Доспех духа. Том 6 (СИ) - "Фалько"

— Нужна только практика, — сказал Геннадий Сергеевич, одобрительно кивнув, глядя на это.

— А есть ещё способы взаимодействия с энергией мирового ци?

— Всякое сравнение имеет под собой шаткую основу, — наставительно сказал ректор, — поэтому аналогии в рассуждениях бывают вредны. То же самое с пониманием силы. Будь здесь не свеча, а стакан воды, которую можно превратить в лёд и снова растопить, суть от этого не поменяется. В Китае говорят, что все мастера мира, пытаясь подняться на следующий уровень, бьются в закрытую дверь, даже не догадываясь, что за ней не лестница в небо, а каменная стена. И чем яростней они ломятся, тем толще камень позади неё. А для того чтобы открыть эту дверь, не нужно прилагать силу. Случается так, что ты просто подходишь к ней и распахиваешь. Остаётся лишь взойти по крутой лестнице и не сорваться. Данный тест просто показывает, что дверь открыта, а остальное зависит лишь от тебя.

— И сколько занимает подъём по этой лестнице? — спросил я, не очень довольный таким расплывчатым объяснением. Не люблю я подобного.

— Обычно несколько лет, но иногда может затянуться и на гораздо больший срок. Крайне редко случается, что у людей просто не хватает сил, пройти этот путь до конца.

— Было бы проще, если бы существовала особая практика, повторение или изучение которой позволит прорваться на этот самый уровень.

— Такое бывает только в китайских сказках, когда герой прочтёт свиток или каменную табличку, прочитав которую сразу становится мудрецом. Вижу, что тебе не терпится, поэтому займёмся «приближающими» техниками. Так их называют в Поднебесной. Их всего семь, и когда ты сможешь повторить последнюю, до становления великим мастером останется всего одна ступенька.

— А можно сразу с неё начать?

— Она требует сил гораздо больше, чем есть у тебя сейчас, — улыбнулся ректор. — И с этим нужно что-то сделать в первую очередь. Поэтому начнём с «жадной» тренировки.

— О, вот это я люблю, — закивал я.

С Геннадием Сергеевичем мы занимались около часа. «Жадная» тренировка подразумевала поглощение собственной силы. Нужно было попытаться создать доспех духа и при этом поглотить энергию «ци», затраченную на это. Если пытаться привести аналогию, то я правой рукой складывал из кубиков стенку, а левой рукой её разбирал. С первого раза у меня не получилось делать это одновременно, но к концу тренировки смысл я уловил. Осталось только практиковаться и за неделю я этот хитрый приём освою. Непонятно зачем подобное нужно и что оно тренирует, но выглядело забавно.

К концу часа, когда я начал улавливать суть тренировки, нас очень грубо прервали. Двери в зал открылись и на пороге появился Великий князь Воронцов. Будь это кто-нибудь другой, Геннадий Сергеевич придавил бы его силой, чтобы в следующий раз думал, но сейчас он сдержался, в самый последний момент.

— Доброе утро, — бодро приветствовал нас князь, словно ничего такого и не произошло. — Не вставайте, прошу. Я всего на минуту заглянул, проведать, как устроится Николай.

«Мог бы не просить, мы и не собирались вставать» — подумал я.

— Доброе утро, — приветствовал его Геннадий Сергеевич. — Учебный план Николая Ивановича не изменился. И преподавателям из академии по-прежнему придётся покидать территорию МИБИ вечером. Свободных комнат в общежитии не осталось. Если хотят, пусть снимают квартиру в домах напротив.

— Бог с ними, с преподавателями, — отмахнулся Воронцов. Сняв, наконец, обувь, он прошёл к нам. — Пусть этим вопросом Элиза Филипповна занимается.

— Не буду Вам мешать, — сказал я. — Меня уже иностранные студенты ждут на занятии.

— Кузьма Фёдорович, на несколько минут задержись, — попросил князь. — Уже в курсе, что твой учитель приехал и даже успел выступить в боях Колизея?

— В интернете успел посмотреть, — кивнул я. — Выступил он эпично. Чуть-чуть анархиста Старицкого за жо… жабры не взял.

