Путь домой - Мира Арим

– Я знаю, что ты бы с удовольствием скинула ее с обрыва, – мягко сказал Каз. – Но она не представляет никакой угрозы для нас. К тому же сейчас она – единственная ниточка, которая хоть как-то связывает меня с домом. Если с Рази не получится или она заведет нас в ловушку, что тогда делать? А Никола ищет Лирина – проходника Ночного Базара. Что может быть ближе к моему миру, чем верный слуга его торговли?

Али молча смотрела на него исподлобья. Не дождавшись ее ответа, Каз начал подниматься на чердак. Она услышала, как он спросил у Николы, как она себя чувствует.

«Надо же, она даже не двинулась с места, а окно-то открыто, удрала бы уже, как привыкла это делать. Сбегать эта чертовка умеет лучше всего», – подумала Али.

Ей было обидно до глубины души. Она хотела развернуться и уйти, пока была возможность. Швырнуть Казу на прощание что-то обидное, обозвать его. «Можешь помогать предателям сколько хочешь, а мне моя жизнь дороже». Но она понимала, как глупо и по-детски это выглядит. К тому же так она поступала всю свою жизнь. По крайней мере ту ее часть, которую провела на улице. И вот где теперь оказалась. Может быть, пора что-то изменить?

Нет, она не собиралась прощать Николу, а тем более верить ей. Али решила, что сдаст королю его невесту лично в руки при первой возможности. Но бросить Каза она не могла. Да, это было нерационально – но вот открытая дверь, а ноги не двигаются с места. Али не могла уйти.

– Будешь должен, – сказала она Казу, поднявшись к ним и задев его плечом. – Не думай, что ты меня растрогал. Я просто хочу видеть твое лицо, когда твоя новая подружка снова нас предаст. И хочу, чтобы ты слышал, как я скажу: «Я же говорила».

– Хорошо, я буду готов это услышать, – тихо сказал он и немного улыбнулся.

Али тяжело вздохнула. Мысленно она передразнила парня. Никола окончательно вытерла слезы.

– Расскажи о монстрах, которые преследуют тебя, – попросил Каз.

Никола кивнула.

– Они похожи… на призраков. Их тела словно сделаны из темного тумана. Сначала они приходили только ночью, но теперь словно стали сильнее и могут появляться и при солнечном свете… Они ничего не говорят, пока просто, словно тени, преследуют меня или будто гонят куда-то, это очень пугающе и гнетуще, я вся издергалась… Уверена, они здесь, чтобы убить меня. Будто бы я – что-то, чего не должно быть. Овца, отбившаяся от стада, которая забрела на чужое пастбище. А они тогда, получается, овчарки…

Али посмотрела на отблеск закатных лучей в уцелевшем стекле окна.

– Ну что-то не очень они хотят убить тебя, если ты до сих пор жива и можешь вот так разгуливать по городу и ходить ужинать по кабакам, – заметила девушка.

– Я бежала без остановки двое суток и просто не могла уже без еды… Они еще никогда не появлялись в помещении, и я подумала, что могу ненадолго остановиться, чтобы хоть как-то восстановить силы…

– Это темные эрхны, – сурово сказал Каз.

– Что ты знаешь о них? – спросила Али.

– Это древние существа Ночного Базара, одни из прототварей – первых чудовищных жителей нашего мира. Мне рассказывал о них Холд, и я сам читал кое-что в его старых книгах. Проблема в том, что темные эрхны давно перешли в подлунный мир. То есть как бы умерли, – пояснил Каз, видя непонимающие взгляды девушек.

– Так, ну а как они тогда… – начала Али.

– Думаю, дело в ослабевших границах Ночного Базара, – ответил Каз раньше, чем она закончила вопрос. – Видимо, есть брешь между подлунным миром и нашим, и они просочились из небытия в мир людей.

– Почему они охотятся за мной? Что им нужно? – дрожащим шепотом спросила Никола.

– В книгах было мало информации о темных эрхнах. На них тысячелетия назад была возложена некоторая функция… охраны, что ли. Ну то есть раньше, очень-очень давно, когда Ночной Базар только возник и вырабатывал собственную волю, чувственные союзы между торговцами ночи, нечистью, и людьми считались чем-то… грязным, неправильным. Но это все старые предрассудки, это давным-давно в прошлом! – выпалил Каз, увидев, как лицо Николы вновь исказилось перед рыданиями, вот-вот готовыми разразиться. – И эрхны, в общем, как-то ощущали, когда такие союзы создавались, и отправлялись в мир людей, чтобы… эм… помешать происходящему. Потому что, с точки зрения древнего Ночного Базара, цена жизни нечисти была как бы выше цены жизни… человека, – растерянно добавил он, понимая, как ужасно это звучит, и впервые захотел оправдаться за дикие взгляды мира, который считал своим домом. – Но сегодня так никто не думает, правда! Это просто небылицы, легенды, они часто бывают жестокими.

– Да? – тихо спросила Никола. – Небылицы? Ну а сколько тогда заключено браков между ночными торговцами и людьми сейчас?

– Ну… Пожалуй… Нисколько, – сознался Каз. – Но это не из-за предрассудков, это просто невыгодно… экономически. И сложно реализуется. Ведь люди не могут попасть в Ночной Базар, а в мир людей есть доступ только у проходников, а их по пальцам пересчитать, так что вы с Лирином, можно сказать…

– Уникумы и первопроходцы, – мрачно добавила Али. Все ее злорадство куда-то делось. Кажется, Николе и вправду не позавидуешь сейчас, и угроза ее жизни более чем реальна.

– Просто наш мир сейчас слаб, там происходит что-то неправильное. И прототвари, которые давно почили и не нужны, вырвались и сразу начали выполнять свое предназначение. Они просто идут по следу, чтобы сделать то, для чего были созданы.

– Уничтожить меня, потому что я человек, полюбивший нечисть?

Каз оставил вопрос без ответа, однако добавил:

– Но ты права в своих наблюдениях: эрхны не могут проникать в помещения. Они народились тогда и там, когда и где не было зданий и стен. Они не могут находиться ни мгновения вне прямой связи с небом и луной. И, кажется, теперь и солнцем, поскольку уже успели адаптироваться под реалии человечьего мира.

– Так что здесь мы в безопасности, – подытожила Али. – Давайте только закроем окно.

– Спасибо, – прошептала Никола.

– Побудешь с ней? Я бы попробовал раздобыть немного еды. И нужно оставить Рази какую-то весточку на месте встречи, что дело откладывается, чтобы она не думала, что мы больше не заинтересованы в сделке.

– Но, Каз… – начала Али.

– Это подождет.

Али кивнула. Самоотверженность, с которой Каз пытался помочь Николе, обезоружила ее. Она знала, что ради беглянки-предательницы он буквально отказывается от возможности вернуться домой – или по крайней мере откладывает ее на неопределенный срок. А