Милые обманщицы. Убийственные - Сара Шепард

Люди потоком входили в двери «Рэдли», предъявляя свои приглашения девушке с телефонной гарнитурой на голове и со списком в руках. Эмили позвонила Арии, но та не ответила. Эмили вздохнула. Возможно, Ария вошла внутрь без нее?

Внутри было тепло и пахло мятными пастилками. Эмили сбросила пальто, отдала его девушке в гардеробной и расправила руками свое темно-красное платье без бретелек. Когда Айзек пригласил ее на открытие, Эмили немедленно ринулась в магазин, примерила это платье и сразу представила, как Айзек грохнется в обморок, увидев ее в нем. Впервые в жизни она купила вещь, даже не взглянув на ценник. И все ради чего? Вчера в два часа ночи Эмили встала с кровати и проверила экран своего мобильного в надежде, что Айзек прислал ей сообщение с извинением. Но он не написал ни слова.

Эмили вытянула шею, высматривая Айзека в зале. Он должен был быть где-то здесь – как и мистер и миссис Колберт.

У Эмили зазудело все тело. Наверное, ей вообще не стоило сюда входить. Одно дело прийти с Арией – какое-никакое, а прикрытие – но что ей делать здесь одной? Она повернулась к выходу, но тут из дверей хлынула целая толпа народу, намертво загородив проход. Эмили стала ждать, когда толпа поредеет, молясь, чтобы ее не заметил никто из семейства Колбертов. Ее бросало в дрожь при одной мысли о том, что они посмотрят на нее с ненавистью.

На стене рядом с ней висела большая бронзовая табличка с историей «Рэдли». «В 1897 г. Дж. С. Рэдли основал лечебно-оздоровительный приют для детей, который в скором времени был преобразован в центр призрения трудных детей. Эта мемориальная доска установлена в память о детях, которые получили помощь в этом уникальном центре, а также в честь докторов и персонала, посвятивших годы жизни этому благородному делу».

Ниже стояли имена директоров и воспитателей этого заведения. Эмили скользнула взглядом по списку, но ни одно имя ни о чем ей не говорило.

– Я слышала, что среди воспитанников этого места были настоящие психи.

Эмили обернулась и ахнула.

Перед ней стояла Майя, одетая в многоуровневое платье цвета лесного ореха. Ее волосы были зачесаны назад, на веках сверкали золотистые тени. Чуть насмешливая улыбка, игравшая на губах Майи, неприятно напомнила Эмили об Эли, которая смотрела на нее с тем же выражением, когда хотела унизить.

– П-привет, – пролепетала Эмили.

Она вспомнила, как вчера вечером, когда Эмили подъехала к тупику, Майя вдруг появилась в окне своей спальни, словно ожидала ее появления. Было ли это простым совпадением? На следующий день Эмили видела, как Майя и Дженна о чем-то шептались в школе. Впрочем, они жили по соседству, почему бы им не подружиться?

– Видишь этот балкон? – Майя показала на бельэтаж у них над головами. Люди стояли у красивых кованых перил и смотрели на толпу, стоящую внизу. – Я слышала, что некоторые дети кончали с собой, бросаясь оттуда. Они падали прямо на то место, где сейчас бар. А еще я слышала, что один псих убил медсестру.

Майя дотронулась до руки Эмили. Пальцы у нее были жесткие и холодные, как ледышки. Она наклонилась к уху Эмили, обдав ее навязчивым ароматом банановой жвачки.

– Так где же твой парень? – пропела Майя. – Неужели вы поссорились?

Эмили вырвала руку, ее сердце тяжело колотилось в ребра. Неужели Майе что-то известно… или она просто угадала?

– Мне нужно идти, – пробормотала Эмили.

Она снова посмотрела в сторону выхода, но толпа все еще не рассосалась. Тогда Эмили развернулась и пошла в зал. Впереди оказалась лестница, и Эмили, подобрав юбки, побежала по ней, даже не задумываясь, куда она ведет.

Добравшись до верхнего этажа, она увидела длинный темный коридор с рядами дверей по обе стороны. Эмили по очереди подергала некоторые из них, надеясь, что за ними находятся ванные комнаты, но холодные гладкие ручки не поворачивались. Только самая последняя дверь неожиданно распахнулась. Эмили вошла внутрь, заранее предвкушая несколько минут покоя и тишины.

Она сморщила нос. В комнате пахло пылью и плесенью. Прямо перед Эмили вырисовывались неясные очертания чего-то похожего на стол и диван. Эмили пошарила по стене в поисках выключателя и зажгла верхний свет. Стол был завален книгами и документами. На потертом кожаном диванчике тоже высились горы книг. Вдоль задней стены стояли стеллажи, забитые папками для бумаг. Отдельные листочки валялись на полу вместе с опрокинутым стаканчиком для ручек. Похоже, в эту комнату сволокли весь ненужный бумажный хлам. Кажется, за ужином мистер Колберт упоминал о том, что отель не успели полностью доделать к открытию. Наверное, этот кабинет остался здесь с тех времен, когда тут была школа… или, как сказала Майя, лечебница для психов.

