День рождения Буржуя - 2 - Юрий Рогоза

- А подумали хорошо? А? Ложные показания - статья серьезная. На несколько лет, между прочим, на нары загреметь можно.

- Протестую, - с некоторой даже ленцой проговорил Варламов. - Вы снова пытаетесь оказать давление на свидетелей.

- Моя б воля, - злобненько крякнул майор, - оказал бы я на них давление! По-другому бы запели...

- Знаете, господин майор, скажу вам по большому секрету, - начал доброжелательный Максим Максимыч, - вашей неразборчивостью в средствах уже заинтересовались в порядке прокурорского надзора. Да-да. Прокуратура - очень нелицеприятное заведение, если честно. Мне сам Евгений Петрович Подолякин сообщил сегодня утром о своих подозрениях в отношении вас. Слышали о нем, конечно? Золотой души человек! Правда, часто требует применения строжайших мер к нечистоплотным коллегам, но зато преферансист исключительный! Мой давний хороший знакомый, заметьте...

- А вот пугать меня не надо, господин Варламов! - огрызнулся Мовенко, но глаза его настороженно блеснули. - Не надо, ясно? - И он отвернулся к мужичку: - Значит, от показаний не отказываетесь?

- Как можно! Я такой - за правду помру!

- Послушайте... э... господин майор, - вмешался адвокат. Подписанные показания свидетеля у вас. Характеристика прилагается. Что вас, собственно, не устраивает? Человек рабочей специальности, отзывы положительные, умеренно пьющий, не судим, рыболов-любитель, член коммунистической партии.

- Какой партии? - заинтересовался Мовенко.

- А что такое?! - тут же обиделся мужичок. - Имею право! Я и в этом... в профсоюзе состою, между прочим! С одна тыща девятьсот семьдесят восьмого года. Так вот! Ясно?

- Ясно, ясно. Вы насчет вчерашнего ничего не путаете?

- Че путаю? Че путаю? - все больше заводился член профсоюза. - Это вы меня не путайте. Я энтих буржуев по жизни ненавижу. Пролетарской ненавистью! Так вот!

- Это, кстати, что за специальность такая - водитель-механик ассенизаторной техники. Говновоз, что ли?

- Ну не всем же на "мерседесах"... - с классовой точки зрения разъяснил мужичок. - Так вот, я на прудок-то давно повадился. Потому как считаю - рыбалка, она это... принадлежит народу! Только, бывало, энтот ваш на работу мильйоны грести, - я за удочку и вперед! Там караси, товарищи, исключительные во! А этот жмот их и не ловил даже. Бывало проплывется туды-сюды, только рыбу распугает - и в халатик, кофий пить. Одно слово - капиталист. Ну так вот, а как сгинул он, так я прудок, можно сказать, национализировал. Рыбку прикормил, площадочку себе оборудовал. Житуха! Когда смотрю - вчера принесла энтого нелегкая! Ну я уйти-то не ушел, так - за кусток передвинулся. Да он меня и не видел даже. Бродил, кота выгуливал, морда буржуйская, задумчивый такой...

- Так что, он и в дом не заходил?

- Отчего - заходил, ясен бубен. Шастал туды-сюды, нервировал.

- До которого часа вы ловили рыбу?

- Так рази упомнишь? Я на рыбалку часы не беру. Не... Как это "счастливые часы не наблюдают", во!

- Но, согласно вашим показаниям, вы не ушли, даже когда стемнело?

- А то! К ночи самый жор пошел! Кто ж тебе от такого уйдет?

Майор махнул рукой и утратил всякий интерес к рыболову-коммунисту.

- Ну а вы, юные ленинцы, что - другого места не нашли?

Молодые люди, на которых обратил теперь свое внимание Мовенко, оторвались наконец друг от друга и молча, с равнодушно-скучающим видом уставились на милиционера.

- Господин майор, - поморщился Варламов, - процедура становится неоправданно утомительной. Свидетели достигли половой зрелости - вот справка и к тому же практиковали исключительно предварительные ласки, что ясно отражено в их показаниях. Подобное деяние...

- Знаю, знаю. Свидетели свободны. - Проводив троицу глазами до двери, Мовенко принялся разбирать бумаги на столе с таким видом, будто в кабинете он остался один.

- Простите великодушно, - скромно напомнил о себе адвокат. Хотелось бы забрать клиента. - Майор сжал зубы и поднял трубку:

- Коваленко на выход... Да! - Он уставился на Варламова: - Вот я его из-за вас выпускаю, а ведь он убийца-маньяк!

- Ай-ай-ай! Что вы говорите! - искренне засокрушался адвокат. Спасибо, что предупредили, я буду исключительно осторожен.

