Тёмные всадники - Тифен Сиовель

– Извините… Околдовал наши чувства?

– Почему цветок так красив? Потому что вокруг него вибрируют незаметные для человека магнитные энергии, «феи» в народной традиции, которые придают ему цвет. Но если бы вы могли увидеть истинные цвета этих фей, они были бы еще прекраснее, чем лепестки роз на солнце! А если бы вы могли услышать, как в наших садах звенят совершенные аккорды этого множества маленьких существ!

– Те самые феи, которые посещают наши сны?

– Люди видят сны, но и природа тоже. Из снов природы рождаются феи, которые, попадая в физический мир, исполняют их желания.

– Как будто вы видели их или слышали…

– Почувствовать их запах, прикоснуться к ним… думаю… в Мире Снов. Это тонкое взаимодействие двух миров, прекрасное…

– …и совершенно безумное.

– Не спрашивайте меня, если не хотите слышать ответ.

– Если бы вы могли немного сблизить нас с миром науки, с реальностью наших слушателей…

– Реальность, которая так дорога сердцам ваших слушателей, воспринимается нашими чувствами, ограниченными в физическом мире возможностями нашего сознания и убеждений. Если вы освободитесь от своих убеждений, вы увеличите возможности своих чувств в десять раз, и ваша драгоценная реальность покажется вам совсем другой.

Брисеида перевернула бумагу своей невидимой рукой. Обратная сторона была пустой.

– И это все? – спросила она разочарованно.

– Не очень понятно, это точно, – признал Бенджи. – Если бы только существовала кнопка на носу, с помощью которой можно было манипулировать нашими чувствами, нашими убеждениями, нашим сознанием! Но его текст позволил мне найти новые словосочетания для продолжения моих исследований в Цитадели, и вот что я нашел.

Гордый собой, он положил на стол новую аудиокассету и достал свой старый магнитофон.

– Запись Нила Кубы-младшего. Жюля. Нельзя отрицать, что твой брат лучше разбирается в этом вопросе. А также он будет поприятнее.

Он нажал на кнопку воспроизведения, и тут же начался треск записи. Брисеиде было жаль, что плохое качество магнитофона так сильно искажало звуки. Как странно было услышать голос своего взрослого брата…

– Все дело в уровне вибрации. Например, в радиоволнах, вы знаете, я уже рассказывал вам раньше. Если вы верите в определенные вещи, вы находитесь на определенном уровне вибрации. И у вас будет доступ к тому, что развивается на этом уровне. Не все химеры имеют одинаковый уровень вибрации. Чем важнее химера, тем более высокий уровень вибраций потребуется для ее восприятия. Дракон, например, требует гораздо более высокого уровня вибраций, способности верить в невероятное, чем, например, лепрекон. Поэтому дракона трудно заметить. Более интеллектуальная химера также потребует более высокого уровня вибрации. Вы знаете, что существует множество видов химер, некоторые из них глупы, как рыбы, другие же невероятно хитры.

– Вы хотите сказать, что Купидон и…

– Умоляю, не произносите его имя.

– Простите.

– Вы прекрасно знаете, что у стен есть уши.

– Я прошу прощения. Продолжайте.

– Необходимо учитывать два элемента. С одной стороны, каждый человек находится на одной из ступеней лестницы веры, что позволяет ему иметь доступ к химерам. Но химеры также путешествуют, как мы уже убедились, между девятью этажами сна и реальности. Их приглашают пройти по мосту между этажами благодаря мечтателям, художникам и рассказчикам каждого региона и каждой эпохи мира.

– Начинаю понимать.

– Чем важнее химера, тем очевиднее, что она будет находиться на высоких уровнях сна, и тем больше энергии ей потребуется, то есть большое количество тех, кто видит сны, чтобы спуститься по лестнице в реальность. Вот почему вы не можете найти русалок в центре Монголии и почему вам легче встретить вуивра в Европе, чем в Южной Америке. Вуивр особенно силен: он огромен и ужасно умен одновременно. Он требует высокоразвитого коллективного воображения. Я не уверен, но мне кажется, что порог реальности, который химеры пересекают, проходя через произведения искусства, находится на четвертом диске реальности. Учтите, это не означает, что они становятся видимыми для всех.

