Место под солнцем - Гавриил Одинокий

Костя снял с себя перевязь. Отстегнув от нее ножны с кинжалом и кобуру с пистолетами, Николаев широким ремнем обмотал другу лодыжку в несколько слоев. Оружие он рассовал за пояс. Борис, опираясь на его руку поднялся и осторожно наступил на левую ногу.

- Терпимо, - поморщившись констатировал он.

Перекинув левую руку через плечо друга, он осторожно заковылял по пустынной улице. Однако, их неприятности на этот день еще не закончились. Прихрамывая, они медленно продвигались в сторону Худерии. Глубокие сумерки уже затопили узкие улочки Малаги. Ночь наступала быстро и над головой уже видны были звезды. Они уже прошли третий перекресток, когда из темной подворотни выступили две закутанные в плащи фигуры.

- Вижу, что вам очень нелегко идти, - произнес один из них на кастильском диалекте. Друзья его легко поняли, так как этот язык мало отличался от современного им испанского, а также от ладино. - Мы с удовольствием облегчим ваш путь. Давайте сюда ваши кошельки, а то они слишком тяжелы для вас.

- Ёшкин кот, опять грабители, - Константин отпустил Бориса и отступив на шаг вытянул из-за пояса пистолет, - мы им что, медом намазаны?

- Что-то он больно складно изъясняется, - констатировал Гальперин, доставая нунчаки и попытался утвердится так, чтобы не слишком нагружать поврежденную ногу. - Похоже, какой-то благородный кабальеро решил свои финансы поправить.

- А мне что за разница? - Константин достал пороховницу и отработанным за неделю тренировок движением, не глядя, сыпанул порох на полку.

Увидев, что путники не спешат расстаться со своими кошельками, говорящий вытащил из-под плаща длинную эспаду. Второй, видимо происхождением попроще, достал откуда-то небольшой моргенштерн на длинной рукоятке.

Видимо посчитав, вооруженного пистолетом Костю, более опасным противником, вооруженный шпагой грабитель сделал выпад, целясь тому в грудь. Но Борис махнул нунчаками, захлестнув клинок соединяющей их цепочкой, и рванул их на себя. Грабитель такого явно не ожидал. Шпага вылетела у него из руки и, звеня покатилась по камням мостовой. Тем не менее, конец ее успел оцарапать Николаеву левую руку выше локтя, сбивая тому прицел. Константин за полсекунды до этого нажал на спуск, но порох на полке еще не прогорел и в результате выстрел ушел в молоко. Выругавшись, он швырнул разряженное оружие в заходящего с другой стороны бандита с моргенштерном и потащил из-за пояса второй пистолет. Тем временем, обезоруженный разбойник выхватил из ботфорта дагу, но не успел он разогнуться, как Борис залепил ему нунчаками в лоб. Оглушенный грабитель рухнул как бревно. Еще через пару секунд грянул второй выстрел и круглая свинцовая пуля, калибром около двенадцати миллиметров попала второму "работнику ножа и топора" в живот в райoне солнечного сплетения. Выпустив оружие, тот упал рядом со своим подельником, потеряв сознание от болевого шока.

Отпихнув оружие к стенке, Костя стал обыскивать поверженных бандитов. Борис, прихрамывая, подошел к нему. Николаев вытащил из-за пазухи у находящегося в глубоком нокауте "кабальеро" штук пять кошельков. Под плащом у того оказалась добротная куртка из бычьей кожи, потертая, но украшенная потемневшим от времени серебряным шитьем.

- Жадность фраера сгубила, - Константин потряс добычей, прислушиваясь к бряканью монет.

- Да уж, пошли за шерстью, а вернутся стриженными, - Борис наклонился и перевернул второго разбойника на спину. - Хотя нет, этот не вернется. Не жилец. Помрет от перитонита, если не раньше от внутреннего кровотечения.

Он разогнулся и тут заметил разрезанный левый рукав Константина и расплывающееся вокруг него темное пятно.

- Костя, да ты ранен...

- Ерунда это, царапина, - отмахнулся тот, - не помру я от нее.

- Помереть, не помрешь, но кровь-то течет. Перевязать надо, - категорически заявил Борис. - Стой на месте.

