Проклятое созвездие - Александр Задорожный

Под торжественную музыку над горизонтом поднимаются буквы П, А, Н, О, Р, А, М, А, их освещает солнце, бьют литавры.

— Сегодня Иван Штих — Новый Император, находящийся с частным визитом на Плобое, посетил выставку художников-осквернителей. Мы предлагаем нашим телезрителям репортаж об этом событии.

На экране телевизора появляется вид со зданием Плобитаунского музея изобразительного искусства. С обеих сторон здания бурлит толпа народа. К самому входу ее не подпускает усиленное полицейское оцепление.

Камера дергается вниз, и в кадре возникает лицо репортера с микрофоном в руках. «Несколько десятков тысяч человек пришли сегодня к зданию Плобитаунского музея изобразительного искусства, — быстро затараторил молодой человек в объектив камеры, — чтобы лично увидеть человека, возглавившего сегодня государство, с которым Союз Свободных Планет десятилетие назад вел ожесточенную войну. Мы победили, в космосе воцарился мир, и вот глава Империи Иван Штих на Плобое и посещает Плобитаунский музей изобразительного ис… Простите, я вижу, в воздухе показались правительственные машины».

В небе среди небоскребов появляется кортеж Императора. Черные правительственные флаеры Империи в сопровождении машин почетного эскорта степенно спускаются на свободную площадку перед самым входом в музей. Из лимузинов выбегают охранники и занимают позиции вокруг машины Императора. Дверца распахивается, и из лимузина появляется сам Император. Толпа восторженно кричит, а Император, улыбаясь, в ответ машет ей рукой в белой перчатке. Затем, окруженный толпой телохранителей, Иван Штих исчезает в музее.

Снова в кадре студия восьмидесятого телеканала.

— Вы смотрели репортаж нашего специального корреспондента о посещении Императором музея изобразительного искусства, — напомнил телевизионный ведущий. — Теперь о других событиях… Сегодня «Плобитаунские дьяволы» в очередной раз с крупным счетом разгромили «Аллигаторов» с планеты Морволон…

Глава 3. ВНЕЗАПНЫЙ УДАР

— Так, значит, Борис, это твой любимый фикус? — Дерк Улиткинс стряхнул пепел сигареты в цветочный горшок.

— Пожалуйста, господин Хозяин Дерк, осторожнее, — взмолился робот.

Борис попытался протиснуться между Дерком и фикусом, чтобы прикрыть растение своим корпусом, но Дерк не позволил ему этого сделать.

— Куда?! — воскликнул он и, упершись ногой в основание робота, оттолкнул его обратно к центру коридора. — Я тебе не разрешал приближаться, консервная банка.

— Но, господин Хозяин Дерк, пожалуйста, осторожнее.

— Не указывай мне. Я сам разберусь, что мне делать. — Дерк вновь стряхнул пепел с сигареты в горшок фикуса. — Зола полезна для цветов, — прокомментировал он свое действие. — Лучше скажи, Борис, что это за пейзажик висит рядом с тобой на стене. — Дерк указал на белое полотно в массивной золотой раме с какими-то странными белесыми пятнами в центре.

— Эта картина называется «Рождение сверхновой». Автор Дальвадор Салли, основоположник школы осквернителей. Классика современного искусства, — пояснил робот.

— Сколько стоит?

— Она бесценна.

— Понятно. — Дерк выпустил облако дыма в расписной потолок коридора. — За нее можно выменять дюжину таких уродцев, как ты?

— Я уникальный робот с саморазвивающимся интеллектом.

— С искусственным интеллектом, — поправил Дерк.

— Я живой кибернетический организм, — оскорбленно возразил Борис на последнее замечание Дерка.

В этот момент за стеклянными дверьми кубрика раздался голос Скайта, зовущего Улиткинса обедать. Дерк затушил окурок в цветочном горшке.

— В этом фикусе жизни в тысячу раз больше, чем в твоих электронных мозгах, — сказал он, прежде чем войти в кубрик.

Когда Дерк скрылся за стеклянной дверью, Борис подъехал к цветку и осторожно, чтобы не повредить растение, вынул из горшка окурок Дерка Улиткинса.

— Среди людей попадаются отъявленные негодяи, — сделал вывод Борис, бережно поправляя руками-манипуляторами листья фикуса.

