Сожженные мосты Часть 4 - Александр Афанасьев

Но проблема осталась, и династия австро-венгерских государей всеми силами пыталась ее решить. Это была проклятая династия, на ее членов все время ложился какой-то злой рок. Максимилиан был растерзан в Мексике повстанцами. Наследник австрийского престола застрелил свою возлюбленную Марию Вечеру и застрелился сам – а может и убил кто. Очередной наследник – убит в Сараево, эрцгерцог Франц-Фердинанд вместе с морганатической супругой выжил, когда в него бросили бомбу – но был убит револьверной пулей. Австро-Венгрия долгими годами претендовала на роль европейского арбитра, сама уже ничего из себя не представляющая и сгнившая изнутри. Почти полстолетия в ней правил Франц Иосиф, переживший всех императоров, восходивших с ним одновременно на престол, и к концу жизни совершенно тронувшийся, он бродил по своему дворцу и бил мух, это было его любимое занятие. Извращенцы всех мастей, жиголо, социалисты и коммунисты, иные экстремисты – кто только не находил в те годы приюта в Вене! Слабость династии делала ее жестокой – вопреки обыкновению она не мирила народы, она стравливала их. Не было войны – но и мира не было.

Предательство сербов Россия искупила только в тридцать седьмом. Пройдя по лезвию бритвы – согласно Берлинскому мирному договору на государство-агрессор имеет право напасть любая из подписавших договор держав, этакая круговая порука – только что вступивший на трон Александр Четвертый, еще не заслуживший в народе приставки "Великий" в своей фамилии, филигранно все рассчитав, сумел вырвать больше миллиона сербов из кровавой ловушки, в которую превратилась их земля. В течение последующих лет – еще два раза по столько воспользовались возможностью и уехали в Россию. Часто сербы отправляли жен и детей в Россию, а сами оставались умирать. И умерли. Но не все.

Так Россия получила себе новых подданных, новый народ – а Австро-Венгрия получила себе немало проблем.

На всей территории, прилегающей к Адриатике, правили хорваты. Так получилось, что они выбрали себе путь, по которому шли, пусть порой по колено в крови. Путь указал адвокат Анте Павелич, образованный и крайне жестокий человек, не раз встречавшийся в свое время с Муссолини******. Анте Павелич был человеком своего времени и своего места – он сумел переступить через нормы человеческой морали и свершил первый в Европе акт геноцида*******. Удивительно – но во имя спокойствия в Европе никто ничего кроме России не предпринял, а Павелич какое-то время был даже первым министром в австрийском правительстве, при том что у него не руки были в крови – он весь был в крови!

Теперь, благодатная земля Средиземноморья была перекрыта уродливыми громадами блок-постов, патрулировалась регулярными армейскими частями и усташескими бандами, которые нередко грабили и убивали. Всему этому противостояли остающиеся в живых сербы, мусульмане, которых тут становилось все больше и больше и арнауты, которые просто конкурировали с хорватами за криминальные промыслы.

Поэтому, дальше на машине было ехать нельзя.

Место для стоянки нашли сразу же – по пограничной зоне никем не установленной границы внутри единой страны многие города жили торговлей и перевалкой грузов. Один из громадных складов – стоянок, где за относительно скромную плату можно было оставить груз, машину или машину с грузом было в Михаче. Въезд за забор с колючей проволокой, который охранялся с собаками, стоил двести крон в день, не такая уж и большая плата за сохранность машины, содержимое кузова которой никого здесь не интересовало. Это был всего лишь еще один грузовик из двух с половиной сотен уже стоящих здесь.

Заглушив мотор, сотник какое-то время просто сидел, закрыв глаза и пытаясь хоть как-то отдохнуть. Все таки на таблетках ехать – не дело.

– Приехали? – спросил Божедар

– Как видишь…

Враг рядом с тобой… Тот, на кого ты и не подумаешь.

Велехов не очень доверял Божедару, слова цыганки запали в душу, наложившись на те подозрения, которые там уже были. Что то неясное было во всем в этом – и с тем, как сербы, знающие приграничье как собственный нужник попались в засаду, и с мертвым контрабандистом – вот за что его убили?! И вообще – с обстановкой в приграничье и с движущимися на Россию колоннами техники…

Пытаться связаться со своими и сообщать о колоннах с техникой он не стал. Не может быть, чтобы в штабе и так об этом не знали, современные спутники сканируют землю одновременно множеством способов и ни ночь, ни дождь, и туман не могут скрыть передвижение крупных сил техники у самой границы. Сейчас поступают по-другому, объявляют учения, которые, если ситуация не благоприятствует – учениями и остаются.

