Тревожные сны царской свиты - Олег Попцов

Бесспорно, строптивость Собчака раздражала центр. И на прошедших выборах федеральная власть болела не за Собчака, а за его основного противника — Яковлева. Собчак проиграл достойно, уступив лишь полтора процента. Это ставит победителя в трудное положение. В известном девизе «хлеба и зрелищ» — 47 % петербуржцев выбрали хлеб, они проголосовали за хозяйственника, а не за политика. Не дай Бог Яковлеву, утверждающему неоспоримую истину, что Москва и Петербург — это две руки, сомкнутые в рукопожатии, а не в противоборстве, не получить той финансовой поддержки центра, на которую он рассчитывал в обмен на свою лояльность и послушность перед ним. Одно — поведение центра до выборов, когда желательно убрать с арены неудобного политика, другое — когда это произошло и уже можно вздохнуть и, поздравив победителя, сказать: «Выкручивайся сам».

Ельцин недолюбливал Собчака, недолюбливал ревниво, не без давления отрицательной информации, которую доносила до ушей царя услужливая свита. Не всегда эта информация была придуманной, «накатной». Анатолий Собчак легок на язык и в запале, опьяненный свободой, впадал в чисто собчаковские откровения, давал хлесткие оценки современной власти, будучи сам как управленец достаточно уязвим. Эта адвокатская и университетская привычка блеснуть, вывести оппонента из себя. За словом Собчак в карман не полезет. А вот за деньгами… Тут Собчак готов атаковать любой бастион. Собчаку не повезло. В Москве сильный мэр. И он был обречен на постоянное сравнение с Лужковым. Никуда не денешься. Лужков прирожденный хозяйственник, управленец с довлеющим лидерским началом. Лужков вынужденно (его постоянно втягивали) занимался политикой. Он просто выделялся на общем фоне малоэффективных политиков. И уже в какой раз ревность высшей власти оказывалась барьером в добрых отношениях. В этом смысле Лужкову повезло, что Ельцин в недалеком прошлом возглавлял Москву и из всего президентского окружения он единственный, кто понимал, что такое управлять столицей. И частично уступая нажиму, как случилось в конце 94-го — начале 95-го года, он как бы суровел лицом и душой к Лужкову, принимал несколько жестких решений, чем вызывал панику в лужковском лагере, но затем возвращался на прежнюю уважительную позицию. Ельцин понимал: потерять Москву, значит, потерять Россию. Лояльный энергичный столичный мэр — это благо для президента. Не то что Собчак. Крылатое выражение Собчака: «Хорошо Лужкову — у него есть Ресин». Слова из уст Собчака вылетают необремененные. Порой неосознанно он обижает и даже унижает коллег. Во-первых, найти своего Ресина — это талант лидера, который не боится сильных рядом с собой. Анатолий Александрович, даже считая себя солнцем (а он, бесспорно, человек с потенцией лидера и даже трибуна), всегда боялся солнечного затмения. Это довольно распространенная болезнь во властных коридорах. Если лидер ею не страдает, то окружение делает все возможное, чтобы заражение вирусом этой болезни все-таки состоялось. Это очевидная гарантия — влиять на лидера впоследствии. Итак, у Собчака не было своего Ресина, но у него появился свой Яковлев.

За время пребывания у власти, а это пять лет, Собчак сменил семь своих заместителей. Как свидетельствуют многие, элитный демократ требовал беспрекословного подчинения. Я думаю, что Анатолий Александрович совершил хрестоматийную ошибку: не научившись управлять, он научился командовать. Это сказано не в укор человеку уважаемому и сделавшему достаточно для утверждения демократических принципов в России. Это обычная плата за отсутствие опыта управления у людей демократических воззрений, которых прошлое руководство страны не жаловало и не подпускало к кормилу власти.

Всегда надо помнить — власть, претендующая на монополию власти, в одном пакете с монополией обретает и вырождение власти. Это закон любого развития.

ЯРМАРКА ЖЕЛАНИЙ

Все чего-то желают. У каждого свой масштаб претензий. Дети хотят, чтобы побыстрей наступило лето и каникулы. Студенты — чтобы поскорей кончилась весенняя сессия. Директора заводов — чтобы они снова стали значимыми и чтобы спад производства, который якобы прекратился еще в конце 1994 года, прекратился наяву хотя бы в конце 97-го года. Ученые ждут научного подъема и возвращения пристойных зарплат. Фермеры — льготных кредитов. Предприниматели — здравых налогов. Те, что продают, — обилия товаров, чтобы было что продавать. Те, что покупают, чтобы было достаточно денег, чтобы было на что покупать. Одни мечтают найти работу. Другие тумбочку, где деньги лежат. Все вместе — ждут выборов, после которых…

Вот именно. Что «до того» — ясно всем или почти всем. А вот как будет выглядеть «после»? Об этом ни в сказке сказать, ни пером описать.

До выборов считанные дни. Кандидаты в президенты поизносились, поистратились, подустали. Последний рывок — предфинишная прямая. Все, кто не победит, знали об этом и до выдвижения. Участие в процедуре на результат не повлияет. Чего быть не может, того не может быть. Мартин Шаккум, Михаил Горбачев, Аман Тулеев, Юрий Власов, Святослав Федоров, Александр Лебедь, Владимир Брынцалов, Владимир Жириновский президентами России не станут. Столь же верно, что не станут им еще двое, так как пост президента всего один.

Отвечая на вопрос журналиста: читает ли он книги? — Жириновский признался, что не читает. И пояснил: «С 1991 года занимаюсь только выборами!» Уснул избранным, проснулся — опять избирательная кампания. Вывод первый: нам надо внять разуму. Бесконечный предвыборный ажиотаж дорого стоит и мало что меняет. Иногда мне кажется, что современная власть существует лишь для того, чтобы не разочаровывать западный мир и доказать у нас демократия.

Зачем выдвигаться, если знаешь, что не будешь избран? Хороший вопрос. Шаккум — чтобы укрепить свое положение в бизнесе. Горбачев — чтобы оживить убывающую популярность, повысить гонорары за свои выступления и книги. Тулеев — чтобы на торгах руководящих мест в блоке иметь по возможности максимальный балл. А ежели выпадет премьерство — вытоптать вокруг себя большее поле самостоятельности. Для Брынцалова нынешние выборы — купеческая забава, разминка перед 2000 годом. Могу купить часы, завод, остров, материк. Для Святослава Федорова — возможность получить самые точные данные о количестве своих будущих пациентов. Власов настроен испортить настроение и коммунистам, и демократам. Жириновский знает о себе все. Но для него выборы — своеобразная политическая стимуляция, очевидная гарантия остаться во главе партии. Для генерала Лебедя это путь возвращения в руководство армии или какого другого силового ведомства, причем путь достойный и для общества желательный.