Тень убитого банкира - Николай Новиков

- Меня зовут Сергей Чекмарев, я журналист.

- Да? А я думал - баба по вызову. Я, правда, не вызывал, но не отказался бы. А вот журналист мне и на хрен не нужен, понял?

- Понял. Мне тоже не нужен пьяный дурак. Но чрезвычайные обстоятельства заставили меня позвонить, что я и делаю. Так вы

- Борисенко?

- Нет, пьяный дурак. Что там за обстоятельства?

- Одна знакомая, Настя Зозулина, просила обратиться к вам, если возникнет экстраординарная ситуация.

- Экстра... Умник долбанный! Ты русский язык знаешь, журналист?

- Чрезвычайная ситуация. Она возникла, поэтому я и звоню вам. По телефону не могу об этом говорить. Вы знаете Настю Зо-зулину?

- Настю? Понятия не имею. Ты вот что, журналист, приез-жай, расскажи, чего надо. Я живу на Славянском бульваре. Мо-жет, что и вспомню. Пивка прихвати с собой.

Чекмарев записал адрес и положил трубку. Он почти не сом-невался, что ничего толкового пьяница не скажет. И, тем не ме-нее, Настя просила позвонить именно ему. Позвонил, ну и что? Теперь надо встретиться, потому что больше никто в этом городе не скажет, не намекнет даже, в какой стороне искать любимую женщину. Чекмарев выпил еще одну чашку кофе и вспомнил, что собрался ехать на службу. А что, если уже не надо спешить ту-да? Написать заявление об уходе по собственному желанию можно когда угодно.

Аля, услышав его голос, забыла о том, что тоже умеет раз-говаривать. Пришлось напомнить ей об этом. И для Лавкина его звонок стал, похожей, полной неожиданностью. Главный был нас-только изумлен, что принялся отчитываться о проделанной рабо-те, о том, что очередной номер уже сверстан, и в нем есть статья Чекмарева, которая полностью удовлетворяет высоким тре-бованиям газеты и, главное, генеральной линии родных и двою-родных хозяев.

- Валерий Петрович, я задержусь на пару часов, тут кое-какие проблемы возникли. Не возражаете?- спросил Чекмарев.

- Пожалуйста, пожалуйста, Сергей Владимирович,- не стал возражать Лавкин и лишь в последний момент вспомнил, что он все же главный редактор, предупредил.- Но, так сказать, нена-долго.

Похоже, и Аля, и Лавкин не думали, что он позвонит сегод-ня. Странные дела... Может быть, они не думали, что он вообще когда-либо позвонит? Очень странные...

Звонок Чекмарева и вправду напугал Лавкина. Вчерашнее бандитское нападение слишком живо было в памяти. А что, если Чекмарев связан с этими бандитами? Придет выяснять, куда де-лась его девка?

Он тут же позвонил Сафарову, но секретарша сказала, что Константин Рашидович занят. Лавкин позвонил Рекрутову.

- Евгений Игнатьевич, я только что говорил по телефону с Чекмаревым. Он... он собирается прийти на службу.

- Отлично,- сказал Рекрутов. Голос его был совершенно спокойным.

- Но Евгений Игнатьевич! Мы, понимаете ли, вчера... А что мне говорить ему сегодня?

- Ровным счетом ничего, Валерий Петрович. За вчерашнюю операцию Константин Рашидович очень вам признателен. Можете забыть о ней и работать со спокойной душой. Что касается Чек-марева, вы ничего не обязаны говорить ему. Нужен вам сотрудник Чекмарев - пусть работает. Не нужен - выгоняйте. Вы же хозяин, Валерий Петрович.

- А он не связан...

- Нет.

Лавкин поблагодарил Рекрутова, несколько минут размышлял о том, что услышал, а потом приказал Але позвать Павлюковича. Только он из всех сотрудников знал, что звонила подруга Чекма-рева. И потом все рвался кому-то позвонить без свидетелей, тесть у него, видите ли, болен! Понятно, кому он спешил позво-нить! Еще вчера это было понятно - никто больше не мог сооб-щить бандитам, что происходило в редакции. Ну а коли Сафаров доволен газетой, а Рекрутов прямо сказал, что он, Лавкин - хо-зяин и вправе делать то, что считает нужным, он и поступит по-хозяйски. Бандиты приказали, чтобы он не говорил Сафарову о нападении. Он и не сказал. А о всяких там предателях никакого разговора не было.

- Валерий Петрович, вызывали меня?- спросил Павлюкович, почтительно останавливаясь у двери и склонив набок голову.

- А ты думал, не вызову, да?

- Не знаю, что вы имеете в виду, Валерий Петрович.

- Все ты знаешь, Павлюкович, все понимаешь! Гнида черто-ва, прихвостень бандитский! Думал, сойдет с рук?! Не сойдет! Ты кому звонил вчера ... твою мать?!

- Валерий Петрович...- в ужасе прошептал Павлюкович.- Ес-ли вы думаете... я ничего... никому. Тесть у меня больной, вот я и хотел... Тесть, Валерий Петрович.

- В гробу я видал твоего тестя, сукин сын! С моего теле-фона не стал звонить тестю, надо было - чтоб никто не слыхал! Ну и мразь же ты!