Обстановка кубрика была выдержана все в том же роскошном стиле, что и остальное пространство корабля. Помещение походило на гостиную в охотничьем домике. Благодаря тому, что кубрик оказался совмещен с камбузом, он превратился в универсальное место для отдыха и приема пищи. От огромных холодильников, машин по приготовлению еды и сервантов с посудой остальное пространство комнаты, где стоял большой обеденный стол (изготовленный, между прочим, из настоящего дуба), отделяла узкая кухонная стойка. Над стойкой под потолком виднелся выдвижной экран телевизора. Достаточно было нажать на пульт дистанционного управления, и огромный экран опускался до самого края, закрывая собой пространство камбуза с кухонными комбайнами. Таким образом помещение разделялось на гостиную и кухню. Возле стены стоял кожаный диван, над которым нависли ветвистые оленьи рога. Напротив дверей находился огромный, во всю стену, овальный иллюминатор в широкой металлической раме, на которую можно было присесть и, прислонившись щекой к толстому стеклу, наблюдать за хороводом звезд вселенной.

…Звякнул звоночек, сообщивший, что заказ выполнен, и Скайт достал из нутра пищевого автомата бумажную тарелку, накрытую тонкой полиэтиленовой пленкой, с порцией горячих сосисок, гарниром, по виду напоминающим картофельное пюре, и маленькой горкой зеленого горошка. Две точно таких же тарелки уже стояли на столе. Хилдрет с одной успел снять упаковку и, когда вошел Дерк, аппетитно чавкал, пережевывая белесую сосиску.

— Что у нас на обед? — садясь за стол, поинтересовался Дерк.

— В меню написано «комплексный обед быстрого приготовления от „Кнаф-Кнаф“, — сообщил Скайт, подсаживаясь за стол к компаньонам. — Ты где задержался?

— С Борисом поболтал.

— Надеюсь, ты ему ничего не сломал?

— К сожалению, нет. — Дерк подцепил пластмассовой вилкой пюре и отправил его в рот. — Гадость какая! Словно жеваная бумага, — поморщившись, произнес он. — Запить есть что-нибудь?

— Посмотри сам. — Скайт кивнул головой в сторону кухни.

Дерк с брезгливым видом отложил вилку, поднялся из-за стола и, обойдя стойку, отделяющую кубрик от камбуза, стал по очереди открывать дверцы холодильников и кухонных шкафов.

— А тебе, Пьер, как, нравится пища быстрого приготовления? — поинтересовался Скайт у Хилдрета.

— Вполне, — с полным ртом ответил тот.

— Вот и я говорю: нормальная походная еда. — Скайт, переборов отвращение, проглотил кусок совершенно безвкусной сосиски. — Не понимаю, чего Дерк возмущается?

— Куда ты смотрел, Скайт?! — раздался радостный возглас Дерка. Улиткинс стоял возле одного из шкафчиков и держал в руках консервные банки с тушенкой, бобами, рыбными блюдами и разными салатами. — Смотри, что тут еще есть! — Он поставил банки на стойку и извлек из недр холодильника замороженный окорок. — Тут этого добра на месяц… Смотри, замороженные овощи… Фрукты… Пьер, молока не хочешь или предпочитаешь сливки? Ха! — Голос Дерка стал еще более радостным. — А это вы видели? — Он извлек упаковку баночного пива. — Скайт, ты привык к пище быстрого приготовления из кулинарного автомата, а суррогатная еда вредна для здоровья. Неужели тебе даже не пришло в голову заглянуть в холодильник? Никогда в это не поверю. Или ты хотел утаить от нас с Пьером это богатство?

Дерк Улиткинс вернулся к столу со своими трофеями.

— Это я есть не буду, — отодвинув к Скайту свою порцию комплексного обеда от «Кнаф-Кнаф», заявил он и принялся вскрывать принесенные консервные банки. — М-мм! — восторженно промычал Дерк, заглядывая внутрь жестянки. — Мясное рагу в томатном соусе! А здесь? — он вскрыл следующую банку. — О-о! Лососина!

— Дерк, Дерк, — отставляя тарелку с остатками комплексного обеда, заинтересованно обратился Пьер Хилдрет, — а что в той, большой банке с зеленой полосой?

— Здесь бобы.

— А в той, маленькой?

— Печень трески в масле. Пьер сглотнул слюну.

— Угощайся, Пьер. — Дерк пододвинул к нему банку с печенью трески.

— Чистую тарелку надо взять, — обрадовавшись, сказал Пьер. Он встал и заспешил на камбуз к шкафу со стеклянными дверцами, за которыми виднелись стопки чистой посуды.

— И мне прихвати! — попросил Дерк и, уже обращаясь к Скайту, поинтересовался: — А тебе тарелку принести?

— Не, — гордо произнес Скайт, отправляя очередной кусок пюре себе в рот.

— Чего ты давишься всякой гадостью? «Кнаф-Кнаф» — это сплошная синтетика. Давай нормальных консервированных продуктов поедим.

— Не хочу, — с трудом проглотив очередной кусок бледно-белесой сосиски, отозвался Скайт.

— На, — Дерк кинул ему одну из пивных банок, — запей хоть. А то не могу на тебя смотреть.

Скайт поймал банку на лету, открыл и сделал несколько больших глотков. На его лице появилось выражение блаженства.