Демон в шоколаде. Зимний бал в академии (СИ) - Райская Ольга

Да ладно, проехали. Мне тоже не очень-то и хочется знать правду. Особенно, если она окажется горькой. Так у меня хотя бы надежда остается на то, что я не безразлична одному демону. Поэтому лучше вернуться к более важным вопросам.

— Ты знаешь, как прочитать книгу? — я пристально посмотрела на храна.

— А? — сама невинность!

— Знаешь? — спросила строже.

— Чего там знать-то? — скривил физиономию Вас. — Докажи ей, что ты не самка сиэкла, и будет тебе счастье.

Убью заразу! Вслух я, конечно, этого не сказала, но посмотрела на храна так, что красные глазки вдруг стали в половину лица, а рожки загнулись назад и часто-часто задрожали.

— Ну, чо ты вот сразу начинаешь, Лерка? Кровь Воеллонов тут нужна, на застежечку капнешь и все. У тебя этой крови завались! Нашла о чем переживать.

Гад! Форменный гад! И как только мама с ним справлялась? И как она меня ему доверила? Он же вредный и несерьезный очень. А, между прочим, я бы могла и догадаться про кровь. Недаром Вас мне палец прокусил, когда в город элементалей отправлялся.

Книгу я положила перед собой, а дальше… дальше возникла проблема. Ничего колющего или режущего в комнате не было. Одежду чинили с помощью бытовых заклинаний, а серьезные дефекты устраняли элементали замка. Украшений я с собой не брала, полагая, что в академии они мне попросту ни к чему. А личное оружие по уставу боевого отделения всегда сдавалось в оружейную после занятий.

Решение пришло неожиданно, и я внимательно посмотрела на храна.

— Чего это ты, Лерка, так на меня уставилась? — настороженно спросил он.

— Как?

— Подозрительно!

Но отвечать ему не стала, вместо этого сунула под не такой уж и длинный теперь нос палец и сказала:

— Кусай!

Красные глазки не просто стали крупнее, они еще и из орбит слегка выкатились.

— А ты его мыла? — заявила мне рогатая наглость. Ох, дождется кто-то!

— Или кусай, или проваливай! — Мы тоже не лыком шиты.

— Умеешь ты убеждать… — проворчал хран и… обхватив кисть, вгрызся в подушечку пальца.

Малх! Как же больно! Да мне на тренировках вполовину так больно не было! Мстит мерзавец этакий!

— Убью… — прошипела я, выхватывая у Васа руку.

И пока отчаянно дула на окровавленный палец, магический защитный кокон замерцал и исчез, а в дверь вломился лорд дарк Сеттар, собственной почти голой персоной.

Я перевела взгляд с куратора на храна, но ни рогатика, ни книги в комнате уже не было.

Глава 20

С одной стороны, такое внимание Эммерса не могло меня не радовать, с другой — именно сейчас его визит был крайне некстати. Я быстро спрятала окровавленный палец за спину. Ну и лицо постаралась сделать невинным, удивленным и разгневанным одновременно. Выходило скверно, ибо гадский лорд кривился и ни капельки не был впечатлен.

А вообще, это что же выходит, он и боль мою чувствует? Однако… Однако, если не схитрить, придется объяснять, для чего меня покусал собственный хран. Лучшая защита — это нападение. Любой начинающий боевик знает об этом.

Поэтому я оставила на лице лишь гнев и выдохнула:

— Чем обязана, лорд дарк Сеттар?

Впрочем, ему я тоже смотрела лишь в лицо. Ниже взгляд опустить боялась. Еще с того раза, как обнаружила его в постели рядом со мной. Помнила насколько он красив. Бронзовая гладкая кожа так и притягивала взгляд, а бугрящиеся под ней мускулы хотелось потрогать. Да, что там говорить. Стоило закрыть глаза, и я видела его, надменного, хищного, пожирающего меня взглядом и… почему-то всегда раздетого. Малх! Это не допустимое поведение для леди!

И я задрала подбородок еще выше, чтобы ненароком не увидеть, насколько плотно брюки из тонкой кожи обтягивают его крепкие бедра.

— Лери! — выдохнул демон и уселся на кровать. Прямо на то самое место, где несколько мгновений назад лежали «Хроники майар». — Что у тебя случилось?

— Все в порядке, — честно соврала я.

Хотя подсознание вопило: «Ты! Ты у меня случился!».

