Мятежники (СИ) - Яхина Ирина

— Капитан, — она дождалась, пока он встанет перед ней. В глазах у Сверра было такое отчаянное болезненное выражение, будто она не себе косу отрезала, а ему воткнула кинжал в спину. — Я выше вас по положению, и полагаю, могу вами распоряжаться. Если вы закончили ваши дела, собирайте драконов. Мы должны выйти к Глотке на встречу с лордом Хэммингом.

— Агнея.

— Капитан Сверр, — перебила она его, — и будьте добры, обращаться ко мне впредь по титулу, как и положено, или хотя бы миледи. Всегда. Я Агнея, дочь Норвальда, графиня Северной Марки, сестра Владыки Севера Дорвига Норвальд.

— Да, — уронил он тяжело, — миледи. — Нахмурился и вгляделся в глаза Агнеи. — Вы должны остаться в Воздушном замке.

— Я не просила, и не нуждаюсь в вашем совете. Мы не поедем к Воздушному замку. Известите меня, когда всё будет готово. Подготовьте всех к отлёту, — ровным голосом повторила Агнея. — Теперь прошу меня извинить, — и пошла в комнату, чувствуя себя деревянной куклой в чужих руках. Казалось сейчас — ничего в этом мире двигаться не должно, а она идёт, поднимается по ступеням.

Сверр промолчал, не расспрашивал, не рассердился, и стало больнее. Где-то в глубине жгло. Она просто не смогла произнести вслух. Слова подводили черту, делали всё слишком реальным.

Отца больше нет. Синее Копьё решило отомстить. Кто-то принёс на Север вести, что леди Агнея перешла на сторону мятежников, что в крови наследников Севера таиться опасный огонь. Убийцы пришли за Дорвигом тайком с крестьянами, которые собирались в зимние дома у замка Норвальда. Лорд Хардвиг остановил их. Убили всех, даже не узнав, кто и зачем их послал, но лорда ранили в живот.

Дорвигу только исполнилось пятнадцать, и он остался один. Кузен Нордвард настраивает всех против “драконовой крови”. Но это её кровь, не брата. У Дорвига нет драконьего дара. Это её война.

Утро отъезда выдалось промозглое, серое и слякотное. Если бы Агнее удалось выспаться, может, и она ужаснулась своему поступку, однако, ничего не изменилось. Солнце всходило. Квохтали куры за стеной. Доспехи лежали возле кровати.

Агнея собрала оставшиеся вещи в драконью сумку. Дальше им предстояло лететь. Верхом в горах войско проходило за день миль тридцать, да и то по хорошей погоде, драконы могут пролететь триста даже в снегопад. Только вот лошадей им с собой не взять и отдыхать придётся подолгу.

Её уже ждали. Молодые драконы, хмурые и такие же сонные, кутались в шерстяные накидки. Матушка Хилль не выдержала и расплакалась, обнимая то босого Малыша, нетерпеливо прыгающего по чавкающей грязи в одних подштанниках и спешившего избавиться от лишней опеки, то Сверра, скупо, но искренне ответившего на прощание старой женщины.

Агнея очень хотела тепло расстаться, сказать, как благодарна за доброту и гостеприимство, а выходило пусто и сухо.

— Сберегите моего ротозея, миледи, — хозяйка растирала по щекам слезы. И Агнея крепко обняла её.

Сверр молча поклонился, забрал сумку.

Драконы поднялись в воздух, сделали прощальный круг над деревней и полетели вдаль. Серые горы, затянутые туманами, с последними клочками рыжых деревьев наводили сегодня на Агнею тоску. Мрачные тучи жались к каменным вершинам и в сыром воздухе кружились редкие снежинки.

Не успела серая хмарь смениться чуть более светлым днём, как показался лагерь графа. Среди шатров мелькали люди, вокруг летали драконы. Агнею и Сверра встретили в палатке лорда Хэмминга.

— Я сожалею о вашей потере, — граф встал навстречу и поклонился, внимательно посмотрел в лицо Агнеи. — Лорд Хардвиг был достойнейшим из мужей. Вы решили сопутствовать нам в походе?

Она ответила спокойным кивком.

— Мы планируем после обеда подняться в воздух. — Хэмминг пригласил их разделить трапезу. — Мы никогда не путешествовали раньше без лошадей и наземных войск, — граф разлил вино, — вы уверены, миледи, что хотите лететь с нами? Ещё не поздно вам вернуться в Воздушный замок.

