Замуж по приказу (СИ) - Орлан Нари

К тому же преступнику, убийце не место на троне.

Слезы текли не прекращаясь, вся подушка промокла под виском и щекой. В груди зияла рана и страшно кровоточила, как бы я ни пыталась зажать ее рукой. В какой-то момент Бас повернулся и с урчащим вздохом обнял со спины, прижался. Вся кожа ощетинилась от прикосновения. Но тепло его тела и мирное сопение у затылка в конце концов убаюкали.

Как назло, сны снились пошлые. Бас развлекался вовсю — нет сомнений, что он лично гостил в моих фантазиях. Или его фантазиях? Я запуталась. И проснулась от мощного оргазма. Бас словно только этого и ждал — накинулся на мои губы поцелуем, сжал в крепких объятьях, давая ощутить свою каменную утреннюю эрекцию.

Соленая влага снова подобралась к ресницам. Да что же такое! Жаль его, да? Грустно осознавать, что один из наших ближайших поцелуев станет последним? Слишком продуманной была стратегия того Командира, слишком уверенным звучал его голос. Слишком много решимости зажглось во мне после событий вчерашнего дня.

Я отвечала Басу жестче, чем обычно, и он свирепел. Не совсем наш секс был похож на романтичное занятие любовью в утренней неге. Мы не трахались, мы дрались. За право быть сверху, за каждым укусом следовала острая месть, не давая друг другу ни секунды передышки. Нападать и брать свое. Отступать лишь чтобы помучить, усыпить бдительность и напасть с новыми силами.

Но только в сексе мы могли в итоге выиграть оба.

Отсыпалась я на задних сидениях машины в обнимку с Мурёнышем. Оказывается, ночью Герман и Ник ездили в ближайший город за новой одеждой и двумя джипами. Бар Симоны мы оставили еще до рассвета. Нам предстояла длительная поездка.

Только к вечеру и после двух чашек кофе я пришла в себя — мы после заправки остановились возле озера, где вышли все на улицу. Бас выглядел уверенным в себе, говоря команде:

— Чтобы ни у кого не возникало сомнений — я мог предупредить падение самолета. Нас, скорее всего, атаковали с корабля, рассчитывали, что мы не долетим до суши. Но благодаря падению теперь враги погрязнут в поисках нас по Канаде. Ник позаботился о том, чтобы пустить их по ложным следам. А мы уйдем из страны незаметно.

— Я сделал все, что мог, — пожал плечами Ник, щурясь на закатное солнце. — Они точно нас пока не найдут. Если среди нас, конечно, нет еще одного предателя.

Я поежилась от колючей дрожи. Если сдам Баса, то что будет с ребятами? Их запишут в сообщники и упакуют с ним вместе?

— У всех предателей путь один — на тот свет, — отчеканил Бас. — Если Якоб рассчитывал избежать смерти и свалить незаметно, то он кретин.

Афина развернулась и, сев в машину, хлопнула дверью. Я видела, она не подпускает к себе никого, даже на Лауру рычит, Ника кроет матом, а Бас не считает нужным поддержать ее. Возможно, у него есть весомая причина злиться на нее — все-таки именно Афина привела в команду предателя.

Я попросила Ника подержать Мурёныша за поводок и пошла в тот джип, где закрылась бывшая. Радовало, что Афина не вытолкала меня, когда я села рядом с ней, лишь смерила меня недовольным взглядом. Под ее потухшими голубыми глазами залегли тени.

— В чем дело?

— Послушай, мне правда жаль, что Бас всунул в меня дар Якоба. Я бы не хотела так…

— Брось. — Она хмыкнула. — Бас все равно убил бы его. А так Якоб отделался легкой смертью. Бас мог учинить более жестокую расправу. Он ненавидит предателей.

Колючий комок застрял в горле. Я сама собиралась стать предательницей. Или нет? Нет, я никогда не клялась в верности. Бас грозился, что его враги обязательно убьют меня, если от него уйду. Пытался запугать? Почему тогда, если они такие плохие, до сих пор не похитили моих родителей и не шантажируют ими? Разве не могли бы?

— Все равно прости, что вчера слишком бурно отреагировала на твое поведение, — сказала я. Кажется, язык деревенел от неловкости. — Стоило взять в расчет то, что тебе тяжело.

— Ох, не парься… — махнула рукой Афина и невесело усмехнулась. — Я ухожу из команды, детка.

