МЕДВЕЖАТНИК ФАРТА НЕ УПУСТИТ - Евгений СУХОВ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сложись судьба Занозы иначе, играть бы ему на сцене Императорских театров, срывать аплодисменты публики и получать лавровые венки и тысячные гонорары во время бенефисов. Но планида распорядилась так, что свою артистическую карьеру Заноза начал, выступая на большой дороге с кистенем. Продолжалось это представление несколько лет, покуда ряженный под купчину легавый не заарканил его с поличным и не определил в вонючий цугундер. Затем была крытка и Тобольский каторжный централ, где ходил в «иванах» человек с бритым черепом и тюбетейкой на самой маковке шишкастой головы. Долговязый худой парень, не желавший никому шестерить и потому постоянно битый, приглянулся татарину, и он взял его под свое покровительство.
Звали того бритого «ивана» серьезной кликухой — Мамай…
— А пошто ты в фельзеры окрасился? — в недоумении спросил Савелий, весьма довольный такой встречей. К тому же она как нельзя была кстати…
— А такой уж документ мне достался, не из чего было выбирать, — ухмыльнулся Заноза. — Да и ноги пора было делать, покуда не замели. Обложили нас тогда легавые.
* * *Савелий Николаевич откинулся на спинку скамейки.
«Эх, повстречать бы сейчас Занозу. Этот пройдоха, да еще в личине Соломона Фельзера, непременно раздобыл бы сведения о пропавшей Лизавете. Из-под земли бы достал… — подумал Родионов. — Как тогда, девять лет назад, когда он добыл столь нужный план банка, в одном из сейфов которого хранилась корона Екатерины Великой…»
Тогда же, при той встрече, сообщил Заноза, что нет больше приемного отца Савелия Парамона Мироновича…
— …Обложили нас тогда легавые, продыху никакого не давали, — рассказывал, очень волнуясь, Заноза. — Не до дел, быть бы живу. Ну, и порешили Парамона Мироновича елдаши заезжие. — Заноза посмурнел, даже хлюпко шмыгнул носом. — А кто им таковое поручение дал, мы так и не сведали…
Родионов вздохнул, отогнал туман воспоминаний и стал думать, с чего начинать ему розыски Лизаветы. К тому же пришлось раздумывать и о том, как бы его самого не нашли легавые.
Не нашли. В сей день, чем больше он подходил к закату, тем более было не до него: со всех сторон слышались ружейные и револьверные выстрелы, а со стороны устья Казанки громыхала орудийная канонада.
А потом побежали, как мыши с тонущего корабля, каким для большевиков и сочувствующих им являлся теперь губернский город Казань, советские ответработники, военные, чекисты, мусора, — и до вора-медвежатника Савелия Николаевича Родионова никому не стало совершенно никакого дела.
Ближе к вечеру Савелий Николаевич зашел в Управление судебно-уголовной милиции — двери и окна распахнуты настежь, ни единого человека, и лишь клочки бумаги носит по полу легкий сквознячок.
Пошел на Гоголевскую к дому Набокова, где находилась Губернская чрезвычайка, — взору предстала та же картина, только у кирпичной стены, отделяющей Набоковский двор от Лядского садика, несколько скрюченных трупов да запекшаяся лужа крови.
Сунулся было в нумера «Франции» — на замке. Стекла побиты, стены в выщербинах от пуль…
А потом пошел дождь, к вечеру превратившийся в ливень. Куда податься? Переночевал в постоялом дворе на Московской улице неподалеку от Сенного базара, потом все утро бродил по городу, высматривая Лизавету — а вдруг?
Улицы были полны праздного народа, повсюду встречались улыбающиеся лица, незнакомые люди поздравляли друг друга и дарили букеты цветов чехословацким военным патрулям. Пахло довоенным «Мокко» и белыми булками, коих горожане не видели с первого дня Совдепии.
Савелий Николаевич зашел в ближайшую кондитерскую и с удовольствием съел кусок булки с маслом, запив ее вполне приличным кофеем. И тут на глаза ему попалась оставленная кем-то на соседнем стуле газета «Новое Казанское слово» № 1 с крупным заголовком на первой полосе:
В О З З В А Н И Е
Всюду уже начинает подниматься русский народ против затуманивших его совесть большевиков с их комиссарами и красноармейцами.
Увидел народ, наконец, что Советская власть не по праву господствует на земле русской, что она за деньги продает нашу общую кормилицу матушку-Русь в руки немцев, заставляет русских людей лить братскую кровь, убивать своих же русских людей, разбойничает, расстреливает невинных, насильничает и грабит родную нашу страну.
И в гневе праведного возмущения народ стал повсеместно восставать против неправедной Советской власти: то комиссара убьет, то красноармейцев прогонит, то отказывается хлеб везти и работать на них, и никакие карательные отряды и репрессии против истинно-русских людей не помогли большевикам.
