Миф о 1648 годе: класс, геополитика и создание современных международных отношений - Бенно Тешке

Наконец, геополитические работы никак не проясняют определение и историческую роль капитализма. Коллективный вздох облегчения, раздавшийся тогда, когда парадигма Вебера – Хинце выработала мощную альтернативу марксистским теориям, привел, с одной стороны, к полному исключению вопроса о связи капитализма с нововременным государством и его влиянии на межгосударственную конкуренцию – в лучшем случае капитализм стал считаться производным от военного государства, в котором индуцируемое извне развитие требует «коммерческой активности» или «выигрыша в производительности». С другой стороны, капитализм стал рассматриваться как повсеместное явление, никак исторически не связанное с определенным отправным пунктом геополитической конкуренции и современной системой государств. Одно слабо связано с другим, и когда их исторически независимые траектории случайно пересекаются, государство и система государств просто подчиняют капитализм своей собственной логике. Короче говоря, теориям геополитической конкуренции стоило бы вернуться к завету Хинце, гласящему, что военная логика должна не замещать классовый конфликт, а пониматься в связи с ним. Иными словами, нам нужно будет вернуться к рассмотрению крестьянства.

3. Демографическая модель

Хотя демографическая модель ничего не говорит о формировании государства, она все же пытается предложить общую теорию долгосрочного доиндустриального социально-экономического развития. Демографические колебания управляют фазами экономического роста и спада, распределения доходов и движения цен. Эта модель отличается от подходов, которые считают кризисы XIV и XVII вв. катализаторами экономической модернизации, своей гораздо более «консервативной» интерпретацией возможностей экономического развития, которое, как предполагается, коренится в вековых ритмах доиндустриальной аграрной экономики. Развитие оказывается циклическим, а не линейным, возвратным, а не прогрессивным. Следует рассмотреть, действительно ли демографическая модель способна прояснить позднесредневековое и ранненововременное экономическое и политическое развитие.

В XIV–XV вв. значительные части Европы, включая Францию и Англию, вступили в период глубокого и затяжного общего кризиса. В третьей главе мы показали, что этому кризису предшествовал устойчивый подъем в период 1050–1250 гг. Марк Блок даже назвал эту эпоху «вторым феодальным периодом» [Блок. 2003]. Этот эко-демографический подъем был обусловлен не той или иной формой зарождавшегося капитализма, а горизонтальной экспансией – освоением земель, колонизацией, завоеванием – которые в свою очередь подстегивали демографический рост. Этот процесс, слагающийся из усиливающих друг друга составляющих, достиг предела где-то к середине XIII в., завершившись катастрофическим падением численности населения в период 1315–1380 гг., отмеченный голодом и «черным мором». Феодальная экономика находилась в состоянии застоя с 1240 по 1320 г. и спада с 1320 по 1440 г. [Duby 1968. Р. 298ff; Bois. 1984], пока «долгий XVI век» не принес с собой экономический подъем.

Стандартное объяснение этого кризиса опирается на нео-мальтузианское описание роли демографических колебаний в общем экономическом развитии [Ladurie. 1966; Postan. 1966; Abel. 1978]. Согласно неомальтузианцам, средневековую экономическую историю можно разделить на два длинных цикла, из которых первый приходится на период XII–XIV вв., а второй – на XV–XVI вв. Каждый цикл делится на восходящую и нисходящую фазы. Общая предпосылка состоит в том, что демографический рост опережает рост производительности (при условии, что ресурсы, то есть земля и техника, остаются постоянными), что ведет к периоду перенаселенности, уменьшения доходов и к автоматической «гомеостатической» регулировке системы при помощи голода и болезней, которые заново уравновешивают показатели численности населения и производительности. Тогда цикл начинается заново. Во время восходящей фазы население растет, и большему числу людей приходится выживать на той же самой территории. Следовательно, земли обрабатываются и эксплуатируются слишком бурно, что приводит к падению их плодородия и истощению почвы. В то же самое время крестьяне вводят в оборот менее плодородные почвы. Общим результатом оказывается рост отношения земли к рабочей силе и общее падение производительности. В период нисходящей фазы избыточная эксплуатация и истощение почвы приводят к снижению урожаев, недоеданию, голоду и болезням, что вызывает «естественную» убыль населения. Крестьяне отступают на более плодородные земли, отношение земли к рабочей силе падает, а показатели производительности растут, инициируя новую восходящую фазу.