Враг рядом с тобой…

– Пойдем? – Божедар был готов действовать

– Куда?

– Ну… на встречу.

Господи…

– С кем?

– Ну… с друзьями.

– С какими? У тебя тут есть друзья?

– Везде, где живут сербы, у меня есть друзья.

– Они тебе друзья. А ты им?

– О чем ты, пан казак?

– Да о том. Ты считаешь всех сербов своими. Ты так ничего и не понял, из того что я тебе сказал – а это плохо.

– Серб серба не предаст.

– Уверен? А ты знаешь, что в Пожареваце половина надзирателей – сербы?

– Это ложь! – покраснел от ярости Божедар. Это было хорошо, в Риме краснеющих в гневе брали в легионеры и преторы.

– Это правда. Сербы, переметнувшиеся на другую сторону. Я тебе скажу одну вещь. Вот возьмем сербскую семью. Она живет здесь, пусть и на птичьих правах. Дети ходят в гимназию, пусть и католическую, а православие изучают дома. Теперь, если начнется сербский мятеж, сюда придут усташи и возьмутся за свои сербосеки. Может погибнуть вся семья. А если этот серб сообщит к примеру о тебе в ХауптКундшафт-Штелле – то ему заплатят немалые деньги и вывезут отсюда, его и его семью – он доказал лояльность государству. Ну, и как ты думаешь, поступит серб, когда будет решать что важнее, мятеж или семья.

– Ты плохо говоришь, рус… – сказал Божедар после долгого молчания.

– Я правду говорю. Пусть она и не такая, какой ты хочешь ее видеть – но это правда.

С остальными встретились у озера Балатон, добравшись туда экскурсионным автобусом – шаттлом, без оружия. Соболь, Певец, Чебак все они приехали на разных машинах и все – без оружия, только с деньгами, как туристы. В потоке туристов, едущих к озеру Балатон, затеряться было запросто, и на компанию мужчин, собравшихся в одном из кафе, никто и не обратил внимания.

Заказали большую порцию крестьянского рагу – оно готовилось в большой утятнице, и так в ней и подавалось на стол пышущее жаром. Ели как едят крестьяне – из одного блюда.

– Как добрались? – спросил Велехов, тщательно пережевывая жесткое в этих местах мясо.

– Нормально – за всех ответил Чебак – видел, что на дорогах?

– Да… Не надо об этом.

Какое-то время все сосредоточенно насыщались, уплетая распаренное месиво из овощей и мяса. Кафе стояло на самом озере, ввозную глаз резали водные мотоциклы, среди которых солидно резал волну теплоход.

Добравшись до закопченного дна утятницы, все сыто вздохнули, полный желудок располагал к прогулке. Велехов вытащил бумажник, расплачиваясь за всех.

– Пройдемся…

По меркам России озеро было так себе, близко даже к маленьким – но здесь оно считалось туристической Меккой. Все чистенько, уютно, коттеджи и санатории, чистенькие, ухоженные, раскрашенные как игрушки авто – здесь предпочитали маленькие, экономили. Неужели эти – и решились лезть в драку?

– Что им надо? – выразил общие мысли Чебак

– А бес их знает…

А вот и в самом деле – что надо? И как можно так жить? Вот это – Европа! Местные считают себя наследниками римского цивилизационного ядра, суперэтноса – а всех остальных, в том числе и русских – какими-то недоразвитыми. Североамериканцев они хоть со скрипом – но признают своими, потому что это эмигранты из Британии и той же Европы, а русские – второй сорт.

Вот как? А ответьте тогда, уважаемые господа – как можно жить вот так вот, мирно, спокойно и делать вид что ничего не происходит, когда совсем рядом идет геноцид? Как можно десятилетиями терпеть в своем государстве наличие усташей, льющих кровь? Как можно делать Павелича, человека, который принес в Европу геноцид – чуть ли не спасителем нации?

Чего-о-о… Казаки то же самое, что и усташи? Ой-ли? Казаки – это опора порядка, в то время как усташи – опора беспредела. Да, когда на Восток пришли, разное было, в том числе и то, за что людей судили. Чувствуете? Людей судили! Судили своих! Вот в этом – и есть разница! То, что было сделано, не вспоминают в учебниках как избавление от бандитов и убийц, а те, кто был виновен – был же и наказан! Нигде и никогда Россия не выгораживала территорию, чтобы на ней проводить политику геноцида.