— Ваше здоровье, — Агнея подняла свой кубок, прежде чем отпить, — Ваше Сиятельство, вы согласились бы бросить своё графство на произвол судьбы?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Именно это я и делаю, — Хэмминг с тоской посмотрел в сторону. Наверное, где-то там, за стенами шатра и туманами, лежит дорога в маленький Воздушный замок, затерявшийся в горах, где осталась графиня и девочки. — Даррен не продержит долго Долигваль в осаде. Быть может, я вернусь к руинам, если мне суждено вернуться. Король вынудил нас сражаться сейчас, зимой. Семьи, на которые мы рассчитывали, не отозвались на призыв. Столько лет, столько драконов! А нынче мы уязвимы. Не стоит рассчитывать на лёгкую победу.

— И все же вы идёте, лорд Хэмминг. То есть, летите. Если драконы проиграют, у меня тоже не будет шанса вернуться домой. Достаточно моя семья пострадала из-за меня. Моя Марка больше и сильнее вашей земли. Я не собираюсь дарить её просто так.

— Капитан Сверр, — Хэмминг не притронулся к еде и едва пригубил вино. Агнея видела, как осунулось его лицо, но сейчас он едва заметно улыбнулся, — вы забрали у нас милую юную леди, а вернулись с графиней Норвальдской Марки. Что ж, не в моём праве запретить вам поход, миледи. Я понимаю ваши чувства. Капитан Сверр, пока вы и ваши подопечные из деревень будете в распоряжении графини, как личная охрана миледи.

— Ваша милость, — капитан поднялся из-за походного стола, помедлив, поклонился, — как прикажете.

Лорд Хэмминг не понял его замешательства:

— Лорд Рагнар одобрил бы это решение.

Агнея постаралась чтобы согласный поклон выражал учтивую благодарность за заботу. Ей не нужно было смотреть на Сверра, чтобы предположить, что незримое благословение аквалонского лорда будет скорее тяготить его, чем радовать. Голос капитана оставался ровным и бесстрастным:

— Несомненно, лорд Хэмминг. Это мой долг, в любом случае.

Агнея не поняла, радоваться или огорчаться.

Краткий отдых не принёс облегчения. Все собирались в напряжении, которое скрывали за шутками и выпивкой. Драконам впервые предстояло нести всё на себе, полагаться отныне только на охоту и случайную фуражировку, подняться к непривычным, холодным, укрытым снежными шапками горам. Впереди ждали четыре больших перелёта и лишь один замок лояльного барона, чей третий сын служил в армии графа.

Агнея часто видела драконов вместе, но даже у неё захватило дыхание, когда в воздух поднялись разом две сотни крылатых чудовищ. Они летели на разной высоте, чтобы не задевать друг другу крыльями и покрыли всё небо, их рык эхом разлетелся на мили. Только каменное сердце не содрогнулось бы от такого зрелища. Никто из ныне живущих не видывал столько драконов сразу, и для многих это станет последним, что они увидят в своей жизни.

Драконье войско взмыло над горами и каждый почувствовал пьянящий зов свободы и силы. Даже если все падут, королевство надолго запомнит этот мятеж.

Днём они летели, наводя ужас на всю округу. Крестьяне прятались в домах, бросая на произвол скот. Эта земля принадлежала графу, и здесь уже привыкли к оборотням, но никому не хотелось выяснять насколько добры окажутся драконы в военном походе. Лорд Хэмминг запретил воровать в собственных деревнях, а всё равно то один, то другой оборотень возвращались с домашними овцами.

После несколько часов полёта оборотни начинали драться в воздухе, несмотря на строгие и подчас болезненные уроки офицеров. И хотя Агнея была тоже так голодна, что готова наброситься на полусырое мясо, раздражение мужчин она не понимала. Зато графу приходилось периодически делать остановки, и это радовало. Руки ныли, спину ломило и болели суставы от непривычной нагрузки. Агнея не жаловалась. Уставшая, разбитая, она засыпала без сновидений, стоило коснуться покрывала, а просыпаясь, думала о заботах нового дня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пару раз к ним поднимались из окрестных поселений новые оборотни.

Сверр следовал за Агнеей как тень повсюду. Всё это время он молчал, откликаясь только на короткие приказы, погруженный в свои, и довольно мрачные, судя по его виду мысли. Розамунда, которая самовольно, как единственная девушка, кроме Агнеи, в лагере, заняла место горничной и ближайшей подруги, не упускала случая подразнить капитана, Сверр перестал вовсе обращать на неё внимание.