Ненавижу тебя, сосед - Лина Манило
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спина покрывается плёнкой липкого пота, сердце взволнованно стучит. Нет-нет-нет, только не это. Не сейчас!
— Ты не можешь, это неправильно, — пытаюсь достучаться до мамы, но мой голос слишком слабый, чтобы я могла докричаться до неё.
— Я могу, поверь. Ещё как могу! — пусть это невозможно, но я вижу хищный блеск в глазах мамы. — Да я в суд подам на эту шарашкину контору. А если бы кто-то погиб? Ярослава, если бы ты не смогла выбраться? Что было бы? У меня запасных детей нет.
— Ты права, я понимаю, но…
— Никаких «но»! Будут свои дети, всё поймёшь без слов и споров. Нокает она мне, ишь ты. Это нужно на своей шкуре испытать. Понять, что чувствует мать, когда узнаёт, что дом, в котором живёт её ребёнок, сгорел дотла. Да у меня волос седых теперь в три раза больше, сердце шалит…
Мама перечисляет свои вновь открывшиеся диагнозы, а я падаю спиной на кровать. Смотрю в потолок, считаю до десяти и обратно. Жду, когда мама выдохнется.
— В общем, мы с отцом выезжаем, завтра рано утром приедем к институту. Будь готова вернуться с нами домой.
И вешает трубку, а я больше всего на свете хочу оказаться сейчас в лесу, чтобы проораться.
* * *
Я сижу на кровати, скрестив ноги, а сна ни в одном глазу. Смотрю на экран телефона, пытаюсь читать. Нужно сделать хоть что-то, чтобы не чувствовать это сосущее разочарование. Оно, словно клещ, впилось в меня, никак не хочет отпустить.
Я никуда с мамой не поеду. Мне не пять лет, я не обязана слушаться и делать всё, что взбредёт в её голову. Это так не работает. Но что будет, когда они приедут завтра? Трудный разговор? Обязательно. Скандал? Непременно.
Я знаю её отлично. Мама пойдёт ругаться в деканат, устроит там разнос всем и каждому, будет угрожать. Опозорит меня! Сделает посмешищем.
Однажды она уже разрушила мою жизнь, хотя целилась в других людей. Но меня зацепило.
Чем руководствовалась, распуская слухи? Не знаю. Была же у неё какая-то цель? Или я слишком наивная?
В общем, утром меня ждёт настоящий концерт без заявок.
Шмыгаю носом. То, что папа всегда на стороне мамы, хоть и корчит из себя главу семейства, ранит. Почему он такой? Слабый перед её натиском?
Я пыталась до него дозвониться, но он даже трубку не взял. Испугался, что попрошу за себя вступиться? Потребую вспомнить, что он мне вообще-то отец, а не чужой дядька? Буду плакать и умолять? Не знаю, но папа предпочёт проигнорировать. Ведь так проще, да?
Очередное разочарование, и их что-то многовато для меня.
Спрыгиваю с кровати, вешаю на батарею почти высохшее полотенце, надеваю платье. Мне нужно выпить воды, прогуляться во дворе, сделать хоть что-то, чтобы не сойти с ума и хотя бы попытаться найти равновесие.
В коридоре тихо. Я прикрываю за собой дверь. Как преступница, крадусь вниз по лестнице, вздрагиваю от скрипа одной из ступенек. Звук оглушает, и, схватившись за прохладное дерево перил, замираю. Глупость какая-то! Испугаться такой ерунды! Но я слишком взвинчена, чтобы вести себя адекватно.
— Ты чего не спишь? — голос Демида таким громким кажется.
На месте подпрыгиваю, едва не заорав от ужаса.
— Напугал, блин! — меня трясёт, будто температура поднялась. — Что за привычка на людей выпрыгивать?!
Демид щёлкает выключателем, холл озаряется десятком потолочных светильников, ерошит волосы на затылке. На нём спортивные брюки, низко сидящие на бёдрах и… ничего кроме. Голый торс, голые ступни.
Не знаю, куда глаза деть, а Лавров наслаждается моим замешательством. Складывает руки на груди, и кажется, что от лишнего движения штаны просто слетят и откроют то, на что приличные девушки не пялятся.
— Ты сам почему не спишь?
— Будешь молоко? — Демид игнонирует мой вопрос, но это даже хорошо.
— Буду, — отвечаю слишком поспешно, но от молока физически не могу отказаться.
Облизываю губы, готовая приплясывать от предвкушения.
Молоко на ночь? Тёплое? Да это же райское наслаждение! А если ещё и с мёдом, так будет вовсе ожившая мечта.
— С мёдом? — будто читает мои мысли, а я киваю, пытаясь никак не выдать своей радости.
А то ещё зазнается.
В тишине раздаётся странный звук, от которого мурашки ползут по спине. Кажется, совсем рядом рычит дикий зверь, захлёбываясь злостью. И так натурально рычит!
— Это Обухов храпит, — смеётся Демид, а я ошарашенно прислушиваюсь. И правда! Храп! — С ним вообще весело. Если не храпит, так поёт во сне, а если не поёт, так разговаривает.
Демид рассказывает про Илью, улыбаясь, а взгляд тёплый и лучистый.
— Тебе повезло с друзьями, — говорю, а Демид неопределённо плечами пожимает.
— Наверное.
На мгновение повисает нервная пауза, но я спрашиваю:
— Никита вернулся?
— Соскучилась? — Демид закладывает руки в карманы, раскачивается с пятки на носок, и смотрит на меня пронзительно.
Если бы я не знала его, подумала, что ревнует. Но Демид не стал бы. Не знаю, что творится между нами… может быть, Лаврова чувство вины гложет, может быть, что-то другое — не знаю. Но все эти поцелуи, странные намёки, его эмоции — разве они имеют что-то общее с влюблённостью?
Запуталась.
— Пойдём, — Демид взмахивает рукой, а на кухне первым делом распахивает створку холодильника и достаёт большую бутылку молока. Следом на столе появляется ополовиненная банка мёда, брикет масла.
Забираюсь на стул, невольно любуюсь широкой спиной Лаврова. От малейшего движения под смуглой кожей перекатываются мышцы, на шее бугрятся вены. Мне неловко, что подглядываю, но и не смотреть не получается. Глаз не отвести!
— Ты на меня смотришь, — я слышу усмешко в низком голосе, и мои щёки от стыда мгновенно алеют. Чёрт, у него глаза на затылке?
— Вот ещё, — фыркаю, а Демид смеётся, размешивая в молоке мёд. — У тебя самомнение до неба и выше.
— Да-да, всё дело в моём самомнении.
Демид оборачивается, ставит передо мной чашку молока, а я полной грудью вдыхаю сладкий пряный запах.
— Смешная ты, а я почти забыл об этом.
Не сдерживаюсь, показываю ему язык, понимая, что впервые не думаю о родителях.
— Так почему ты не спишь?
— А ты?
— На работе был, — Демид поворачивает ко мне стул спинкой, седлает его и, положив подбородок на предплечья, смотрит на меня из-под ресниц. — На пару часов вызвали.
— Ты работаешь? По ночам? Боюсь предположить кем…
— Стриптизёром, — выдаёт и следит за моей реакцией. — А что? Не похож? Отличная работа. Съездил, задницей покрутил для