— Но тебе было больно. Я почувствовал! — настаивал он. — Так что произошло?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Теперь, когда гадский лорд сидел, смотреть ему только в лицо стало значительно труднее. А бронзовое тело манило, искушало, звало. Вредно себе отказывать в маленьких радостях. Тем более, в последнее время их слишком мало в моей жизни.

И я пошла на поводу своих желаний. Не всех, разумеется. Фантазия у меня гораздо богаче, но взгляд скользнул по мощным плечам, задержался на литых пластинах груди и уже почти спустился к животу…

— Лери! — крикнул объект моего пристально внимания.

— А? — отмерла я.

Он что-то спрашивал? Нет? Сердце колотилось так, словно меня заставили при прохождении полосы препятствий истратить весь магический резерв. А теперь, когда Эммерс еще и поймал за пристальным рассматриванием… У-у-у… У одной любопытной адептки вся кровь прилила к щекам, и они полыхали так, словно их изнутри лизало пламя.

— Да слушаешь ли ты меня? — Сеттар плавно перетек в пространстве, мгновенно оказавшись рядом.

Вот прямо совсем рядом. Настолько близко, что я ощущала жар его тела, чувствовала, как дыхание демона шевелит мои выбившиеся из косы пряди. А еще сердце… Его сердце стучало так же отчаянно, как и мое. Словно он тоже украдкой рассматривал обнаженную меня, и увиденное впечатляло, возбуждало, лишало покоя. Вот прямо там стучало, в груди, под кожей…

— Прости, что ты сказал?

Голос подвел. Он стал низкий и хриплый, а в горле как-то разом пересохло. И смотрела я теперь прямо в глаза, в которых из крошечной искорки зрачка разгоралось пламя. Красивыми такими всполохами: и желтыми, и оранжевыми, и красными.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — почему-то совсем не горячая, даже прохладная ладонь легла на лоб, и я задрожала. Даже такое невинное прикосновение, рождало внутри тягучую волну жара, медленно расползающуюся по венам.

— Лери… — нет, Эммерс больше не звал. В его голосе тоже появилась легкая хрипотца, которая еще хуже прикосновений! Хуже! От нее ноги подкашивались, а голова кружилась и отказывалась мыслить рационально. — Лери, девочка, что с тобой происходит?

— Все… все хорошо, я просто… просто ударилась. Нечаянно. — Даже шепот давался с трудом.

— Ты вся дрожишь! — и меня притянули к раскаленному телу, от прикосновения с которым дрожь не пропала. Она усилилась многократно.

Мир покачнулся. А когда теплые твердые губы демона накрыли мои, мир с оглушительным звоном окончательно распался на кусочки. И поцелуй был странным. Диким, но ласковым. Неистовым, но нежным. Сладким, но соленым, потому что слезы почему-то текли.

Когда воздуха хватать перестало, поцелуй закончился. Но Эммерс не отстранился. Он так крепко прижимал меня к себе, так бережно дотрагивался, а потом зашептал, заставляя млеть и трепетать еще больше.

— Наваждение мое… Девочка… Лери…

А я… Я вдруг очнулась. Вынырнула из сладкой патоки слов, объятий и своих ощущений.

— Наваждение? Девочка? — переспросила я, и почувствовала, как Сеттар замер, напрягся, словно притаившийся хищник, готовый броситься на слишком наглого и неразумного врага. Но разве меня это остановило? Нет! — Тогда объясни мне, какого Малха ты меня избегаешь все это время?

Сама опешила. Мы не переходили черту, никто из нас не обязан оправдываться. И все же, мне хотелось знать, что я такого сделала? Почему демон перестал меня замечать вне занятий, на которых даже не смотрел в мою сторону?

— Мне казалось, что мое общество не слишком приятно леди, — равнодушно произнес он и отстранился.

И столько холода в словах, от которого стынет кровь, и душа покрывается инеем. А мне… Чего же хочется мне? Тепла! Его тепла! Я лечу к нему, словно ночной мотылек к свету, и ничего не могу с этим поделать. Замерзаю без него, гибну. Это выше, это сильнее меня, потому что так нужно, и так правильно. И я не позволю ему спрятаться за безразличием. В этот раз получу все ответы, которые он мне задолжал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тебе казалось! — с вызовом ответила я, глядя во все еще полыхающие глаза.