– Почему химеры всегда такие непостоянные? Похоже, их никогда не удается наблюдать долго.

– Поставьте себя на их место: для них логичный, структурированный мир – это Мир Снов. Реальный мир – это чужая земля. Они так же путаются в нашей реальности, как и мы в их, когда спим. Наши улицы и дома кажутся им лабиринтами: они так причудливо устроены, что из одной точки в другую нельзя пройти напрямую, приходится обходить физические стены! И потом, представьте себе, что вам придется жить с понятием времени, когда вам никогда не приходилось беспокоиться о нем! Нет, химеры никогда не остаются надолго в физическом мире, если только их специально не вызывают спящие, это слишком неудобно для них.

– Но правда ли, что химеры могут быть такими же слепыми, как и мы?

– Когда вам снятся люди, которых вы не знаете в реальном мире, помните ли вы их точные черты? Конечно, нет. Вам кажется, что вы их знаете, вы испытываете определенные чувства к их личности, но вы не смогли бы нарисовать их или узнать на улице. Именно так нас воспринимают химеры. Но это прекрасный пример невидимой стены между уровнями вибрации: если химере удается спуститься на несколько уровней вниз, а вам удается подняться настолько, что вы и химера оказываетесь на одном диске, вы можете видеть друг друга очень четко.

– Но мы не можем видеть химер, не рискуя, что они увидят нас, в свою очередь…

– Все именно так.

– В таком случае не хочется вообще с ними встречаться.

– Я тоже так думал в свое время. Но не всегда есть выбор…

Неизбежный щелчок магнитофона означал конец пленки. Брисеида подумала о желтом драконе Китая. Фу Цзи рассказал ее друзьям, что Элита хотела, чтобы дракон остался на третьем уровне реальности, чтобы его видели лишь немногие, чтобы это было похоже на землетрясение. Но, возможно, у Элиты не было выбора. Верования в Китае не были достаточно развиты, чтобы привлечь столь внушительное существо на второй уровень реальности. Жителей Чанъаня, несомненно, меньше беспокоило присутствие химер, чем жителей Каркасона.

На мгновение задумавшись, Брисеида осознала, что Бенджи смотрит на нее – почти смотрит – с блеском в глазах.

– Итак, что ты думаешь? – сказал он наконец. – Полезная информация, правда?

– Откуда Жюль все это знает?

– Он намного старше, чем ты сейчас. У него было время, чтобы все проверить. Должно быть, он нашел способ, как выяснить правду.

– Старше… Мне очень трудно принять эту мысль.

– Брисеида, ты же хорошо меня видишь?

– Да…

– Значит, перья работают по-другому, – согласился Бенджи, вертя перо в руках. – Тем не менее я расстроен. Я хотел бы видеть тебя так же часто, как ты видишь меня. Пойдем прогуляемся.

– Ты что задумал? – в третий раз спросила Брисеида, мчась за Бенджи по коридорам Цитадели, мимо хитроумной столовой и больших ворот, охранявших контролируемую часть Цитадели.

Бенджи не удосужился ответить ей с тех пор, как они покинули круглый зал проводников «Химеры».

Раздраженная его молчанием, она схватила Бенджи за руку и стукнула его кольцо о расколотый колокольчик, который он держал в другой руке с пером.

– Я слышу тебя, все в порядке! – воскликнул Бенджи сквозь стиснутые зубы. – Тебе не кажется, что достаточно сложно ходить с пером, колокольчиком и зонтиком в руках и не выглядеть при этом подозрительным! А еще ты дополняешь картину! Ты не можешь себе представить, какие истории мне приходится придумывать каждый день для Уиллиса, остальных и всех стражников, чтобы убедить их, что я неизлечимый придурок, и чтобы