Том 4. Стихотворения 1930-1940 - Демьян Бедный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Столица – народ*
Москва! Где слово есть напевней?Где место есть для нас родней?Гордясь своею славой древней,Москва слыла «большой деревней»До самых большевистских дней.
Не видя в этом святотатства,Она блюла «святой устой»В контрасте дикого богатстваС невероятной нищетой.
Ушли купецкие попойкиИ хитрованцев нищий сброд,И лихо мчавшиеся тройки,И к стенкам жавшийся народ;
Ушла Москва с ее церквами,Со свалками, гнилыми рвамиИ грязью липкой, как кисель,Ушла с былыми именамиМосковской жизни карусель.Москва украсилась домами,Каких не видела досель.
То, что звалось Охотным рядом,Двойным сверкающим фасадомДомов-гигантов вознеслось.Москва обличьем и нарядом,Всем бытовым своим обрядомПреобразилася насквозь.
Еще былое отмечаешьВо внешней той-иной черте.Но люди! Где их ни встречаешь,Они не прежние, не те.
Вслед всех сановных инвалидов,Вслед нами сброшенных властей,Купцов, московских «эвпатридов»,Ушли насильники всех видовИ паразиты всех мастей.
Враги грозят Москве возмездьем,Забыв, что их гроза – мертва,Что под кремлевским пятизвездьемЦветет Советская Москва;
Что, счет сведя со строем старым,Сознаньем сил своих полна,По всей Москве, по тротуарам,По улицам и по бульварамШумит народная волна, –
Живые, радостные лица,Людской веселый разворот.Глядит народ: «Моя столица!»Столица смотрит: «Мой народ!»
Дух этой гордости взаимной –Гроза для всяких подлецов,Для швали всей старорежимнойИ для фашистских наглецов.
Мы поработали не втуне.В двадцатилетье ОктябряМосква ликует – накануне«Двенадцатого декабря».
Мы перед днем великим этимСтоим под стягом трудовым.Мы в этот день врагам ответимСвоим ответом громовым.
Мы изберем Совет ВерховныйИ, кровно спаянные с ним,Порыв восторженно-любовныйВ единый клич соединим.
Он скажет миру, чем мы стали,За что стеной народной встали,Наш клич по всем по округам,И будет в этом кличе – «Сталин!» –Привет – друзьям, ответ – врагам!
Москва сегодня веселится.Повсюду праздничные лица,Людской веселый разворот. Привет тебе, моя столица!Привет тебе, родной народ!
Народные дворцы*
Облегли ночное небо тучи.Ветер выл, неукротим и лют.Намело повсюду снега кучи.Новый год встречал столичный люд.
Еле-еле трепыхалась конкаНа горбатом Троицком мосту.Шла на Невский бледная девчонкаПродавать прохожим красоту.
Вдоль Невы рабочий шел угрюмый.Он грозил кому-то, сжав кулак:«Обмануть хотите царской Думой?Перевешать надо вас, собак!»
Гнил в сырых ночлежках люд голодный,Жизнь губила чью нужда-палач.Пьяным хрипом пел канал Обводный,Заглушая тихий женский плач.
«Фараоны» шли с ночным обходом.В темноте (Не видно. Не поймать!)Кто-то крикнул: «Гады! С Новым годом!»Получив в ответ «такую мать».
Вкруг дворца шла суетня шпионов,У жандармов пыжились усы.Над тоской гранитных бастионовКрепостные плакали часы.
Над дворцом коричнево-кровавым,Над могилой всенародных благ,Раскорячившись орлом двуглавым,На ветру трепался царский флаг.
Во дворце торжественно, парадно,Царь свершал свой новогодний бал.Не плясал он сам, хлебнув изрядно:Хмель ему колени подгибал.
Он смотрел на пляшущие парыИ мычал, входя в запойный раж:«Хар-рашо танцуют лейб-гусарыИ морской гвардейский экипаж!»
Он глядел на дам полураздетых,На княгинь, графинь и баронесс.Генералы в пышных эполетахПеред ним плясали полонез.
Царь смотрел, как, шаркая ногами,Лебезил сановный высший классПред царицей с синими кругамиПод белками злых, холодных глаз.
Перед ним, царем самодержавным,Ликовал тот самый «высший свет»,Что устоем был дворянским, главным,Тех основ, которых больше нет.
Дураку в башку не приходило,Как и всем, плясавшим на балу,Что в народных недрах забродилоТо, что весь народ звало, будилоВековую сбросить кабалу.
