История денег. Борьба за деньги от песчаника до киберпространства - Джек Везерфорд

Подобно Джону Ло и Бенджамину Франклину, чьи эксперименты с деньгами произвели неизгладимое впечатление на Гёте, Фауст нашел ключ к современному экономическому миру в деньгах. Это была система займов в счет будущего заработка и траты этого заработка сегодня. С такими запасами бумажных денег, которым, казалось, нет конца, Фауст в буквальном смысле преображает страну, осушив болота, построив фабрики и новые фермы, прорыв каналы.

Гёте показал, что современная денежная экономика, основанная на странных новых деньгах, была «продолжением алхимии другими средствами». В первые десятилетия XIX столетия Гёте, как представляется, предсказал многие из индустриальных достижений того века. В других работах он предсказал строительство Суэцкого канала, и чуть ли не за целое столетие до открытия Панамского канала и задолго до того, как Соединенные Штаты стали играть важную роль на мировой арене и в мировой истории, Гёте предсказал, что молодое государство построит канал, который свяжет Атлантический и Тихий океаны. Как ученый и государственный деятель, так же как поэт и драматург, он предвидел великие свершения и недостатки нарождающегося индустриального мира, который финансировался возникающей монетарной системой бумажных денег.

Поначалу распространение новых денег Фауста приносит счастье и улучшение, но вскоре скрытые издержки всплывают на поверхность. Крестьян убивают, когда они возделывают свои земли. Возникает новый класс правительственных функционеров, которым дали прозвища «легкая добыча» или «быстрый заработок», отражающие их отношение к жизни. Вскоре социальные волнения в новом разбогатевшем государстве приводят к восстанию, и появляется новый антиимператор, который бросает вызов прежнему.

Множество версий сделки Фауста с дьяволом всегда заканчиваются одним и тем же — дьявол, наконец, предъявляет свои права на душу Фауста и спускается с ним в ад. Из всех писателей и композиторов, когда-либо обращавшихся к истории сделки Фауста с дьяволом, лишь Гёте, всю жизнь изучавший человеческие страсти и поведение, дал другую концовку. В заключительных стихах поэмы господин ангелов небесных забирает тело Фауста у Мефистофеля и поет, что «тому, кто постоянно в поиске, мы дадим избавление».

Восемнадцатый век был отмечен не предвещающим ничего хорошего дебютом бумажных денег на современной мировой арене, но, как это было продемонстрировано и французами, и американцами, бумажные деньги содержали в себе серьезные потенциальные опасности. До тех пор, пока бумажные деньги были обеспечены золотом или серебром, все, казалось, было хорошо, и бумага казалась вполне надежной и гораздо более удобной, чем драгоценные металлы. Однако правительство или банк, отвечавшие за печатание денег, неизменно выпускали больше бумаги, чем у них было металла для ее обеспечения. Не имеет значения, насколько важны были причины, но, раз начавшись, процесс девальвации денег развивался по спирали, и выпускалось все больше банкнот при все меньшей их стоимости.

Опасности и искушения, так же как великая тайна, окружавшая бумажные деньги, воздействовали на мыслителей и поэтов XIX века. В пьесе «Царь Эдип», написанной в 1820 году Перси Биш Шелли, жадность побуждает людей злоупотреблять бумажными деньгами. Эта перспектива бумажных денег становится понятной, когда Маммон появляется и спрашивает у другого персонажа: «В чем дело, мой дорогой?.. Не хватает денег? Приходи на мой монетный двор, делай деньги из бумаги, до тех пор, пока цена на золото не упадет, и ему будет стыдно показать свое желчное лицо».

Хотя бумажные банкноты объясняют то очевидное влияние, которое имела дешевая бумага на деньги, оно было далеко не единственным, и, возможно, не самым важным. Доступность бумаги значительно облегчила делопроизводство для золотых дел мастеров, банкиров, денежных менял и других торговцев, которые имели дело с большими суммами денег. Купец мог использовать бумагу для того, чтобы написать квитанцию или записать долг. Сами листки бумаги имели стоимость: хотя они не были деньгами, они только представляли их. По мере того как люди привыкали к бумаге, ее ценность возрастала, и в связи с увеличением бумаги в обращении движение денег убыстрялось, еще больше увеличивая суммы, находящиеся в обращении.

Бумага также облегчила выпуск других таких монетарных средств, как векселя, текущие счета, и, наконец, чеки и денежные ордера, оплачиваемые через банки и почтовые системы. Без бумаги банковская система, которая возникла в последние пятьсот лет на Западе, вероятно, никогда бы не развилась. Однако в англоязычном мире чеки нашли всеобщее применение не ранее XIX века, а практика выписывания чеков с персональных счетов так и не нашла своих последователей вне англоязычных стран.

Деньги начались как особый осязаемый товар, как морские ракушки и камешки, какао-бобы и самородки металлов. На второй стадии развития деньги обрели форму бумаги, которая сохранила свою осязаемость, но утратила стоимость товара. Бумажные деньги нельзя съесть, как блоки соли или какао-бобы, их нельзя и переплавить, как медные, оловянные, золотые или серебряные монеты, в металлические инструменты или украшения. Бумажные деньги нельзя использовать по-иному, кроме как в качестве денег. Применение монет и других товаров предполагало абстрактность в большой степени, но применение бумаги сделало деньги еще более абстрактными.

Вне зависимости от того, видят ли в них разрешение практических проблем, как это было представлено Бенджамином Франклином, или фаустинианскую сделку с дьяволом, как это было изображено Гёте, бумажные деньги должны были сыграть важную роль в XIX и XX веках, принеся огромные прибыли одним за счет огромных расходов других.

9. МЕТРИЧЕСКИЕ ДЕНЬГИ

Деньги, как число и закон, относятся к категории мышления.

Бумага, обеспеченная золотом, обусловила широкое распространение денег. Бумага расширила роль денег на новых рынках, найдя новое применение и новых клиентов. Однако появление новой бумажной технологии требовало нового подхода людей к деньгам. Бумага упростила применение денег, но для их широкого распространения нужно было упростить также и монетарную систему. Существовало множество единиц измерения денег, которые трудно было увязать друг с другом, тем более с единицами измерения в других странах. Упрощение произошло в результате постепенного перехода денег к десятичной монетарной системе — процесса, начавшегося в России, но достигшего своего наиболее полного выражения в только что оперившейся валютной системе Соединенных Штатов, а позже в революционной Франции.

Уже в 1535 году в России была применена система, приравнивавшая сто