Оружие особого рода - Константин Крайнюков

В директиве указывалось, что снабжение взятой у нас 27-й армии оставить за 1-м Украинским фронтом; командующему 2-м Украинским фронтом связь со штабом 27-й армии до установления прямой связи иметь через штаб 1-го Украинского фронта.

Откровенно говоря, мы были тогда в недоумении. Лишь много лет спустя Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в своих воспоминаниях несколько приоткрыл завесу и в какой-то мере разъяснил суть этой истории. Маршал Жуков, координировавший действия 1-го и 2-го Украинских фронтов, так, например, рассказывает о проходившем 12 февраля 1944 года разговоре по ВЧ с И. В. Сталиным: "Верховный сказал:

Мне сейчас доложили, что у Ватутина ночью прорвался противник из района Шендеровки в Хилки и Новую Буду. Вы знаете об этом?

— Нет, не знаю.

— Проверьте и доложите.

Я тут же позвонил Н. Ф. Ватутину и выяснил: противник действительно пытался, пользуясь пургой, вырваться из окружения и уже успел продвинуться километра на два-три, занял Хилки, но был остановлен.

Переговорив с Н. Ф. Ватутиным о принятии дополнительных мер, я позвонил Верховному и доложил ему то, что мне было известно из сообщения Н. Ф. Ватутина.

И. В. Сталин сказал:

— Конев предлагает передать ему руководство войсками по ликвидации корсунь-шевченковской группы противника, а руководство войсками на внешнем фронте сосредоточить в руках Ватутина.

— Окончательное уничтожение группы противника, находящейся в котле, ответил я, — дело трех-четырех дней. Передача управления войсками 27-й армии 1-го Украинского фронта может затянуть ход операции.

— Пусть Ватутин лично займется операцией 13-й и 60-й армий в районе Ровно — Луцк — Дубно, а вы возьмите на себя ответственность не допустить прорыва ударной группы противника на внешнем фронте района Лысянки. Все…

Н. Ф. Ватутин был очень впечатлительный человек. Получив директиву, он тотчас же позвонил мне и, полагая, что я был инициатором этого перемещения, с обидой сказал:

— Товарищ маршал, кому-кому, а вам-то известно, что я, не смыкая глаз несколько суток подряд, напрягал все силы для осуществления Корсунь-Шевченковской операции. Почему же сейчас меня отстраняют и не дают довести эту операцию до конца? Я тоже патриот войск своего фронта и хочу, чтобы столица нашей Родины Москва отсалютовала бойцам 1-го Украинского фронта.

— Николай Федорович, это приказ Верховного, а мы с вами солдаты, давайте безоговорочно выполнять приказ.

Н. Ф. Ватутин ответил:

— Слушаю, приказ будет выполнен"{25}.

В завершающие дни операции войска нашего левого крыла продолжали вести невероятно трудную борьбу на внешнем обводе, сдерживая бешеный натиск танковых дивизий врага.

Формально отключенные от боевых действий по ликвидации окруженной группировки противника, войска 1-го Украинского фронта продолжали активно вести бои. К этому порой вынуждала и сложившаяся обстановка. В ночь на 17 февраля, когда вовсю разгулялась вьюга, гитлеровцы предприняли последнюю отчаянную попытку вырваться из котла. Большими пехотными колоннами они повели атаки на позиции 27-й армии, подчиненной теперь 2-му Украинскому фронту. На участке Хилки, Комаровка ряд подразделений, а также отдельных групп противника к 9 часам утра прорвались в рощу севернее Почапинцев. Но здесь их перехватили войска 1-го Украинского фронта, довершая уничтожение и пленение врага.

18 февраля 1944 года столица нашей Родины Москва салютовала доблестным войскам 2-го Украинского фронта двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий. О Л-м Украинском фронте в приказе Верховного Главнокомандующего не было сказано ничего.

Выслушав приказ по радио, мы — командующий и члены Военного совета фронта — огорчились. Нам тогда казалось, что кто-то не совсем объективно доложил Верховному Главнокомандующему о вкладе войск нашего фронта в данную операцию. Немного успокоившись, Н. Ф. Ватутин сказал:

— Главное — разбить врага, а историки потом разберутся во всем.

Начиная с 26 января и по 19 февраля 1944 года войска 1-го Украинского фронта принимали самое непосредственное участие в окружении, разгроме и уничтожении корсунь-шевченковской группировки противника. Наши войска решали эту задачу сообща, во взаимодействии со 2-м Украинским фронтом. Не умаляя заслуг и ратных дел соседа, штаб 1-го Украинского фронта подготовил в Ставку подробный отчет о боевой деятельности наших войск в Корсунь-Шевченковской операции.

20 февраля 1944 года командующий фронтом направил в Ставку следующее донесение: "Москва, Тов. Иванову{26}.

Докладываю:

1. В период 1-19 февраля войска 6 и 2 ТА и 104 ск 40 А в результате ожесточенных боев разбили ударную танковую группировку противника, наступающую в северо-восточном направлении на Шубины Ставы, Шендеровка, и отбили все атаки окруженной его группировки в юго-западном направлении, не допустив, таким образом, соединения этих двух групп противника.

2. За этот период войсками 6, 2 и 27 А (до перехода ее в подчинение 2-му Украинскому фронту) противнику нанесены тяжелые потери в технике и живой силе, уничтожено:

танков и самоходных орудий 521 минометов более 250 пулеметов 250 винтовок и автоматов до 2500 автомашин до 1700 самолетов 320

На поле боя осталось до 30 тысяч солдат и офицеров. В овраге 1,5 км севернее Петровка найден труп командующего 11 ак генерала артиллерии Вильгельма Штеммермана.

Захвачено 3200 пленных и трофеи:

танков и самоходных орудий 60 орудий разного калибра 70 бронетранспортеров 40 минометов 156 пулеметов 241 повозок с грузами 560 складов 9"{27}

Таковы исторические факты. По поводу того, что 1-й Украинский фронт не был упомянут в приказе Верховного Главнокомандующего, представитель Ставки Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, хорошо знакомый с обстоятельствами дела, впоследствии прямо и откровенно признал:

"Я думаю, что это была ошибка Ставки.

Как известно, успех окружения и уничтожения вражеской группировки зависит от действий как внутреннего, так и внешнего фронта. Оба фронта, возглавляемые Н. Ф. Ватутиным и И. С. Коневым, сражались превосходно"{28}.

Этим авторитетным высказыванием маршал Г. К. Жуков восстановил историческую справедливость и воздал должное войскам 1-го Украинского фронта, принимавшим участие в уничтожении окруженной группировки противника.

Ликвидация Корсунь-Шевченковского выступа коренным образом изменила обстановку на стыке 1-го и 2-го Украинских фронтов, создав благоприятные условия для последующих наступательных операций в целях полного освобождения всей Советской Украины.

Почти одновременно с Корсунь-Шевченковской операцией началась и Ровно-Луцкая, отличавшаяся известным своеобразием. Командующий войсками 1-го Украинского фронта генерал армии Н. Ф. Ватутин и штаб довольно искусно и оригинально разработали маневр подвижных войск, завершавшийся глубоким охватом ровенской группировки противника. Как предусматривал план операции, 1-й и 6-й гвардейские кавалерийские корпуса, выйдя на вражеские тылы, должны были внезапно повернуть на юго-запад и, не форсируя вскрывшихся из-за оттепели рек, двигаться по-над Горынью и Стырью. Маневр кавалерийских соединений сочетался с фронтальным ударом войск 13-й и 60-й армий.