— Да, не ожидали мы, что террорист там появится, — он нахмурился, но как-то неискренне. Знал он всё или видел, как анархист дощечку забирал, но ничего не сделал. — Ты не знаешь, зачем твой учитель приехал?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Понятия не имею, — я пожал плечами. — Он путешествует по миру в поисках любопытных и интересных техник. Мы с ним немного разошлись во взглядах на тренировки и с того момента не виделись. Обидчивый он.

— Это плохо, что обидчивый. Но вы же переписывались? Говорят, он тебе письмо отправлял.

— Было такое, — кивнул я, удивлённый, что он так много знает из легенды Дымова.

— Можешь ему сообщение отправить, что я хочу с ним встретиться? — напрямую спросил князь. И взгляд очень серьёзный.

— Легко, — сказал я. — Вопрос в том, захочет ли он встретиться с Вами. Может, он уже мимо Парижа проезжает на поезде и пьёт чай с круассанами. Вы лучше сразу обозначьте тему разговора, так будет проще.

— Напиши, что я щедро заплачу за эту встречу. А тема будет касаться приза, который ему достался в Колизее.

— Хорошо, напишу сегодня. Как ответит, сразу дам знать. А что за приз? Техника какая-то? Зная его, он бы не стал участвовать, если на кону не будет стоять что-то действительно стоящее.

— Всё, что я знаю, это защитная техника, делающая доспех духа очень прочным, — признался Воронцов.

— Пощупать бы, — мечтательно произнёс я. Думал, что князь начнёт юлить или лукавить, но странно, что он так быстро признался.

— Кузьма Фёдорович? — спустил меня с небес на землю голос ректора.

— Да, простите. Пойду на занятия. У Вас больше вопросов нет?

— Нет, — едва заметно качнул головой князь. — Постой, а номера телефона учителя у тебя нет?

— Нет. Только адрес электронной почты. Но я его не дам, простите.

Я встал, слегка потянулся, разминая затёкшие ноги и поспешил к выходу. Быстро обувшись, вышел и, спрятав силу, прильнул ухом к двери.

— Или у вас тренировка была? — голос князя Воронцова.

— Нет, Кузьма Фёдорович просто приходил поговорить об иностранных студентах. Жалуется, что много времени они у него отнимают.

— Понятно, — сказал князь. — Тогда я хотел предупредить насчёт предстоящего собрания в Кремлёвском дворце. Нужно будет убедительно выступить и продемонстрировать силу…

Дальше слушать я не стал и направился к крытому стадиону, где минут пять назад уже началась утренняя зарядка. Только добраться туда мне не дали, перехватив недалеко от столовой. Какой-то заполошный студент из дисциплинарного комитета попросил подойти к воротам, где меня кто-то ждал. Как оказалось, в такую рань меня искал Бэр Пойзон, собственной персоной. Я действительно удивился, глядя на него. С тростью в руках, в чёрном дорогом плаще и шляпе он выглядел очень солидно. Наверняка в его родословной есть кто-то знатного происхождения.

— Мистер Пойзон, — обрадовался я, — какими судьбами тебя забросило в Москву?

— По работе, — ответил он. — Не люблю Россию. Каждый раз, когда приезжаю, случается что-то плохое.

— Всё потому, что ты пессимист, — я улыбнулся. — Но это хорошо, что заглянул ко мне в гости. Помнится, я обещал научить тебя защитной технике. У меня есть подходящая, уникальная, высшего класса и как раз подходит для кинетиков или мастеров управляющих гравитацией.

— У меня самолёт через три часа на Прагу, — в его взгляде промелькнуло сомнение.

— И что? Билеты стоят три копейки, а моя техника минимум десять миллионов. Но, если ты торопишься…

— Не тороплюсь, поездка может и подождать, — быстро сказал он.

— Отлично. Сейчас поговорю с начальником охраны, чтобы гостевой пропуск выдали.

С пропуском вопросов не возникло, тем более что я пообещал гостя из поля зрения не выпускать и лично проводить к выходу, когда все дела будут закончены. Чтобы нас не отвлекали, я решил занять клубную комнату, так как утром там никто из студентов не появлялся и в целом до обеда в здании было тихо. Попутно скинул сообщение сёстрам Юй, что нам потребуется много чая и лёгкий завтрак. Бэр же с любопытством разглядывал комнату, устроившись в кресле.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})