Кабалу мы свергнули победноВ пролетарском славном Октябре.Провалились, сгинули бесследноВсе, кто жил на труд на наш безбедно,На балах танцуя при дворе.
Нынче все дворцы – и царский тоже –Наши всенародные дворцы.Нынче любим мы – свое добро же –Их красу, их лепку, изразцы.
Мы в своих дворцах не чужестранцыИ не челядь, скрытая в углах.Жизнью бодрой брызжут наши танцыНа советских праздничных балах.
Сколько пар, скользящих по паркету!Звонкий смех, веселый разговор.Сделать всем танцующим анкету:Все анкеты, словно на подбор.
Посмотри хотя б на пару эту.Муж с женой. Одна из лучших пар.Если ты вчера читал газету,Ты его узнаешь по портрету:Это наш знатнейший сталевар.
Вот девица пляшет, как артистка.У нее орлиные зрачки.Мастерица в цехе. Активистка.Отличилась как парашютисткаИ взяла по спорту все значки.
Вот плывет герой из краснофлота.В паре с ним колхозница. Гляди,Как юна! Меж тем ее работа…За ее работу «Знак почета»У нее сверкает на груди!
Обо всех всего не скажешь вкратце.Во дворцах – чем наша власть горда –Вместо прежних подлых тунеядцевВеселятся рыцари труда!
1938–1940
Уральские сказы*
Это – сумрачный лес, а не розовый сад:Все живет в нем таинственно и суеверно.Дед – всем видом колдун, сед как лунь, волосат –Эти сказы рассказывал этак примерноЛет полсотни назад.Есть про это такая погудка:На горе было Думной – стояла там будка, –Дед Василий ночной караул в ней держал,Он себя в караул свой детьми окружал,Быстроногими да остроглазымиШалунами-пролазами.Привлекал он их тайными сказамиПро хозяйку ли Медной горы,Иль про Полоза, иль про Змеевку,Иль про девку-Азовку…Если кто из прильнувшей к нему детворыСтанет деда просить: «Расскажи-ка нам сказку!» –Дед гневился – для виду (он знал одну ласку).И того, кто про сказку ему говорил,За его непонятливость мягко журил:«Сказку, ты говоришь? Сказка, так я толкую,Это ежели там про попа, попадью,Так раненько тебе нюхать эту кутью,Слушать сказку такую, –Ну, а сказку совсем на иное лицо –Там про дедушку-бабушкуДа про курочку-рябушку,Что снесла-старикам золотое яйцо,Иль про то, как свое золотое кольцоУронила царевна, купаяся в речке,А его золотые рыбешки хранят, –Эти сказки старухи бубнятПеред сном малым детям на печке.Эти сказки ты слушать уже запоздал,Да и сказывать их я совсем не умею,Позабыл я все сказки, которые знал.Вот про старую жизнь – тут я память имею.Много слыхивал я от своих стариков,Да и после слыхал от других знатоков,Тоже на людях жил я, поди-ко:Поносил на себе синяков,И в канавах топтали, и дули не мало.Всяко, друг мой, бывало.Все бывало – и солнце и слякоть.Вон тебе еще сколько пожить до усов,Я ж восьмой уж десяток беру на засов, –Это, братец, не восемь часовВ этот колокол наш караульный отбрякать.Надо знать, чем порядок на свете не гож,Почему у господ все из бархату-шелку,А вот мы – жилы рвем, а без толку,Не вылазим всю жизнь из рогож, –Почему столько всюду корыстной заразы,Почему правда-матка кладется под нож?Только это, мой голубь, не сказки, а – сказы,Побывальщины тож.Их не всякому скажешь. Тут надо с опаской.Нет, не смешивай сказа со сказкой.Сказ про тайные силы с умом надо весть».«Разве тайные силы-то, дедушка, есть?»«А то как же?..»«А вот объясняли нам в школе…»«Ты учись да ума набирайся поболе,Дураком не стоять чтоб у всех позади.Стариков же, одначе, того… не суди.Как жилось им, постыло,Приходилось всю жизнь как страдать!Может, им веселее-то былоВсе за правду считать.Ты и слушай, что в сказах и как говорится.Подрастешь – сам поставишь значок.Кое в сказах-то быль, кое в них – небылица.Так-то вот, милачок!Клад сыскав, ты останешься снова без клада,Коль его ты в дырявую сунешь суму,Понимать это надо:Что к чему».
Мастерство*
