Мой охотник на монстров - Марина Сергеевна Комарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько дней назад нас пригласили на ритуал Златы и Стефана. Стася на всё смотрела широко открытыми глазами и только сильнее сжимала мою руку. А я зорко следил за своим медиумом и в то же время искренне радовался, что гордая ловранская пантера не затаила обиду, а, вычеркнув меня из своей жизни, шагнула навстречу новым чувствам.
Стефан сиял от счастья. И так смотрел на Злату, что было понятно: всё будет у них хорошо. Время сделало своё: стёрло прошлое и распахнуло двери к счастливому будущему.
— Я и не ношусь, — буркнул я, глядя на Дубравку.
Ох, нарядная. Хороша, несмотря на возраст. Вся в белом, а шляпа какая! Затмит всех, того и гляди придётся зорко следить, чтобы не украли такую паву!
Впрочем, на ритуал соединения истинной пары и надевают белое. Цвет чистоты, согласия и новой жизни, которую охотник и медиум начинают вместе.
— Я вижу, — хмыкнула она. — Полно тебе, Горан, не смотри на меня так, словно первый раз увидел.
— Такую наряженную — первый, — брякнул я и поспешил выйти из дома, чтобы ничем не прилетело в голову.
По правилам охотник не должен видеть своего медиума целые сутки до ритуала. И каким-то образом не сойти с ума. Я был против, но Дубравка тут же нашла мне работу по починке балкона, которую «одинокая старая женщина» никак не сделает.
Я прекрасно понимал, что это всего лишь повод увести меня из дома, но решил, что не стоит упрямиться. К тому же забрал Луку, который шнырял туда-сюда и следил за Стасей. Вроде бы и обычный кот, да только сигнал подаст лучшего иного человека.
Дубравка вышла вслед за мной, глянула на солнце, стоящее высоко-высоко в небе.
— Замечательный день, дечко, — произнесла она. — Сегодня всё будет хорошо.
И было что-то такое в её словах, что я безоговорочно поверил.
Мы шагали к Старому Граду, туда, где узкие улочки переплетаются одна с другой, а потом резко расходятся возле церкви Святого Юрая.
Нас ждали. Представители родов, все в белом, обступили площадку, где уже, взявшись за руки, стояли лучшие дочери артефакторов. Талантливые, красивые, с сильной искрой дара, который сумеет защитить новую семью от всех невзгод.
Слышался задорный ритм барабанов и мелодия скрипок.
Неожиданно волнение охватило с ног до головы. Ещё чуть-чуть — и Стася будет моей.
Мы стояли на противоположных сторонах площадки. Девушки держали украшенные цветами ветки, которые сплетались в причудливый купол.
Стася медленно шла ко мне. Такая красивая в лёгком платье, серьёзная и немного бледная от волнения. Белый цвет ей идёт. Впрочем, чёрный тоже. Как и любой из существующих цветов во всём мире.
Я сжал ладонь сильнее. Филигранные перстни живым огнём опалили кожу. Перстни, которые мы будем носить всегда, — силу и символ нашего союза.
Когда мы остановились всего лишь в шаге друг от друга, горло будто перехватило. Никогда бы не мог подумать, что с таким затаённым восторгом и желанием буду смотреть на свою истинную пару и ловить каждое её движение.
— Семья Ладич принимает Станиславу Грабар, — раздался зычный голос моего отца. — Отныне и до конца своей жизни ей принадлежат кров и сила всего рода. Наш дом — её дом. Горан Ладич — её мужчина.
Пальцы Стаси, холодные и чуть подрагивающие, оказались в моей руке. Перстень, сверкая серебряным огнём, занял своё место. Я с трудом отвёл взгляд от него и посмотрел на Стасю.
— Станислава Грабар, медиум, принимает правила семьи и вручает ей свою жизнь. Отныне и до конца наших дней её дар будет служить на благо. Её судьба — наша судьба. И она — единственная для своего возлюбленного.
Стася взглянула на меня, улыбнулась. На этот раз открыто и уверенно. И её филигранный перстень уже оказался на моём безымянном пальце, оставляя печать верности.
— Горан Ладич, — тем временем послышалось окончание торжественной речи, — принимает свою истинную пару, клянётся оберегать её и быть опорой. Охотник никогда не оставит своего медиума, даже если тот больше не сумеет ступить на Дорогу Грёз. Станислава Грабар — его жизнь и благословение до последнего вдоха, его женщина.
Я ещё слышал последние слова, но мягко взял в ладони лицо Стаси и прижался к губам. Вмиг стало совершенно всё равно, что происходит вокруг. Мир растаял, будто видение.
Важны были только сладкие губы Стаси, её обжигающее дыхание и шелковистые волосы, которые проскальзывали между пальцами. А ещё жар тела и безумный шёпот в губы.
— Твоя. Только твоя.
— Моя, — подтвердил я в ответ. — Только моя.
И снова поцеловал так, что из её груди вырвался слабый стон. При этом перехватил одну из шёлковых лент, висевших на поясе ближайшей девушки-артефактора.
— Закрой глаза, — шепнул ей на ухо.
Стася на мгновение напряглась, но потом прикрыла глаза и еле слышно выдохнула, давая понять, что полностью мне доверяет и согласна на всё.
Тёмный шёлк лёг на её глаза, подчёркивая красоту светлых волос и кожи. Я лишь секунду полюбовался ею, а потом подхватил на руки и понёс с площадки прочь, оставляя за спиной гостей и родственников, которые без стеснения пустятся в танцы и угостятся праздничным обедом в ожидании нашего возвращения.
Стася ничего не спрашивала. Только впилась пальцами в мою рубашку, а другой рукой обняла за шею. Прикосновение к её коже обжигало, и солнце палило куда сильнее, чем могло показаться. А всё потому, что моё солнце у меня сейчас в руках. И больше ничего не нужно.
Мой дом ждёт нас. Он много кого повидал, но когда приводишь истинную пару, да ещё и после ритуала, — это… Это нельзя передать словами. Возникает даже что-то в воздухе, нечто особенное, что даёт понять: теперь всё будет иначе. Ты нашёл своё счастье, охотник. Теперь ты полноправный член своей семьи.
Хотя бы потому, что у тебя есть о ком заботиться и кого оберегать.
Мы оказались внутри. Я мягко поставил её на ноги, взял руку в свою.
— Идём, не бойся.
Стася сжала мою ладонь, сделала шаг вперёд, чуть покачнулась. И тут же снова оказалась в моих объятиях.
— Иди за мной, — шепнул на ухо, скользнув ладонью по спине. — Доверься, это часть ритуала.
Стася кивнула. Моя мать ей уже всё рассказала. После того как пара обменялась кольцами, медиум должен полностью довериться своему охотнику. Это не только укрепляет семью, но и даёт возможность дару пробудиться быстрее. Делает
