Золотой Лис. 1-2 часть - Валерий Иващенко

— До середины осени хватит, ни один летучий мыш к вам не залетит, — заметил парень в ответ всё ещё испуганно-настороженному взгляду женщины. А потом чуть поколдовал над тонко и приторно-горьковато пахучей веточкой полыни, и определил её на резное изголовье ложа баронессы. — Это от комаров и мух.

Сжавшаяся в комочек под одеялом женщина еле слышно перевела дух и чуть расслабилась. И как же странно оказывалось видеть, что эта умная и весьма просвещённая леди боится абсолютно безобидных летучих мышей больше, чем смерти!

— Надеюсь, об этом эпизоде и моём малодушии вы не станете распространяться на каждом углу, мастер Ридд? — с надеждой поинтересовалась она, и тот поспешил рассыпаться в самых горячих уверениях в своей скромности и даже преданности её милости.

— Очаровательный мошенник, — с нервным хохотом отмахнулась баронесса и только сейчас расслабилась совсем.

Да вот только, искоса присматривавшей за нею Ридд сейчас дал бы голову на отсечение, что престарелая баронесса готовит нешутейную пакость. И точно — после ещё одного напёрсточка шартреза для успокоения нервов та вдруг повернулась и посмотрела в лицо собеседника так, словно ей только что на ум пришла одна мысль.

— А могу ли теперь я купить у вас ответ на один вопрос, мастер Ридд?

Если кто-то тут думает, что парень не пришёл в восхищение от такого выпада соперника, то он не соображает вообще ничего. Правда, восхитился Ридд на пару с бессовестно подсматривающей и подслушивающей дриадой. И уклончиво пробормотав, что всё имеет свою цену, он весь обратился во внимание.

Для начала баронесса зашла издали и поинтересовалась — слыхал ли один молодой нахал о королеве Маргарите? В принципе, Ридд изучал в школе основы генеалогических деревьев — ведь королевская семья и королевский двор были основными заказчиками услуг мэтра Фуке — и не стал скрывать того, что помнит о великолепной женщине, матери покойного ныне короля и его обоих пока здравствовующих младших братьев.

— Судя по нескольким виданным мною картинам, та дамочка в неизменно ярко-алом была не только необычайной красавицей, но и столь же редкостной стервой.

— Отменная характеристика, — баронесса бесшумно приложила несколько раз ладони друг к дружке в жесте восхищения, а затем выдала такое, что Ридд едва не упал со своего места. — Так вот, молодой человек. Блистательная и распутная королева Марго в своё время подарила королю троих сыновей — но я крепко сомневаюсь, чтобы тот являлся отцом хотя бы одного из них…

Если бы парню сейчас огрели по голове палкой или заехали с прилежанием в ухо, он вряд ли бы обратил особенное внимание на такую досадную мелочь. Согласитесь, узнать, что династия Ранневиков вдруг оборвалась по прихоти королевы Марго, оказывалось в высшей степени шокирующе — особенно учитывая тот факт, что двое младших братьев покойного короля теперь имеют прав на трон не больше, чем хоббит из трактира или базарный нищий. И если это так, то драка за корону предстоит такая, что только держись!

— Давненько я не получал этаких ударов, — признал вовсе не легонько пришибленный Ридд и заметил дальше, что уже заранее боится равного по весу вопроса её милости.

А пожилая женщина молчала, и от её лёгкой, еле заметной и загадочной улыбки смутившийся парень некстати вспомнил, что при входе в замок так и не смахнул со своих сапог лёгкую пыль городских улиц.

— Совершенно верно, мастер Ридд — если вы ещё раз появитесь мне на глаза небритым, я открою дверь псарни и затравлю вас собаками.

Парень уже пришёл в себя. Настолько, что в душе даже позабавился небольшой ошибке собеседницы. Но всё же, он припомнил — на баронской псарне среди легконогих охотничьих собак имелись и несколько северных мастиффов, и вот с теми-то бестиями иметь дело как-то не хотелось даже со своей шпагой в руке. Поговаривали, что когда ещё деду нынешнего барона подарили этих зверюг с подобными медвежьему капкану челюстями, в здешних охотничьих угодьях потом и волки-то перевелись…

— Итак, мастер Ридд, я хотела бы услышать ответ на вопрос — каким противоестественным способом вы лишили бы меня жизни, если бы… — выдержка всё же на миг изменила баронессе. Голос её чуть зазвенел, а глаза странно заблестели не в такт медленно колыхающемуся от сквозняка огненному язычку свечи.

Летняя ночь медленно, неслышно, однако неотвратимо вступила в свои права. Золотистый луч Соль на ковре причудливо открещивался от лёгшего наискось и ещё чуть розового света только что взошедшей Белль. От балконной двери вползла особая, уютная и прохладная тишина, которую не портили даже далёкие окрики часовых и еле слышная песня какого-то пьянчужки из города. Эх, в такую бы ночь не маяться дурью, а целовать под клёном какую-нибудь юную прелестницу с влажно мерцающими от счастья глазами…

Ах, как здорово! Это и есть романтика?

"Стоп-стоп!" — сердито оборвал себя опомнившийся Ридд, — "Целоваться куда лучше в постели!"

— Что ж, ваша милость. Вы чуть ошиблись, но совсем чуть-чуть. Если бы сведения меня не устроили, я просто сбежал бы вниз по ступеням вашего дома — с тем, чтобы никогда не появляться боле в стенах этого замка.

Баронесса откликнулась далеко не сразу. Некоторое время она размышляла, по исконной женской привычке спрятав взор под полуопущенными ресницами, и лишь затем призналась, что никак не видит здесь подвоха.

— Я-то живу снаружи замка, ваша милость. И чуть улавливаю ветры, кружащие вокруг этих стен. Поверьте, если я просто уйду в сторону, за жизнь баронской семьи Шарто завтра никто и медяка ломаного не даст.

Ридд никогда не играл в кости, карты и прочие азартные, гм, развлечения. Не потому, что не умел — в школе мэтра Фуке обучали и куда более экзотическим вещам — а просто потому, что не желал ставить содержимое своего кошеля в зависимость от неизвестно чего. Что такое блеф, он догадывался слабо, но сейчас именно блефовал. Он уже знал, какой ответ даст ему завтра молодой барон; хотя и не догадывался, каким боком тут замешаны эльфы. Готов был даже прозаложить голову, что угадает ответ старого палача из подвалов… но вот ни за одну мысль в голове собеседницы ручаться нипочём не стал бы.

Потому что баронесса медленно покивала головой и ответила как-то буднично и просто.

— Вот только теперь я уверена, что избрала правильный путь…

Нет, положительно, понять этих женщин не стоит даже и пытаться! Тут любая волчица, уводящая погоню от норы с волчатами, от зависти просто сдохнет, как же путано-кручено ходят тропочки в этих с виду легкомысленных и ветреных головках! Ридд без особого внутреннего протеста отложил все эти непонятки на потом — пусть немного само в голове поварится — и стал прощаться. Дел впереди немеряно, а ночь не такая уж длинная. Да и на утреннее свидание… увы, всего лишь с бароном — он хотел прибыть с более-менее соображающей головой.