— Бас тебя выгнал?

— Нет, я сама. Видишь ли, я только и умею, что создавать всем проблемы. Думаю, без меня вам всем будет лучше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не думаю, что есть кто-то, кто летает лучше тебя! И во всем остальном…

— За штурвал я нескоро сяду. Понимаешь? Я чуть не поседела. — Ее голос дрогнул, и она быстро-быстро заморгала, отворачиваясь.

Сиюминутный порыв дернул меня, и я обняла эту колючку. Афина застыла, точно превратилась в статую, даже дышать перестала. Страшно представить, как ей сейчас. Когда-то она потеряла родителей, а теперь разочаровала своего единственного близкого человека.

— Мы живы только благодаря тебе. Те, кто хотели подобраться к команде Баса, все равно нашли бы способ. Ты невиновна.

Афина молчала, точно язык проглотила. Лишь ее плечи едва-едва вздрагивали. Смущение сковало в итоге и меня. Не знаю, что на меня нашло. Эмпатия? Я чувствовала, что Афина нуждается в помощи. Могла ли она ее принять?

— Ладно, я пойду, а то Бас подумает, что мы опять что-то планируем за его спиной.

— Спасибо… — еле слышно произнесла Афина за секунду до того, как я захлопнула за собой дверь. Так тихо, что я не уверена, не показалось ли мне?

Бас громко подбадривал ребят, они слушали его, затаив дыхание, и постепенно тревога, растерянность сходили с их лиц. Я засмотрелась на него: красивый, властный мужчина. Густые черные волосы, пронзительный взгляд, четко очерченный подбородок с сексуальной щетиной, широкий разворот плеч, крупная мускулатура, которая только подчеркивает авторитетность. У него достаточно сил и уверенности в себе нести ответственность за будущее его команды, его плана. У него с лихвой дерзости считать себя достойным самого лучшего. Ничего мельче, чем трон Императора.

В который раз: почему именно я? Я ведь не лучшая девушка в мире. Может, он солгал по поводу причины, почему выбрал меня. Я бы не удивилась.

— Афина правда уходит? — спросила я Баса, когда мы расселись по машинам. — Ты ведь говорил, что выход из твоей команды один — на тот свет.

— Не буквально уходит, — он поморщился. — Посидит в моей резиденции, пока мы не закончим, отдохнет. Кстати, я поговорил с Кальвином… Не хочешь избавиться от шрамов? Он умеет творить с кожей ресемиторов чудеса. Меня не раз латал.

У меня от шока перехватило дыхание. Глаза расширились.

— Это не потому, что мне что-то не нравится. Меня твои шрамы не пугают совершенно. Хочешь ли именно ты от них избавиться?

— Когда?

— Пока будем добираться до следующей страны.

— Прямо в машине, что ли? — усмехнулась я.

— Мы пересядем на другой транспорт. Так хочешь?

Хочу надеть купальник, короткую юбку, хочу не вздыхать тяжело, когда стою перед зеркалом. Но не хочу всю жизнь смотреть на отсутствие шрамов и вспоминать, что избавилась от них благодаря Басу.

— Я подумаю, — пробормотала и отвернулась к окну. Сильные руки заключили меня в крепкие объятья, нос зарылся в волосы, теплое дыхание расходилось мурашками по коже.

Так хотелось дать ему маленький шанс прежде, чем начать выполнять инструкции Командира. Но он говорил, что Бас преступник и убийца. Действительно ли? Что такого сделал? Когда? Почему?

Нет, в первую очередь нужно докопаться до правды. Шанс — потом. И Командир подождет.

Глава 25

Ник или Герман? Герман или Ник? Я поглядывала то на одного, то на другого. Ник в привычной манере умудрялся есть, прихлебывать вино, травить шуточки и поглаживать за ушком Мурёныша, который точно привязался к светловолосому засранцу и клянчил возле стола еду у него чаще, чем у меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Хакер так и не извинился за то, что обвел меня вокруг пальца в лесу Канады. Но это не особо влияло на мое решение.

Так Ник или Герман? Кого выбрать?

Герман трапезничал аккуратно и в большей степени молча. Ему бы подошел сюртук и двенадцать различных приборов для каждого блюда на столе. А накрыли перед нами столько еды, что роту солдат хватит накормить. Или одну меня.