Песнь лезвия конька (СИ) - "EvgenyaTrofims"

— Ну всё, хватит. Едь сюда, — добродушно сказал Денис Русланович. Тот случай, когда даже кричать не надо. Никакой музыки, никаких посторонних звуков. Только она и молчаливый лёд. И девушка послушно подъезжает к своему тренеру, поправляя прядь волос, упавшую прямо на лицо.

— Что же, Екатерина Панкратова, — Ушаков оперся о бортик. Ему только улыбнулись, — Рассказывайте, что же вас настолько гложет, что вы решили утонуть в тренировках и заснуть просто от усталости.

«Как он понял?..»

— Ничего. Просто волнуюсь перед завтрашним прокатом, — как можно более спокойно пожала плечами Катя.

— Не нужно врать, — он улыбнулся одним уголком губ, — Ты можешь сказать мне правду.

«Могу ли?..» — спросила сама у себя Катя, нервно кусая губы.

— Новости в интернете. Эти слухи начинают ползти, и мне это совсем не нравится.

На секунду Катя испугалась своих же слов. Она практически прямо сказала Денису Руслановичу, что ей неприятно, когда люди считают её его девушкой. Но ведь это было не так. И никак оправдаться возможности не представлялось. Она ведь не начнет кричать о том, что на самом деле ей был бы приятен подобный статус.

— А. вот как, — задумчиво произнёс Денис Русланович, — Не волнуйся, я всё улажу. Дам комментарий. Тебе не стоит переживать по этому поводу. Это ведь неправда.

«Он сказал это так, словно вообще никаких шансов на то, что это может стать правдой. Похоже, я действительно замечталась»

«Ей противна подобная связь со мной. Похоже, мне нужно к психологу, чтобы её не смущать.

— Спасибо, — шепчет Катя одними губами.

Это была благодарность с примесью горечи.</i>

***

— Ярослава Калинина!

Её объявляли уже во второй раз. Она уже откатала. Девушка тяжело втягивала воздух, но кланялась от всей души. Это была её первая короткая программа, которую она откатала с душой. И даже сложнейший каскад в бонусной зоне не отбил у неё лёгкости. Всё чисто. Красиво. Изящно.

Варвара Михайловна растрогалась от такого проката, и в КиК вытирала слёзы платочком, пока Яся довольно всем махала и тяжело дышала. Баллы должны её порадовать. Это, конечно, не триксель, но тоже повышенная сложность.

И она была вознаграждена.

— 80.32 у Яси, — Даша зашла с этой фразой. Видимо, забыв, что при Ушакове такую ерунду лучше не морозить, — Ой.

— Не «ой», а «не буду больше смотреть чужие прокаты и оценки», — Денис Русланович сурово смотрел на воспитанницу, — «И другим не сообщаю».

Катя хихикнула, косясь на тренера. Только прикидывался суровым, за пару минут до этого смеялся. Даша поверила напускной серьезности и удалилась в тихий угол. У них обеих оставалось мало времени до проката.

Японка вернулась с результатом 73.18. Хорошие баллы, тем более, она не прыгала никаких ультра-си. Она и сама была довольна результатом, о чём-то улыбчиво разговаривала с тренером.

— Не замыкайся, — Денис Русланович коснулся плеча Кати, пододвигая к себе ближе, — Всё в твоих руках и ногах. Ты можешь сделать вообще всё, что угодно. Все установки в твоей голове. Победа важна?

— Важна, — пробормотала Катя, не в силах оторваться от тёмно-зеленых глаз. «Чтобы отдать Вам призовые».

— Тогда мы собираемся и делаем всё, что в наших силах, — его взгляд стал практически бархатным, а улыбка на губах неизведанной, — Всё получится.

И тут он уже перешёл грань. Чуть подался вперёд и оставил на лбу Кати едва ощутимый поцелуй. Перебор, да, он знал это. Так нельзя было делать тем более в месте, где их может увидеть вообще любой. Да та же Даша ходила тут недалеко, и в любой момент могла кинуть взгляд на неприметный угол.

Катя не дернулась. Денис успел заметить лёгкую улыбку на её губах. И, повинуясь неожиданному порыву, по-тренерски обнял её. Руки на спине, всё так же, как и всегда после прокатов.

Сердце билось с огромной скоростью. У обоих. Но, оба не слышали сердца другого. Только своё, оглушительно стучащее в ушах.