Он оторвал рукав по месту прорехи, разорвал его вдоль и получившейся полосой ткани стал перевязывать глубокий порез на бицепсе. В таком виде их застал Хозе, вышедший из-за угла в сопровождении телохранителя.

- Что случилось? - поинтересовался он. - Вас ждали к ужину, но не дождались. Отец забеспокоился и послал меня вам на встречу.

Гальперин объяснил причину задержки. Хозе помог ему закончить перевязку, а телохранитель тем временем вытащил длинный кинжал и, не говоря ни слова, сунул его раненому в живот разбойнику под левую лопатку. Контуженного грабителя он ударил кинжалом в глаз. Не гнушаясь, охранник стянул с тела куртку и собрал всё, что представляло малейшую ценность, включая серебряную ладанку и распятие. Трупы оттащили к стене и, подобрав оружие, отправились обратно. Теперь Хозе поддерживал хромающего Бориса, а телохранитель шел сзади с обнаженным клинком в руке. До дому добрались без дальнейших приключений.

Семья уже закончила ужинать и все уже перебрались в гостиную. Увидев раненных, Эммануэль, как истинный врач, командирским голосом прекратил возникшую было суету и стал распоряжаться. Пока служанка бегала за теплой водой и перевязочным материалом, он занялся ногой Бориса. Того усадили в кресло и подложили под раненную ногу табурет. Эммануэль ощупал лодыжку и подтвердил диагноз - сильное растяжение связок. На голеностоп наложили тугую, фиксирующую повязку и поставили холодный компресс.

- Дня три-четыре ходить не стоит, - заключил он. - Посиди, пока я с твоим товарищем закончу, потом тебя в комнату отнесут.

Размотав самопальную повязку и обмыв засохшую кровь, доктор постановил: "Ничего страшного. В принципе само заживет, но лучше зашить. Меньше шансов, что рана загниет, да и шрам не такой большой будет".

- Потерпишь? - спросил он Константина.

Николаев кивнул. Эммануэль выудил из объемистого кожаного кошеля со своими инструментами кривую иглу и флакончик "Аква вита". Протерев иглу спиртом, он стал вдевать в нее шелковую нитку. Шимон, тем временем, налил полный кубок амонтильядо и сунул его Косте в руку. Тот осушил вино двумя большими глотками. Сыновья Шимона стали рядом. Эзра твердо взял Константина за плечи, а Хозе вытянул ему руку. Яэль протянула Косте свернутый в жгут платок.

- Зажми зубами, легче будет, - посоветовала она.

Пока доктор зашивал рану, Борис послал служанку принести из комнаты свою сумку. Когда Эммануэль закончил и собрался было бинтовать руку, Борис протянул ему ампулу с йодом.

- Смажьте кожу вокруг раны, - попросил он, - меньше шансов, что воспаление будет.

Эммануэль удивленно поднял брови. Взяв в руки ампулу, он выдавил на палец каплю жидкости, понюхал ее, потом лизнул.

- Аква вита и что-то еще, незнакомое, - заключил он. - Запах резкий, вкус неприятный. Что это? Я такого снадобья не знаю.

- Мажьте, доктор, - подключился Костя, переведя дух после операции, - это йод, плохого от него не будет.

Эммануэль хмыкнул, покачал головой, но выдавив жидкость на чистую тряпочку начал обрабатывать рану.

- Йодус - значит фиолетовый. По цвету похоже. Но что он делает? - он вопросительно поглядел на Гальперина. -Я про такое средство ни в одном трактате не читал.

- С удовольствием расскажу вам о нем, - улыбнулся Гальперин, - но давайте сначала закончим с вашим пациентом.

Эммануэль кивнул и повернувшись к Борису спиной начал бинтовать Константину руку. Когда он закончил, Хозе с Эзрой подхватили Бориса на руки и отнесли в выделенную тому комнату. Константин пошел следом своими ногами. Шимон с Эммануэлем двигались сзади, оставив женщин в гостиной. Гальперина уложили на кровать, и он с облегчением откинулся на подушки вытянув раненную ногу. Остальные расселись вокруг. Бен Эзра перехватил инициативу и стал расспрашивать обо всем что случилось за день. Скрывать друзьям особо было нечего, и они рассказали про покупку дома и договор с прорабом и, в конце, про стычку с грабителями. Николаев представил конфискованные кошельки. Шимон деловито пересчитал разнокалиберные монеты.