Отмеченные богами (СИ) - Анна Завгородняя

То, что я увидела, меня поразило и напугало одновременно. Прямо перед носом корабля выплыло огромное чудовище. Голова его была широкая и приплюснутая, огромный красный глаз светился такой злобой, что перехватывало дыхание. Именно его мерцание шло из глубины, поняла я. Тело существа было сплошь увито толстыми щупальцами, которых мы ранее приняли за морских змей, они соскальзывали вниз и молниеносно нападали, со свистом рассекая воздух. Я едва успела увернуться от щупальца и попыталась достать его своим мечом, но оно ловко отскочило в сторону, будто могло видеть свои действия. Тогда я сделала обманный выпад. Щупальце рвануло туда, где по его предположениям должна была находиться я, когда один короткий взмах и мне удалось напрочь отсечь голову. Обрубок выплеснул на палубу фонтан зеленой жижи и исчез за бортом. Но его место сменил другой такой же. Я так и продолжала прыгать из стороны в сторону, попутно нанося удары. Иногда точные, иногда не очень. Я почувствовала, что начинаю уставать, когда услышала голос Дагона. Что он кричал, я не разобрала, но неожиданно меня подхватили на руки и перенесли на корму. Не знаю, как умудрилась не выпустить меч из рук. Едва Дагон поставил меня на ноги, как корабль сотряс сильный удар. Тварь всем своим телом упала на нос. Под её тяжестью, корабль опасно накренился. Рука вождя удержала меня от падения. Воины валились на палубу и соскальзывали по ней прямо в раскрытую пасть твари. Кто-то пытался удержаться, но один воин все же соскользнул. Мгновенье и он исчез в огромной глотке. Тварь повела челюстью, и я услышала хруст костей и нечто похожее на булькающий стон.

— Эйрик, держи Руд, — внезапно произнес Дагон. Я даже не успела возразить, как меня с рук на руки передали бывшему жениху. Вождь выхватил из моих рук меч, казавшийся в его больших ладонях обычным большим ножом, и посмотрел на брата.

— Держитесь крепко, — произнес он и разжал пальцы руки, удерживающие его на месте. Увидев, как он заскользил вниз, я судорожно дернулась в руках Эйрика. Мои глаза неотрывно следили за Дагоном. Едва он приблизился к пасти морского чудовища, как оттолкнулся от палубы и прыгнул вперед, метя ударить в огромный глаз. У меня замерло сердце, казалось, время остановилось, когда тварь издала яростный крик боли и бросилась в море. Корабль подбросило вверх и он, наконец, занял прежнее положение. Дагон едва успел отскочить в сторону и схватиться за ванты. Тряхнуло основательно. Едва поднявшись на ноги, воины поспешили занять свои места на скамьях и дружно схватили весла. Эйрик помог мне подняться на ноги.

— Теперь надо успеть добраться до берега, пока оно не вернулось, — сказал он.

Я поискала глазами Дагона. Он уже сидел на скамье и греб наравне со всеми. Я облегченно вздохнула, увидев, что он цел и невредим. Так быстро этот корабль, наверное, никогда не плыл. Вскоре, мы вошли в полосу прибоя и ещё до темноты успели вытащить судно на берег и вынести раненых из трюма. Я упала на песок, благодаря богов за наше чудесное спасение. Дагон поднял меня на руки, я всегда удивлялась, откуда в нем столько сил и мужества терпеть все это. Внезапно навалилась усталость. Я прижалась к его щеке лицом и заснула.

ГЛАВА 18

Я проснулась посреди ночи. Сбросила с тела, укрывавшие меня шкуры, и встала. В метре от меня горел костер, вокруг него спали люди. Двое сидели у огня, в одном из караульных я узнала Дагона, второй был Эйрик. Я приблизилась. Дагон сидел на камне у огня и точил мой меч. Я обрадовалась, что оружие не пропало в море, вместе с ужасным чудовищем.

— Не спится? — спросил Дагон, даже не взглянув на меня. Его взгляд не отрывался от клинка.

Я присела рядом с ними. От костра веяло теплом.

— Надеюсь, та тварь не выползет на берег? — спросила я.

— Вряд ли, — Дагон наконец посмотрел на меня, — Если бы могла, давно бы уже это сделала, — он отложил меч, потянулся ко мне и взял за руку.

— Я думал, ты проспишь до самого утра, после всего произошедшего. И, кстати, надо ухаживать за своим оружием.

Я улыбнулась ему.

— Хочешь, что-то покажу? — вдруг спросил он.

— Да! — сказала я заинтриговано. Что же такого мог мне ночью показать вождь?

— Присмотри за огнем и не забудь разбудить смену, — сказал Дагон брату. Не выпуская моей руки, он повел меня в лес. Несмотря, на то, что вокруг царила полная тьма, он шел уверенно, явно зная путь.

— Я нашел это место, когда мы осматривали берег, — сказал Дагон, — Тут недалеко. Тебе понравится!

Вскоре мы вышли к небольшому озеру, окруженному невысокой каменной грядой. От поверхности воды исходило мягкое свечение, и, я удивилась, пар! Дагон подошел к воде и, сбросив одежду, нырнул. Когда его голова показалась на поверхности, он призывно махнул мне рукой.

Я склонилась и потрогала воду. Она была довольно теплой.

— Что это? — удивилась я.

— Где-то поблизости вулкан, — объяснил Дагон. — Он нагревает подземные воды, впадающие в это озеро, поэтому вода такая горячая.

Я кивнула. Нарочно медленно разделась, зная, что он неотрывно смотрит на меня, и осторожно шагнула в воду. Тело охватило приятным теплом, по спине пробежали мурашки. Дагон притянул меня к себе и поцеловал. Я обхватила руками его шею, но он, смеясь, отстранился.

— Давай я сперва вымою тебе волосы, — сказал он и, подплыв к берегу, достал что-то из своей складок своей одежды.

— Мыло? — удивилась я, — Ты все предусмотрел.

— Нам обоим следует хорошо вымыться, — Дагон посмотрел мне в глаза. Его взгляд был полон желания и какого-то мальчишеского озорства.

Я почувствовала что краснею, когда он принялся довольно энергично намыливать мою спину, потом грудь. Внезапно он отшвырнул мыло на берег и припал к моим губам. Я ответила на поцелуй, понимая, что вымыться мы сможем теперь очень не скоро.

На берегу осталось несколько человек, которые должны были присматривать за ранеными и постараться привести Единорог в порядок к нашему возвращению. Нагрузившись только самым необходимым, мы вошли в лес. Всего десять человек, не считая меня, продирались сквозь заросли к неизвестности. Чем дальше мы углублялись в лес, тем становилось теплее. Через день пути, я уже сбросила теплую накидку. С каждым пройденным километром становилось все жарче. Растительность начала меняться. Если раньше нас окружали привычные сосны, ели и березы, то постепенно они уступили место лиственным деревьям. Вскоре жара стала столь нестерпимой, что я закатила штанины до колен и сняла с себя все, кроме тонкой домотканой рубахи. Мужчины последовали моему примеру. Теплые вещи, весившие немало и ставшие для нас обузой, мы оставили на привале, завалив их камнями, надеясь, что возвращаться будем этой же дорогой.