Девушка подалась вперёд, проводя свои руки под руками Дениса Руслановича и обнимая его за плечи. Лицом она уткнулась куда-то между его шеей и плечом.

Ушаков пах чем-то горьковато-цитрусовым, а кожа оказалась очень мягкой. Запах Кате понравился. Никогда раньше не чувствовала его, хотя была и достаточно близко к нему.

Его руки спустились ниже. Он сдался окончательно. Пускай не навсегда, это будет минутная слабость. Её действия вразрез шли со словами. Говорила, что ей неприятны такие заголовки, а сейчас льнет к нему всем телом. Тонкая талия удобно легла под руки. На вид он и не предполагал, что Катя настолько худая…

Они молчали. Просто стояли, закрывшись от всего мира. Это был момент, когда они оба поняли, что происходит. И молчали. Катя наслаждалась каждой секундой, когда могла так касаться мужского тела, чувствовать его под своими руками. Вдыхать запах. И чувствовать себя не просто спортсменкой, а чем-то большим. Катя прекрасно понимала, что это было самонадеянно, но не могла сейчас контролировать свои мысли.

Руки Дениса обняли крепче. На несколько секунд, которые растянулись на вечность. Она чувствовала, как пропитывается энергетикой Дениса. Запахом, каждым прикосновением. И это было волшебно.

Лёгкий поцелуй в шею и Денис мягко отстранил её от себя. Небольшая улыбка.

А затем вся атмосфера тает. Катя делает шаг назад, но тоже улыбается. И постепенно, с каждым мгновением, всё сходит на «нет». И вот, Кате снова холодно, а до ушей доносятся звуки с арены. Кристина докатала свою программу.

— Не слушай, — шепчет Ушаков, уверенно двигая своей рукой в сторону Кати, но так и не прикасаясь к её пальцам, — Пойдём. Тебе пора на лёд.

***

Она выезжала на лёд, а её разум был затянут плёнкой, через которую ничего не могло прорваться из рациональных мыслей. Душа внутри разрывалась от желания забить на это всё и уехать за бортик, к тренеру. Рядом с ним сейчас стоял Роман, а на неё смотрела вся арена. Только это и останавливало.

Сердце трепетало, а шея помнила его поцелуй. Сейчас все её ощущения были где-то там, в том углу, где они поддались наваждению и обнимались. В голове пульсировала одна мысль. «Я не одна что-то чувствую».

— Екатерина Панкратова!

Тут же широкая улыбка и красивый выезд на представлении. Она придумала его не так давно, но уже собиралась активно использовать. И Финал Гран-При отличное место для первой попытки. Со стороны ещё потом посмотрит, как получилось.

Пальцы покалывало, губы пересыхали. Только она не волновалась, это было что-то другое. И Катя позволила себе ещё один взгляд на Ушакова.

Она не совсем поняла, что так повлияло. Обычный взгляд или то, что случилось перед прокатом. Это было не важно, потому что музыка её захлестнула. Программа пошла так, как никогда ещё не шла. Ей хотелось показывать больше эмоций, чем те, на которые она была способна. И Катя это делала. Выгибалась так, как никогда раньше. Нежные движения рук. И абсолютное спокойствие внутри. Все та же пелена, но она не мешала. Наоборот, помогала.

Тройной аксель.

Он получился даже без лишних мыслей. Наверное, на автоматизме выехала, но в этой программе сегодня были важны не прыжки.

Денис Русланович смотрел, не отрываясь. И чувствовал, что эта девушка влюбляет его все сильнее. На льду был тот прокат, которого он ждал с межсезонья. С чувствами, с эмоциями, невероятно трогательный. Впервые это была не просто техника. И его это заставляло забыть, как дышать. Потому что Денис понимал: она катает для него. Те чувства, которые он заставлял её искать в книгах, она нашла в нём самом.

Внутри все ещё кричал разум, что это неправильно. Что между ними четырнадцать лет. Ему за тридцать, ей девятнадцать. Она спортсменка, а он тренер. Все-таки педагог… вряд ли он бы хорошо отреагировал на новость о том, что преподаватель встречается с учеником.

И надо ли ей это всё?.. эти чувства, эта жизнь с ним. Он ведь не был прекрасным принцем, и вообще был очень далёк от этого образа. Но Катя смотрела тогда, при приглушенном свете в углу рабочего помещения, так, словно видела самое прекрасное, что только могла видеть в своей жизни.