Модель распределения доходов встроена в неомальтузианскую теорию. В период демографического роста (восходящая фаза) повышение предложения рабочей силы снижает заработки и увеличивает ренты. Крестьяне теряют, а сеньоры увеличивают свои доходы. Цены на зерно, продовольствие и землю растут. Снижение крестьянских доходов и рост цен усиливают влияние снижения продуктивности на показатели воспроизводства, смертности, рождаемости и продолжительности жизни. Снижение числа непосредственных производителей в период нисходящей фазы приводит к дефициту рабочей силы, который вызывает рост заработков, падение цен и рент, изменение схемы распределения доходов между производителями и ^производителями вплоть до того момента, пока население не начнет снова расти. Тогда начинается новый цикл.

Роберт Бреннер выделяет три фундаментальных недостатка этой модели [Brenner. 1985а. Р. 13–24; 1985b. Р. 217–226]. Во-первых, в соответствии со строгой мальтузианской логикой, демографическое восстановление должно было начаться непосредственно после мора середины XIV в. Однако на деле оно было отсрочено на век, поскольку сеньоры пытались возместить упущенные доходы посредством внутренних и «международных» войн («Столетняя война»), усиливая и усугубляя кризис, идущий по спирали вниз. Отношения феодальной собственности не располагали механизмом самонастройки, необходимым для выхода из кризиса, поскольку сеньоры не могли повысить производительность посредством инвестирования капитала. Скорее, они вступили в борьбу за распределение, опираясь на собственные внеэкономические возможности принуждения. Их компенсаторные тактики сверхэксплуатации крестьянства и ведения междоусобных войн с конкурирующими сеньорами развязали острейший конфликт внутри самого правящего класса и между различными его фракциями. Кризис был не просто эко-демографическим, но и социальным кризисом.

Во-вторых, неомальтузианцы не допускают различий в том, как коллективные акторы переводят ресурсное давление в социальное действие. Базовый механизм демографического спроса/предложения работает словно в социально-политическом вакууме, что не позволяет ему объяснить различающиеся по регионам отношения между сеньорами и крестьянами, в значительной степени определенные балансом классовых сил. Поскольку подобные балансы во Франции и Англии (не говоря уже о Европе к востоку от Эльбы) XIV в. существенно различались, различные посткризисные исходы следует рассматривать сквозь призму различных классовых констелляций.

В-третьих, этой модели не удается встроить свои данные в сравнительный контекст. В результате этих классовых кризисов падение общеевропейской численности населения в XIV в. привело к восстановлению крепостничества в Восточной Европе, закреплению крестьянской свободы во Франции и выселению крестьянства с их традиционных наделов в Англии. Следовательно, схожие процессы снижения численности населения привели к весьма различным ответам. Как мы увидим, эти регионально расходящиеся результаты сформировали общее направление долгосрочного экономического развития и формирования государства в ранненововременных Франции и Англии. Эко-демографическое давление преломлялось сквозь классовый конфликт.

4. Модель коммерциализации

Le Monde Braudelien: Capitalisme Depuis Toujours[97]

Работы Фернана Броделя и школы «Анналов» сильно повлияли на послевоенную европейскую историографию, а с 1970-х годов оказывали серьезное воздействие и на социальные науки в целом [Бродель. 1977, 1992,1993, 2002, 2003, 2004]. Их привлекательность заключается