Скрипнули половицы. Эмили обернулась к двери. Никого. Тень скользнула по стене. Эмили посмотрела на потрескавшийся потолок. Жирный паук сидел в центре большой раскидистой паутины. В шелковых сетях чернела какая-то точка, наверное, муха.

Здесь было страшно. Эмили повернулась и пошла к дверям, осторожно маневрируя среди книжных гор и бумажного хлама, устилавшего пол. Неожиданно под ноги ей попалась большая толстая книга. Она была открыта и заполнена колонками имен, выведенных синими чернилами. Судя по всему, это был журнал регистрации. Каждая страница была разграфлена на колонки: Имя – Дата – Прибытие – Убытие. Среди имен было имя…

Эмили опустилась на колени, думая – надеясь – что ей показалось. Буквы расплылись у нее перед глазами.

– Боже мой, – прошептала она.

В списке имен значилось имя Джейсон ДиЛаурентис.

Его имя появлялось на странице три раза: 6 марта, 13 марта и 20 марта. Три раза, с промежутками по семь дней. Эмили перелистнула страницу. Там тоже было имя Джейсона: 27 марта, 3 апреля, 10 апреля. Он регистрировался утром и уходил вечером. Эмили стала лихорадочно листать страницы. Имя Джейсона всплывало несколько раз. Он зарегистрировался здесь 24 апреля, в день рождения Эмили. Восемь лет назад. Эмили быстро посчитала – ей тогда было 9 лет. Это было в субботу. В тот год родители повели Эмили и ее подруг команде по плаванию на праздничный ужин в «Весь этот джаз», ее любимый ресторан в «Кинг Джеймсе». Она училась в третьем классе. Эли в тот год только переехала в Роузвуд из Коннектикута и пошла в начальную школу.

Эмили схватила с пола еще один гроссбух. Здесь имя Джейсона значилось летом, между третьим и четвертым классом Эмили, зимой ее четвертого класса, осенью пятого и летом между пятым и шестым. Оказывается, он проводил здесь все выходные после начала учебного года, когда Эмили, Эли другие девочки пошли в шестой класс. Через несколько дней после этого в школе торжественно объявили начало игры «Капсула времени». Эмили пролистнула несколько страниц, нашла выходные, когда она и ее будущие подруги пробрались на задний двор Эли, чтобы украсть флажок. В этот день имени Джейсона в списке не было.

Она снова начала листать книгу, нашла выходные, когда Эли неожиданно подошла к ним на школьном благотворительном мероприятии и произвела в свои новые лучшие подруги. Джейсона опять не было. Эмили долистала книгу до конца, но имя Джейсона больше не встречалось. Значит, в последний раз он был здесь в выходные после начала школьного года.

Эмили опустила книгу на колени, голова у нее шла кругом. Как имя Джейсона могло отказаться в этой книге, в этом темном пыльном кабинете? Она вспомнила, как много лет назад Эли сказала: «Давно нужно отправить его в психушку, там ему самое место». Неужели она говорила это всерьез? Значит, Джейсон был приходящим пациентом психиатрической клиники? Возможно, именно это имела в виду Дженна, когда говорила, что у Эли были проблемы с братом – может быть, Эли рассказала ей о душевной болезни Джейсона, причем настолько серьезной, что ему приходилось лечиться в специализированной клинике. Возможно, вот из-за чего вчера вечером ругались Джемма и Джейсон – он хотел убедиться, что она будет держать язык за зубами!

Потом Эмили вспомнила, как перекосилось от бешенства лицо Джейсона, когда ему показалось, будто она стукнула его машину. Тогда он готов был наброситься на нее, его просто трясло от ярости. На что он способен? Что он скрывает?

В коридоре раздались шаги. Эмили приросла к месту. Она услышала чье-то дыхание. Темный силуэт вырос в дверном проеме. Эмили задрожала.

– П-привет? – заикаясь, пролепетала она.

Айзек вышел на свет. Он был одет в белую форму официанта и черные туфли – очевидно, как только мистер Колберт узнал, что свидание отменилось, он тут же приставил сына к делу. Эмили попятилась, ее сердце пустилось в галоп.

– Мне показалось, что ты поднялась сюда, – сказал Айзек.

Эмили снова посмотрела на книги регистрации – она была настолько потрясена, что не сразу смогла переключиться с Джейсона на Айзека. Потом она опустила голову, не в силах встретиться взглядом с Айзеком. Все, что они наговорили друг другу прошлым вечером, вновь ожило и зазвучало в ее ушах.