Прослышал русский народ, что в единении его сила, и стал объединяться, и нашлись истинно народные вожди — члены Учредительного Собрания, которые стали во главе, и весь народ стал объединяться вокруг них, слушать их советов и приказов, идти к ним, ибо все они думают лишь о том, как бы спасти от рабства и бедствий и освободить свою родину от врагов.
А для этого прежде всего нужно создать сильную Народную Армию. И вот истинно-русская временная власть членов Учредительного Собрания всей России стала набирать новую армию. Да, так они мудро порешили: армия будет хорошая и храбрая, если будем брать в нее лишь того, кто добровольно придет на наш призыв, а не за большие деньги, как красноармейцы. Кто пойдет — тот уже наверняка истинно-русский человек, искренне любящий свою многострадальную матушку Родину.
И такое войско из таких вот молодцов уж сумеет защитить свою кормилицу Россию от всех ее врагов. А кто не пойдет в эту Армию, тому потом будет так стыдно и тяжело, что хоть вон беги из своей земли, которую он из трусости и низости не захотел защищать.
Внутри нашей Земли враги наши собирают силы изменников и немцев и хотят перебить все истинно-русское и в нас, и на Земле нашей. Потому, братцы, нам нужно как можно скорее пойти на клич Учредительного Собрания и всем, кто только может, записаться в ряды Народной Армии добровольно.
То-то и честь ея солдатам, что всякий может сказать: «Чай, я русский человек — вот и пришел добровольно защищать свою Землю от врагов, обязательной мобилизации вовсе даже и не надо, — все же себя защищать будем от чужого ига, ярма и разбойничества».
Вот что много уже приходилось слышать от истинно-русских людей.
Поэтому и вы, граждане Казанской губернии, и другие, все идите скорее в добровольческие полки Народной Армии, все идите, кто уже умеет стрелять, и кто не умеет, — всех научим, быстро обучим, и за дело!
Вот в Казани весь город: и рабочие, и крестьяне, и студенты, и мещане, и офицеры, и партии, и учреждения и прочие предприятия, — все стали на защиту страны, и вас, братья, зовут из деревень, сел и весей: идите скорее, а то враг соберется с силами и опять отнимет Казань у истинно-русских людей. Идите, и вместе двинемся спасать Москву и всю нашу угнетаемую врагами Родину. А кто уже никак не в силах пойти в Народную Армию, так тот помогай, чем только можешь. Вези хлеб, крупу, картошку, огурцы на пропитание солдат Народной Армии. Вези лошадей, — вот в Казани в первую же ночь ея свободы без всякого приказа привезли до 1000 лошадей, а бабы упрашивали своих мужчин брать винтовки и идти драться за спасение Родины. Идите все и помогайте, кто чем может: и стар, и млад, и мужик, и баба. Идите, ваша Родина-мать зовет вас для своего спасения, не то немцы всех нас заберут в кабалу, и беда тогда нам великая, и горе земле Русской.
Вспомните, как ваши предки 300 лет тому назад все до одного восстали, когда тоже злой враг забрал было всю нашу Русь, и отстояли ее, и прогнали врагов, и зажили опять в благополучии, в мире и во славе. Идите скорее в Народную Армию, а остальные поддержите ее — помогайте ей и работайте.
Агитационное Отделение Отдела формирования Народной Армии, Казань, Лобачевская улица, дом Стахеева (бывш. Мусульманский комиссариат).
Запись добровольцев в Народную Армию:
С 8 до 2 ч. дня и с 5 до 9 ч. вечера.
Родионов немного подивился по-детски наивной агитке и машинально перевернул страницу.
11 августа в цирке ФАРРУХ, здание братьев Никитиных, состоится ОТКРЫТИЕ БОЛЬШОГО МЕЖДУНАРОДНОГО ЧЕМПИОНАТА ГРЕКО-РИМСКОЙ БОРЬБЫ с участием неоднократного чемпиона мира и России ИВАНА ЗАИКИНА.
Ниже следовала статья с коротким заголовком:
Л Е Н И Н
Ленинская группа решается на отчаянный шаг: она обращается к некоторым немецким финансовым деятелям (для выполнения социальной революции!) со своими услугами и просьбой дать денег на социалистическую агитацию в России. Такое уже было. Точь-в-точь! Еще во время империалистической войны с Германией агентами Германского Имперского банка велись переговоры с «товарищами» Зиновьевым и Луначарским. Имперский банк обещал дать деньги «при непременном условии, чтобы агитация коснулась армий, действующих на фронте». Ленин обещал это, и деньги ему дали. Они начались отпускаться ему с ноября 1914 года «для возбуждения социального движения, революционных вспышек, сепаратизма составных частей государства и гражданской войны». Этот поток денег удостоверен имеющимися документами вплоть до октября 1917 года. Теперь Ленин снова обращается к немцам за деньгами.
