Солнечный цветок дьявола - Татьяна Бродских

Последним издевательством или, скорее, насмешкой бога стало прекращение дождя. Тучи растворились в небесной синеве едва только стих шум боя. Выглянуло солнце, заливая светом тех, что остался в живых. Сам бой не был долгим, вряд ли он занял больше получаса, но урон твари нанесли существенный. Меня еще трясло, а желудок сжимался от спазмов, когда Ингмар подхватил меня на руки и отнес на обочину дороги, подальше от трупов монстров, сверров и лошадей. Больше всего мне было жаль последних, животные пострадали не за что, просто попались в зубы хищникам. Кстати, твари не съели ни одного ими убитого, они только убивали, а это в очередной раз говорило об их разумности. Из двадцати воинов, если считать вместе с Ингмаром, погибло пятеро, еще семь было серьезно ранены и Лоркан, с каким‑то сверром оказывали им помощь. Мне достаточно было глянуть на одного раненного, чтобы снова почувствовать тошноту и недоумения — как он вообще жив? Ведь у него было распорото бедро вплоть до кости. А у второго не хватало здоровенного куска мяска на плече. Я поспешно отвернулась, вспоминая пронзительный взгляд супруга, которым он окинул меня. Если бы я не знала, что наши жизни связаны, и он в первую очередь переживает за свою жизнь, решила бы, что небезразлична ему. Но иллюзий я давно уже не питала, а Тал избавил меня от последних, красочно показав, что наши жизни для него всего лишь игра. Жутко хотелось вымыться и переодеться, но реки поблизости не было, а отходить куда‑то в сторону Ингмар не разрешил. Кстати, Лоркан ничего ему не сказал, только хлопнул по плечу и не забрал меч, который протягивал ему бывший адъютант. Видимо, супруг решил повысить его до моего телохранителя. Надеюсь, парень рад, ведь он хороший, несмотря на то, что сверр.

— Шить умеешь? — вырвал меня из горестных размышлений Лоркан. Я задумалась и не заметила, как он подошел. Его вопрос не сразу до меня дошел, но потом я кивнула. Уж если чему меня учили в детстве это вышивать, так что иголку я держать умела. Неужели у него что‑то нужное оторвалось? Подпругу я точно сшить не смогу, там нужно шило, а не иголка. Еще раз глянула на трупы лошадей, сверрам пришлось их добить, чтобы животные не мучились, и поежилась — смерть воистину гадко выглядит.

— Пошли, — протянул мне руку муж. Я, не задумываясь, вложила в нее свою ладошку, решив сначала узнать, что именно он от меня хочет.

— Я не смогу, — попятилась я назад, с трудом сглатывая набежавшую горькую слюну. Лоркан хотел, чтобы я зашила ногу тому раненному, потому что сил целителя, а второй сверр был им, на двоих тяжелораненых не хватит.

— Сможешь! — жестко произнес супруг, разворачивая меня к себе и заглядывая в глаза. — Представь, что этот мужчина тебе дорог, что это твой любимый истекает кровью, а какая‑то трусливая девица вместо того, чтобы помочь, собирается упасть в обморок.

Я бы многое могла сказать, но промолчала, чувствуя душой его правоту. Но от этого легче мне не становилось, я даже представить не могла, как смогу взять в дрожащие пальцы иглу и подойти с ней кровоточащей ране.

— Я помогу, — положил руку мне на плечо Ингмар. От его прикосновения мне стало чуточку спокойнее, а сердце перестало сжиматься от страха. Лоркан нахмурился, но кивнул, окликнул целителя и приказал выдать мне нужное для работы, а самому приниматься за того, у которого откусан кусок руки.

— Не бойся, — прошептал Ингмар, поливая мне водой на руки из бурдюка. — У тебя все получится.

— Может, ты сам? — с надеждой глянула на парня.

— Я бы рад помочь, но никогда даже иголку в руках не держал, — покаянно вздохнул он. — Я в тебя верю.

— Я тоже в вас верю, хьёра, — влез в наш разговор раненный. Не знаю, как он еще находился в сознании после такого. Но именно его слова решили все, а еще чувство вины, ведь это из‑за моей шутки над Талом произошло это нападение.

Шила я, а Ингмар сжимал края раны. Стежки, как советовал целитель, делала крупными и подальше от края, чтобы шов не разошелся. На больного не смотрела, мне хватало мысли, что я причиняю ему боль. Умом понимала, что эта боль во благо, что теперь у него появится шанс выжить, но на душе было муторно.

Ингмар меня подбадривал, говорил, что я умница, что у меня хорошо получается, что если бы его ранило, он бы не задумываясь, доверился моим рукам. Мне же от его слов было грустно, ведь я понимала, что не целитель. И дело даже не в магическом даре, которого у меня нет и не будет, а в том, что мне страшнее, чем воину, которого я зашиваю. Да, я трусиха. Я боюсь боли, чужой и своей, меня пугает будущее сильнее смерти. Но и ее я стала бояться, стоило посмотреть ей в глаза.

Дошивала я уже в полуобморочном состоянии. Хотелось бы сказать, что я смогла взять себя в руки и помочь остальным раненным, или что к концу преодолела свой страх перед кровью, но это не так. Только уверенный голос Ингмара не давал мне позорно разрыдаться и сбежать. От моего защитника шло тепло и нежность, а его прикосновения дарили спокойствие.

— Отведи меня на речку, — еле сдерживая слезы, попросила Ингмара, когда закончила. Лоркан расправлялся с трупами, сжигая их магией, ему было не до меня, а мне не хотелось видеть его. Почему‑то казалось, что это он должен был меня поддержать, успокоить, защитить. Глупо ждать от ненавистного супруга тепла и заботы, но почему же я их жду?

Ингмар не стал спорить, хотел даже отнести меня к реке на руках, но я отказалась. После того, как увидел смерть так близко, хочется почувствовать себя живой. Неудивительно, что мир теперь виделся мне слишком ярким, каким‑то нарочитым, будто из сказок и фантазий. Казалось, все это произошло не со мной, что это был страшный сон, который благополучно закончился и никогда не повториться. Казалось…

На реку ручей был похож мало, в самом глубоком месте воды мне было по колено, но я не роптала, другого ничего поблизости все равно не было. Если верить Ингмару, конечно, а ему я почему‑то верила. В воду влезла прямо в костюме, сняв только обувь. Он и так был мокрым от дождя, и залит кровью вперемешку с грязью. Ручей был прохладным, но я, наверное, окунулась бы и в горную реку, так хотелось смыть с себя следы побоища.

Легла в воду на спину, давая течению обмывать себя. Тяжелые мысли уносились вместе с грязью, а ясное небо над головой манило своей свободой. Почему люди не летают?

— Энжи, хватит, ты заболеешь, — подошел ко мне Ингмар, который смывал с себя грязь у берега. Впрочем, на нем ее было до обидного мало, и та от меня.

— Плевать, — отмахнулась я от сверра. На смену страху пришла апатия, не хотелось даже шевелиться.

— А мне нет, — пробурчал Ингмар и выудил мое тело из ручья. На берегу он стал меня раздевать, выговаривая мне за беспечность, ведь куда проще было снять костюм, а потом лезть в воду. Я не сопротивлялась, успела продрогнуть и теперь хотелось в теплую сухую постель. Жаль, взять ее было неоткуда. Через пару минут, я уже стояла перед парнем обнаженная, а он смотрел на меня горящим от страсти взглядом.