Цитадель бога смерти - Джуанита Коулсон

— Ты проявил большое мужество, когда прыгнул на этот скелет, акробат. И ты, Тирус из Камата. Я думаю, что ты спас меня от смерти, когда отразил удар грома своей волшебной молнией. И тем не менее, во всем этом есть что-то непонятное. Почему вы здесь? Правда ли то, что говорит Обаж?

Обаж постарался усилить ее подозрения:

— Это правда, королева. Помните, как он колдовал с этим зеркалом? Он вызывал оттуда ведьм и эльфов, а также какого-то пророка.

— И если бы вы послушали предупреждения Тируса, принцесса Илисса была бы во дворце и в безопасности, — крикнул Эрейзан.

Это повергло Обажа в молчание. Джателла кивнула:

— Да, вы старались предупредить меня, я видела все это. Но Илисса и я думали, что все это лишь часть представления.

Тирус ответил:

— Я замаскировал правду в волшебные декорации, но поверьте, я не мог тогда говорить правду. Но теперь могу. Да, я колдун. Но я не враг вам и эти воины-скелеты не мои создания.

Хотя Обаж был очень храбр, когда обвинял Тируса в колдовстве, но теперь, услышав его признание, Обаж отошел подальше от него. На его лице появилось выражение страха. Другие тоже встревожились. Но Джателла не испугалась и продолжала прямо и открыто смотреть ему в глаза. Он вновь ощутил силу ее притягательности, которая овладела им тогда, когда он впервые увидел ее. Однако, в этом ощущении появились какие-то новые оттенки. Ему показалось, что он давно ее знает, уже очень много лет, много жизней прошло с момента их первой встречи. Некоторые посвященные утверждали, что такое случается, бывает, что отношения, завязанные в какие-то другие времена, возрождаются, если боги этого пожелают. Может это оно и есть. Он смотрел на нее в смятении.

— Колдун, — сказала, наконец, Джателла. — И наш враг, который послал скелеты тоже колдун, да?

Довольный ее сообразительностью, Тирус ответил:

— Да, но он злой колдун, так как он связан со святотатством и похищениями священных вещей.

Другие времена, другие жизни… Тирус был околдован. Как часто он диктовал свою волю другим с помощью своего искусства. Но Джателла не была обучена магии и тем не менее воздействовала на его разум.

— Мы знаем его и он наш враг, как и ваш.

— Значит, злой колдун. И вы знаете его. — Это был не вопрос, а утверждение. Глаза Джателлы пронизывали его насквозь. — Вы знаете его давно.

Она помолчала и сказала:

— Расскажите мне.

Тирус представил, как она едет на войну. Бок о бок со своими военачальниками. Он думал, как отбросить все несущественное и рассказать главное.

Тирус посмотрел на Эрейзана. Волшебная трава помогла ему и он стоял уже твердо. Эрейзан кивнул ему, разрешая рассказывать. Тирус глубоко вздохнул.

— Ваш враг был королем нашего острова, — начал он и его спокойствие удивило его самого. — Он правил мудро и справедливо в течение долгих лет. Но затем им овладели опасные страсти и амбиции и он повернул свое искусство волшебника на те пути, по которым никто не должен ходить, даже колдуны… Он… экспериментировал, делая такую магию, которая оскорбляла и людей, и богов. Его магия вызвала гнев дьявола. Бога Зла и…

Здесь он заколебался, думая о том, как много он может рассказать. Джателла подтолкнула его своим острым взглядом, как копьем.

— Но он избежал уничтожения, как и ты с акробатом.

Это опять был не вопрос, а утверждение. Она как будто шла рядом с ним в его воспоминаниях, предугадывая заранее все и удивляя Тируса тем, что она так быстро вошла в ситуацию, которая была нова для нее.

— Верно. Он сбежал с помощью капитана корабля и его команды, которые предали свой народ и поплыли под знаменем этого убийцы. Эрейзан и я были пленниками на острове-тюрьме, в стороне от извергающейся из огнедышащей горы лавы, — сказал Тирус. Он на мгновение закрыл глаза, снова переживая этот ужас. — Мы преследуем его уже в течение целого года и даже больше.

— Переодетые и замаскированные, — кивнула Джателла. — Это большое искусство — спрятаться от колдуна. Так вот почему вы играли роль актеров. Это такая же игра, в какую мы с Илиссой играли на базаре. — Она вздрогнула при упоминании об Илиссе. Затем она сказала: — И он здесь — был здесь?

— Не совсем. — Тирус снова глубоко вздохнул. — Демоны и ведьмы — это его создания. А воины-скелеты — это собственность Нидила.

Придворные и солдаты ахнули, а лейтенант Утей прошептал в религиозном страхе:

— Тот, Кто Замораживает Дыхание, Бог Смерти? Мы… Принцесса Илисса была похищена… Нидилом?

— Нет. Воины действовали по приказу колдуна. Он на время получил власть от Нидила над ними. Однажды он заключил сделку с дьяволом, но превысил свои права и чуть не погиб. Теперь он пытается заключить союз с Нидилом.

Джателла прервала его объяснения:

— Что хочет этот колдун от моей сестры?

Тирус колебался, Эрейзан тоже. Он смотрел настороженно на Тируса, ожидая его ответа с таким же страхом, как и Джателла. Со вздохом Тирус сказал:

— Он собирает ценности, надеясь использовать их в сделке с Нидилом, Который Замораживает Дыхание.

— Ценности? Что ты имеешь в виду?

— Наш враг хочет править всеми колдунами и всеми людьми.

Бледные лица людей вокруг побелели, кровь совершенно отхлынула от лиц. Тон Тируса не допускал и мысли о том, что он дурачит их, рассказывает сказки, чтобы напугать. Против своего желания, даже Обаж понял все и ужас сковал его.

— Если он добьется успеха в этом, королева, то весь мир будет его, все провинции будут у его ног, все люди будут его рабами.

— И Илисса… она… она часть его ценностей?

— Да, она часть сокровищ, которые он похитил.

Коротко Тирус перечислил все похищения, происшедшие на Арниобе в Южных морях, в Бендине, в Тор-Нали, в Серса-Орнайле и в самом Куреде.

— Илисса, — сказал он, — это последнее сокровище, которое он похитил, воспользовавшись помощью Нидила.

Джателла прижала руки к груди, стараясь сдержать бешено бьющееся сердце.

— Что… Что он сделает с ней? Со всеми этими сокровищами?

Тирус прочел боль в глазах Эрейзана и понял, что тот думает о том, что видели в волшебном стекле. Он не мог и не должен был скрывать правду от Джателлы. Он хотел бы говорить с ней с глазу на глаз, да и Эрейзану не нравилось присутствие солдат и придворных. Но ему ничего не оставалось, как говорить. Они должны все знать, как и королева.

— Он постарается принести в жертву принцессу Илиссу, чтобы купить могущество Бога Смерти.

— Он убьет ее! — Драматически произнес Обаж. — Омаятл! Моя любимая! В лапах Бога Смерти!

Другие мужчины ничего не говорили, но на их лицах были написаны все чувства, которые владели ими. Илисса была помолвлена с Обажем, но весь Куред любил принцессу и им было даже страшно думать о том, что она уже мертва.