нашел тебе жену, причем умную и очаровательную.

— Кажется, я совсем недавно видел ее, — сказал другой Хранитель. — Но теперь она ушла.

Эллерт огляделся по сторонам, охваченный недобрым предчувствием. Группа молодых женщин из Башни танцевала в дальнем конце большого зала; ему казалось, что Кассандра находится среди них. Юноша снова увидел ее мертвой в своих объятиях, но отделался от этого образа, как от иллюзии, рожденной страхом и тревогой.

— Возможно, она поднялась к себе. Рената просила ее оставаться в постели, и я удивился, когда она спустилась к нам сегодня вечером.

— Но в комнате ее нет, — заметила Рената, подойдя к ним. — Куда она могла уйти, Эллерт? Я зашла спросить, не хочет ли она приступить к обучению, но похоже, ее вообще нет в Башне.

— Милосердная Аварра! — Внезапно калейдоскопические образы будущего снова нахлынули на Эллерта, и он понял, куда ушла Кассандра. Без единого слова повернулся спиной к мужчинам и побежал по коридорам к силовому полю, прикрывавшему вход в Башню Хали.

Огромное пурпурное солнце висело, словно живой огонь, над дальними холмами, окутывая озеро призрачным пламенем.

«Кассандра видела меня вместе с Ренатой. Я не прикоснулся к ее руке, хотя она плакала, однако поцеловал Ренату у нее на глазах. Это был дружеский жест, каким утешают сестру, — ведь я могу прикасаться к Ренате, не чувствуя любви и вины перед нею. Но Кассандра все видела и не понимала…»

Эллерт звал жену, но вокруг слышался лишь тихий шелест облачных волн. Он сбросил плащ и пустился бегом. У самой кромки берега увидел две маленькие сандалии с высокими каблуками — не сброшенные в спешке, но заботливо поставленные рядом, словно девушка стояла здесь в глубоком раздумье. Эллерт скинул сапоги и нырнул в озеро.

Странные облачные воды обволокли его — тусклые, слабо мерцающие. Он вдохнул туман, явственно ощущая прилив сил, странную восторженность, которая всегда приходила на первых порах. Юноша мог видеть довольно отчетливо, как сквозь тонкую утреннюю дымку. Сияющие существа — рыбы или птицы? — скользили мимо. Их тела, светящиеся оранжевым или зеленоватым, напоминали разноцветные огни, вспыхивавшие за сомкнутыми веками, когда ему давали дозу кириана, снадобья, раскрывавшего сознание.

Эллерт почувствовал, как ноги мягко погружаются в поросшее водорослями дно озера, и побежал вперед.

Да, кто-то уже прошел этим путем. Рыбы-птицы сбивались в стайки, дрейфуя в облачной среде. Постепенно Эллерт замедлил бег: тяжелый газ облачного озера начинал угнетать его.

— Кассандра! — в отчаянии крикнул он, но туман, наполнявший озеро, имел свойство глушить все звуки. Здесь было тихо, как на дне очень глубокого колодца. Тишина окружала и обволакивала. Даже в Неварсине Эллерт не знал подобного безмолвия.

Рыбы-птицы бесшумно проплывали мимо него. Их люминесцентные тела мельтешили перед ним, даже когда юноша закрывал глаза. Эллерт ощущал легкость и приподнятость во всем теле. Сильно кружилась голова. Он заставил себя дышать, вспомнив, что здесь, в странном газовом облаке, не хватает неведомого элемента, включавшего в мозгу дыхательный рефлекс. Приходилось дышать усилием воли; легкие отказывались автоматически качать воздух.

— Кассандра!

Слабый, отдаленный, почти ребячливо-обидчивый мысленный отклик — «уходи…» — и снова тишина.

«Дыши!» Эллерт начал уставать. Водоросли здесь росли гуще, стебли стали толще, и ему приходилось пробиваться через них. «Дыши! Вдох и выдох, не забывай о дыхании…» Длинная, скользкая водоросль оплела колено. Он был вынужден остановиться и избавиться от нее. «Дыши!» Заставлял себя бороться, не обращая внимания на разноцветных рыб-птиц, мелькавших вокруг него стремительными мазками, словно нанесенными кистью безумного художника. Его ларан снова вышел из-под контроля, как случалось всегда, когда он был истощен или обеспокоен. Юноша увидел себя погружающимся ниже и ниже в облаках газа и ила, веселого и довольного, задыхающегося в блаженном неведении… «Дыши!» Эллерт с усилием вдохнул в себя очередную порцию сырого тумана, напомнив себе, что не может утонуть. Единственная опасность заключалась в забытьи. Может быть, Кассандра уже достигла этой стадии? Может быть, она уже умирает где-то здесь, на дне озера?

«Она хотела умереть, и я в этом виноват… Дыши! Не думай ни о чем, помни только о дыхании».

Он видел себя выносящим Кассандру из озера, неподвижную и безжизненную. Ее длинные волосы, влажно поблескивая, струились по его рукам. Видел себя склонившимся над женой, среди колышущихся водорослей на дне озера, погружающегося вместе с ней в смертном объятии… Нет больше ларана, нет страха, нет семейного проклятия.

Рыбы-птицы возбужденно сновали вокруг. Невдалеке справа он заметил голубое пятно — цвет, еще не встречавшийся ему на дне. Может быть, длинный рукав платья Кассандры? «Дыши!» Эллерт склонился над своей женой. Она лежала на боку с открытыми глазами. Губы изогнулись в блаженной улыбке, но она не могла его видеть. С содроганием сердца юноша поднял ее на руки. Тело Кассандры безвольно обмякло, окруженное колышущимися прядями водорослей.

«Дыши! Вдыхай ей в рот. Это восстановит процесс дыхания…»

Эллерт крепко обнял ее и прижался губами к ее губам, вдувая воздух ей в легкие. Словно отзываясь на условный рефлекс, Кассандра сделала глубокий вдох и снова замерла.

Эллерт понес девушку, бесшумно ступая по дну озера в тусклом свете, розовевшем от рассеянных закатных лучей. Внезапно им овладел ужас: «Если стемнеет, я не смогу найти дорогу к берегу. Мы умрем вместе». Он снова склонился над Кассандрой, делая ей искусственное дыхание, и снова почувствовал, как она задышала. Но он не знал, как долго она сможет продержаться, даже с помощью кислорода, попадавшего в ее легкие через каждые два-три шага. Сердце Эллерта бешено стучало в груди. Если бы только она могла дышать… если бы только ему удалось поднять ее туда, где она вспомнит, как дышать…