На Павлюковича невозможно было смотреть без слез. Он сог-нулся, дергая перед собой руками, будто просеивал воздух через невидимое сито. Губы его беззвучно шевелились, а глаза с моль-бой уставились на главного. Но пожалеть его - означало забыть свой вчерашний животный страх, острое лезвие, царапающее кожу и готовое выпустить наружу внутренности, лужу под ногами и мокрые штаны... До конца своих дней он не забудет этого! И до конца своих дней не подпустит человека по фамилии Павлюкович ближе, чем на пять метров!

- Валерий Петрович...

- Кому звонил, подлец?!- Лавкин не стеснялся в выражени-ях. Унижая другого, он забывал о своем вчерашнем унижении, о своем страхе.- Ну?! Чего молчишь, мразь?!

Приятно, приятно было оскорблять этого негодяя! Из-за не-го ведь вчера напали бандиты, из-за него!

- Никому, я даже тестю... я поехал прямо к нему...

- Не хочешь, значит, говорить? Ну что же... Меня это не очень-то интересует. Теперь слушай внимательно. Заявление об увольнении отдашь Але. Считай, что я его уже подписал. Расчет получишь в бухгалтерии. С завтрашнего дня - чтобы ноги твоей не было в редакции.

- Понятно,- удрученно сказал Павлюкович.- Хорошо, напишу. Но мне нужно свои вещи забрать, материалы передать Маринке...

- Сегодня! А завтра я прикажу охране, чтобы тебя и на по-рог не пускали. Все! Убирайся с глаз долой и не вздумай, пони-маешь, показываться! Пошел вон!

Павлюкович горестно развел руками и, согнувшись, побрел из кабинета.

26

Поднявшись на лифте на пятый этаж, Чекмарев позвонил в дверь квартиры Борисенко и в ужасе отшатнулся, когда эта дверь распахнулась. На него в упор смотрело черное дуло пистолета.

- Из-из-вините... Вы Борисенко?

- Он самый. Ручонки-то протяни вперед. И заходи спокойно, без резких движений.

- А если не зайду?

- Мы разойдемся, как в море корабли, Ты в свою журналис-тику, а я в свое охранное агентство. Заявлять в ментовку бес-полезно, пистолет зарегистрирован, имею разрешение применять, если в квартиру ворвутся грабители. Ну давай, спи быстрее, а то мне некогда ждать. Голова трещит.

Он был на голову выше Чекмарева и без оружия мог внушить неподдельное уважение кому угодно. Лицо и вправду помятое, но не слишком, а серые глаза смотрели уверенно и спокойно. Сергей вздохнул и шагнул в квартиру. Раз уж приехал сюда - будь, что будет.

- Меня зовут Сергей Чекмарев. Могли бы и не размахивать пистолетом, я же звонил, мы договаривались о встрече.

- Чекмарев, так Чекмарев. Шагай на кухню. Пива привез?

Этот Борисенко был довольно-таки бесцеремонен в обращении с незнакомыми людьми. Чекмарева это разозлило. Он поставил "дипломат" на пол, посмотрел в глаза хозяину.

- Привез. Возьми сам, а то подумаешь, что я достаю бомбу, стрелять начнешь.

- Теперь вижу, что ты Чекмарев,- удовлетворенно хмыкнул Борисенко. Он подхватил "дипломат", ткнул пальцем в сторону кухни, где намерен был продолжить разговор.

Чекмарев и сам был холостяком, но все же старался не разбрасывать свои вещи где попало, да и пыль на кухонных пол-ках и на полу иногда протирал. Борисенко эти вопросы, судя по виду кухни, совсем не беспокоили. Он сел на расшатанную табу-ретку, достал одну из двух бутылок "Очаковского", двумя паль-цами сорвал пробку с горлышка и в минуту опорожнил бутылку. Довольно крякнул и лишь после этого посмотрел на гостя.

- Ты где работаешь, журналист, о чем таком пишешь, бумагу мараешь?

Чекмарев с удивлением уставился на хозяина. Сам он с пох-мелья никогда не говорил голосом былинных персонажей, и не ду-мал, что такое возможно. Нужели ошибался?

- В газете я работаю, об экономике проклятой пишу,- ска-зал он в тон Борисенко.

- О! Как раз то, что надо. Самому этого не понять, может, знающий человек поможет? Скажи мне, журналист-экономист, поче-му у нас яблоки и огурцы дороже бананов? Полночи думал, а так ни хрена и не понял. Яблок у нас, на Орловщине особенно - за-вались, хранить их очень просто. Продают восемь тыщ килог-рамм. Бананы черт-те откуда везут, хранят в холодильниках - шесть тыщ. А огурцы тепличные, подмосковные и вовсе одиннад-цать. Это ж как понимать прикажешь?

- Спроси что-нибудь полегче,- сказал Чекмарев.

- Понятно. Это значит, что если бананы станут выращивать в теплицах под Москвой, они тоже будут стоить одиннадцать?

- Скорее всего - да.

- А на хрена ж нам такое хозяйство?- он внимательно пос-мотрел на Чекмарева, понял, что тому сейчас не до сложных воп-росов экономики.- Ну ладно, чего у тебя, выкладывай.