Эротические рассказы - Подростки - Stulchik

Средняя школа в райцентре, девятый и десятый классы, эти два года шли быстро, и прошла любовь к своей прежней однокласснице, и теперь другие девушки будоражили воображение Юрия. Они уже не такие как прежние девочки, а 16 — ти летние переростки с уже выделяющимися женскими формами, и уже явно заметными манерами будущих невест и матерей.

Но парни почему-то взрослеют позже и Юрий в свои тоже 16 выглядел совершенным юнцом на их живописном фоне. Он оставался мальчиком, но картины, которые рисовались в его воображении становились все более реалистичными и натуральными, почти как ясные, запоминающиеся цветные сны. Он стал теперь ясно понимать что к чему, охотнее слушать грубые рассказы ничего не смыслящих в сексе парней, и жадно впитывать всю услышанную сексуальную чушь.

Увы, увы нашей юности, она дала многое, радость совместного труда, чувство полезности и необходимости твоего существования, радость бесплатных новогодних подарков и участия в школьном театре. Она дала многое, здоровье и друзей, удовольствие от прочитанных книг и огурцов выращенных своими руками и школьную незабываемую любовь, но только ни капли тех знаний, которых так теперь не хватало ломающемуся в эротичной тоске организму. Спасала только мастурбация, но он постоянно боялся этого и постоянно этим занимался. Он ненавидел матерных слов, но в своих фантазиях произносил их, и повторял их, И они звучали у него в голове как звук волшебной призывной флейты. И как странное необъяснимое приложение к этим недвусмысленным словам Всплывала фраза из какого-то мультика — «Любимая, я понесу тебя к краю Вселенной», и там, на звездах он представлял себе раскованную, свободную от всяких условностей жизнь с красавицей женщиной, и не важно какой, откуда и как ее звать, лишь бы это была обладательница хорошей фигуры, красивых ног, и того нежного счастья между ними, которое он когда-то разглядел в деревенской грязной бане. И название этому он теперь знал хорошо и нашептывал его в сладкой истоме

«…Когда уйдешь со школьного двора, под звуки нестареющего вальса», и вот прозвучал этот вальс. Ему 17,у него паспорт, аттестат, впереди жизнь, семья, или неизвестность, а позади ощущение бесконечности этих лет юности. Он уже студент, но все еще мальчик, ему через год в армию, а он еще мальчик, ему 17,а он не знает вредно ли заниматься онанизмом, его друзья тоже ничего не знают, но тоже занимаются этим. Ох уж эта темнота! Хвастовство не познавших любви и молчание знающих это…

Теперь, конечно все иначе, горы литературы, книг и журналов, разное чтиво и видео, откуда можно узнать, как все элементарно просто, приемлемо, нормально, и даже необходимо человеку.

Он это знал. Он за неделю почувствовал что скоро произойдет нечто, нечто замечательное и неизбежное. Он это уловил вместе с шумом летней грозы, вместе с запахами политого дождем и теперь благоухающего и искрящегося леса. Он это почувствовал как раб приближение свободы, как женщина приближение родов, почти физически, и вместе с тем как-то эфемерно.

Были каникулы, после первого курса он приехал к себе в деревню. Он шел по дороге домой с озера, где почти целый день купался, спасаясь от страшной июльской жары. Он шел, и когда вдруг услышал далекий шум мотоцикла, он понял, что это непременно будет связано с заполнившим его чувством. Сейчас. Это будет сейчас, или по крайней мере очень скоро.

Когда мотоцикл его догнал, он повернулся, и с удивлением увидел за рулем мотоцикла того самого парня, который когда-то ударил его ногой в тяжелом ботинке. В коляске сидела молодая девушка, а сзади, за спиною мотоциклиста, крепко ухватившись за него, сидела та самая, давно забытая красавица, которую он разглядел когда-то в бане.

Они остановились, узнав Юрия, — Ну садись, паря, подвезем. Залезай в люльку к молодухе, игриво кривляясь сказал мотоциклист.

Он сел на запасное колесо, и они поехали, хотя их совместный путь был очень и очень недолгим. Мотоцикл вдруг зачихал, загремел, и несмотря на ругань и всяческие попытки водителя продолжить путь, заглох.

Все ездоки, включая и Юрия, дружно взялись за мотоцикл и принялись толкать его, пытаясь завести умолкший двигатель. но все было тщетно. Он заводиться упорно не хотел. И тогда, прямо на глазах у Юрия начался весь семейный и глупый скандал его давней знакомой и ее супруга тракториста. Конечно, быть свидетелем в подобных делах удовольствия мало но в глубине души, Юрий вдруг понял, что он даже злорадствует, глядя на эту суетящуюся пару. Вторая пассажирка тоже молча глядела на все, с безразличием опустив глаза, но разглядев ее Юрий вдруг понял, что она просто пьяна, и кроме того, пьяны все они. Все кончилось довольно быстро и неожиданно, рассерженный и пьяный муж Людмилы, покопавшись что-то в мотоцикле, вдруг сел на него, завел, и тут же, зло матерясь, дал газу, и укатил, оставив их троих посреди пыльной дороги

Прошли они немного, поговорив о всяких вздорных мелочах, о подлом поступке мужа Людмилы, как ее подруга с интересным именем Ольга, предложила немного посидеть и передохнуть. Они зашли в лес, подальше от дороги. Ольга достала из своей сумочки сигареты и как бы невзначай спросила: — Может быть выпьем?

У нее в сумочке оказалась бутылка водки, рюмка и два свежих мелких огурца.

С первой же рюмкой в Юрия как бы влилось то самое состояние чего-то неизбежного и приятного в каком он находился последнее время, стало вдруг хорошо и уютно. Потом они выпили еще и еще, и когда Юрия разморил алкоголь, он вдруг понял, что его поят не просто так, а он почувствовал, что он нравится Ольге. Она как и Людмила была лет на 6–7 старше его и в общем довольно привлекательна несмотря на ее опьянение. Покурив, Ольга вдруг сказала: — Юра, может быть пройдемся, я знаю здесь есть землянка, еще с войны осталась, пойдем я покажу.

И с этими словами Юрий вдруг получил еще один толчок, еще одно подтверждение — это будет, это непременно будет. И какая — то внутренняя радость и нежность заполнила все его тело, и он почувствовал, как эта радость выразилась непосредственно у него в штанах, свидетельством чему был мгновенно поднявшийся и рвущийся в неизвестное член…

— Идите, идите, вдруг поддержала их Людмила, уже налившая себе еще одну рюмку водки Они пошли, она впереди, а он сгорая от нетерпения, и вместе с тем от стыда шел сзади, наблюдая и любуясь своей случайной знакомой.

Ольга шла, и было заметно, как она шатается под действием выпитого, и в один момент она чуть не упала, или притворилась что чуть не упала, но факт есть факт, она позвала его!

— Ой, держи меня, а то упаду.

Будто только ожидая этого Юрий мгновенно очутился рядом с Ольгой и осторожно, трепеща взял ее за плечи. Что — либо еще сделать он не мог, он был как замороженный истукан, неспособный пошевелить руками, как будто в них была хрупкая стеклянная вещица, которую он боялся уронить. Но отдадим должное и Ольге, этой искушенной в амурных делах даме, она естественно и непринужденно, будто доставая что-то из сумочки, вдруг засунула ему в брюки свою руку и нежно взялась за изнывающий член. Пройдя так немного Ольга остановилась, сказала: