Секрет успеха - Лаура Резник

— С устойчивой зарплатой и очевидной пользой для общества, — цинично добавила Элли.

— Мужа с расписанным заранее распорядком дня, который проводит свободное время дома. Ты меня понимаешь.

— Понимаю…

Элли знала, что ни она, ни Чанс не относятся к тому типу людей, чья жизнь подчиняется четкому графику с еженедельными выплатами зарплаты и однообразными буднями. Но такое положение дел являлось уделом большинства, хотели они того или нет.

— Она всегда с уважением относилась к моим занятиям магией как к хобби.

— А когда ты решил зарабатывать своим увлечением на жизнь, ее точка зрения резко изменилась, — догадалась Элли. Что ж, ничего удивительного. Она помнила реакцию своей семьи на ее решение стать актрисой. Реакция была точно такой же.

— Изменилась… Мало сказать — изменилась. Оказалось, что она терпела мое увлечение магией лишь потому, что надеялась, что оно до поры до времени. Думала, я просто из него вырасту. Поэтому она встала на дыбы. — Он издал тяжелый вздох и продолжил: — Кстати, она говорила то же самое, что и ты при первой встрече, Элли.

— Чанс! — Ей хотелось плакать — так было неловко. Господи, лучше бы он влепил ей затрещину! Как можно было относиться к человеку с таким неуважением! — Извини, — всхлипнула она. — В тот день я вела себя как истеричка. Была слишком занята собственными проблемами. Я так и не извинилась… — Элли отвернулась. — Мне стыдно.

— Я знаю. — Его голос звучал устало. — Наверное, и я хорош — заставляю тебя извиняться за прежнюю подругу. Но, по правде говоря, Элли, ты первая, с кем у меня сложились серьезные отношения после разрыва с той девушкой, которая с таким презрением отнеслась к моей будущей карьере.

— Да, с тех пор много воды утекло…

Он почти рассмеялся:

— Даже очень. Не думал, что мне придется выступать в роли дезертира.

— Да, но…

— Я знаю, что делать. Я должен восстановить свое доброе имя и идти по жизни дальше. Но я хочу, чтобы ты была со мной. Со мной, понимаешь? Правда, это тебе решать, как поступать. Половинчатых решений быть не может. По крайней мере между нами.

— Ты прав, — согласилась Элли. — Это благоразумно. А сейчас я собираюсь спать. Одна.

Чанс пожал ее руку:

— Доброй ночи. А я пока… немного поброжу.

Теперь настала очередь Элли рассмеяться. Чанс снова надел ботинки и исчез в темноте сарая. Она закрыла глаза и постаралась не думать о холоде и голоде.

— Интересно, где они в последний раз нас искали?

Элли спрыгнула с кучи соломы и вышла на улицу. Яркий солнечный свет слепил глаза.

— Я собираюсь в отель Уилсона. Это твердое решение. Я пришел к нему этой ночью, пока…

— Пока мерил сарай шагами. Я все слышала.

— Извини.

— Все в порядке. Великие умы и думают одинаково. Если нас подбросят до…

— Не нас, Элли, а меня. Ты отправишься в Нью-Йорк.

— Что?

— Там ты свяжешься с Монти и не будешь упускать его из виду. Кажется, это единственный надежный человек.

— По-моему, тоже.

— Сделаешь заявление в полицию, что я принудил тебя к побегу…

— Не получится. Ты забыл, как я угрожала тому верзиле в казино?

— Ах да. Тогда скажешь, что решилась на дезертирство, потому что была крайне смущена, и я…

— Ты прекратишь нести чепуху? Я отправляюсь в Атлантик-Сити.

— Ни в коем случае.

Их спор продолжался всю дорогу до главного шоссе.

— Эй, смотри! — воскликнула вдруг Элли. — Заправка открылась! Может быть, здесь продается хоть плитка шоколада?

Увы, ничего съестного ни на заправке, ни на почте не оказалось. Правда, нашелся один добряк, который предложил подбросить их до Веллингтона, штат Делавер.

— Тогда высадите меня у поворота на Атлантик-Сити, — попросил Чанс, водя пальцем по карте.

— Нас, Чанс. Я тоже еду в Атлантик-Сити.

— Почему тебе приспичило ехать со мной?

— Потому что я тебе поверила.

— Неужели?

— Еще бы!

— Нет, серьезно?

— А как же!

— Что-то мне не верится!

— Тебе нужно письменное заявление, заверенное у нотариуса?

Чанс вытаращил глаза.

— Боже мой! Я пошутила. Я поверила, что ты человек слова. Особенно после того, как ты рассказал о своей судьбе, о том, как зарабатывал на жизнь игрой.

— Именно это убедило тебя? — удивился он. — Это же самая постыдная история из моего прошлого!

— Да. — Элли решила враз расставить точки над i.

Чанс покачал головой: «Ох уж эти женщины…»

Раздался звук автомобильного сигнала.

— Кажется, наш транспорт готов, — весело сказала Элли. — Пошли!

— Подожди, Элли. Это может быть опасно.

— Поэтому я и не хочу отпускать тебя одного. Вечно на твою голову сваливаются всякие неприятности.

Они влезли в кабину грузовика, и вскоре заправочная станция осталась далеко позади. Путь до Веллингтона оказался ужасно долгим и скучным. Чанс решил, что в жизни больше не будет слушать музыку в стиле «кантри» с ее заунывными непритязательными мотивами. Элли, напротив, была рада, что работающее на полную громкость радио освободило ее от разыгрывания перед водителем жалостливых историй из жизни путешественников. Менее чем через два часа они оказались в Веллингтоне, нашли телефон-автомат и набрали номер Монти.

— Мы только хотели сказать, что живы и здоровы, — кричала Элли в трубку. — Правда, не очень сыты и не слишком чисты.

— Где вас черти носят? — шуршало на том конце провода.

— Ночь мы провели в местечке под названием Ручей каких-то журавлей.

— Болото Курлыкающих Журавлей, — поправил Чанс.

— Прекрасный городок. Я бы туда вернулась.

— Хватит морочить мне голову, Элли! Ты читала газеты? Знаешь, что о вас пишут? — негодовал Монти.

— Что бы ни писали, все равно не хуже тех критиков, что издевались над моим образом монахини в прошлогодней бродвейской постановке!

— Элли, сейчас не время вспоминать старое! — возмутился Чанс.

— Нам нужна помощь, Монти.

— Хорошо, я постараюсь связаться с лучшими юристами Нью-Йорка, — согласился агент.

— Возможно, нам и не понадобятся их услуги. Мы разработали план действий.

— О Боже! Только этого не хватало. — В трубке послышались стоны. — По-моему, мы все натерпелись, Элли. Не делайте глупостей.

— Нужно, чтобы вы позвонили в полицию и сказали, что мы решили сдаться. Передайте, что мы будем около вашего дома в полночь.

— А что вы задумали на самом деле, Элли?

— Мы сами захватим этих ребят.

— О Господи! Только не это! Подумайте обо мне, наконец! Слишком много свалилось на мою голову в последнее время! У меня же больное сердце и гипертония!