Через пять минут, которые следователь и адвокат провели в демонстративном игнорировании друг друга, в комнату ввели Буржуя. Был он, что и не удивительно, слегка помят, но на майора смотрел волком.

- Доброе утро, господин Коваленко, - приветствовал его Варламов.

- Утро-то доброе, Максимыч. Ночь была злая, - Буржуй повернулся к Мовенко. - Я хочу сделать официальное заявление: ночью в камере меня пытались зарезать.

- Что? Что ты несешь, Коваленко! Кому ты нужен...

- Я помню лицо этого типа. Я хочу знать, кто поручил ему это сделать. Максим Максимыч, мы никуда не уходим, ясно? Делай все, что надо.

Понадобился еще целый час на официальное оформление процедур и на то, чтобы убедиться - никого, хоть отдаленно напоминавшего ночного противника Коваленко, среди задержанных не оказалось. В чем, впрочем, с самого начала не сомневались ни майор, ни Варламов, ни даже упрямый Буржуй.

Утренний час Воскресенского подходил к концу, и на этот раз главный менеджер был весьма доволен собой: есть задел на весь оставшийся день да и кое-какие планы на перспективу проработаны. Алексей сидел за главным компьютером и заканчивал последнее из намеченных на утро дел.

В комнату вошла Алла с пачкой бумаги для принтера. Секретарша тоже любила, чтобы к началу рабочего дня все было готово заранее. Увидев Воскресенского, она почему-то растерялась настолько, что даже забыла поздороваться.

- Извините, я... - начала она.

- Ничего, ничего, - недовольный тем, что ему помешали, Воскресенский просто махнул рукой, не отрываясь от своего занятия. Но Алла не уходила. - Что? В чем дело? - Алексей отвел глаза от дисплея и раздраженно взглянул на девушку.

- Простите, вы... копируете информацию?

- Да, я именно копирую информацию, - раздраженно подтвердил Воскресенский. - И не очень понимаю, почему, собственно, должен перед вами отчитываться.

- Но... - сделала Алла робкую попытку возразить.

- Что - "но"? - раздражение Воскресенского нарастало.

- Вы же знаете, Анатолий Анатольевич просил не выносить информацию, которая хранится в главном компьютере, из офиса, работать с ней только здесь. Вы и сами это много раз говорили.

Алексей резко повернулся на вращающемся кресле и зло посмотрел на девушку. Потом заговорил, легко прихлопывая ладонью по столу:

- Так и есть. Это касается всех остальных. А вот я, главный менеджер компании, буду работать с ней, где и как мне вздумается, ясно вам? В том числе и у себя дома! Анатолий Анатольевич не часто бывает в офисе, особенно в последнее время, если вы заметили! И вообще, какого черта! Идите займитесь своими непосредственными обязанностями. Я что - неясно выразился?

- Конечно, извините... - Девушка оставила бумагу у принтера и направилась к выходу, но в дверях остановилась и бросила на Воскресенского настороженно-подозрительный взгляд.

С утра "погибшие при взрыве" детективы принялись осуществлять тщательно разработанный план. Пунктом первым значилась встреча с Толстым. Сложность состояла в том, чтобы выйти на работодателя и при этом не засветить себя остальным. Мобильный телефон Анатолия Анатольевича почему-то не отвечал, а в офисе отозвалась секретарша и сообщила, что господин генеральный директор находится в спортклубе и его ожидают не ранее чем через два часа. Решено было зря времени не терять, и через десять минут Василий уже тормозил у ворот заведения Гиви.

Побледневший от ужаса после бешеной езды, Борихин не без труда выбрался из "спортивного варианта" и озадаченно уставился на проходную и строгих охранников. Потом повернулся к Василию:

- Есть идеи?

- Проще простого, - с живостью отозвался тот. - Я говорю, что хочу записаться в клуб и проникаю на территорию...

- Толку от этого - ноль, - возразил Борихин, поразмыслив. Запишут тебя, назначат дни, бассейны там, корты, все такое. И тут же аванс потребуют, а денег у нас с тобой - всего ничего. Давай лучше прогуляемся по периметру. Найдем место поглуше - и перелезем. Это ж не военная база, в конце концов.

- Ага. Значит, вместо моего элегантного плана вы предлагаете свой - мелкоуголовный.

- Ты не рассуждай, а смотри и учись! - Борихин молодо выпятил грудь. - Если боишься - так и скажи, останешься здесь.

- Нет уж. Одного вас на той стороне, - Вася показал рукой за забор, вдоль которого они шли, - точно за фейс потрогают. Не похожи вы, босс, на завсегдатая элитного клуба.

- Интересно, - рассеянно спросил сыщик, занятый обследованием забора. - А на кого я похож, если не секрет?

- Какой уж тут секрет, - сокрушенно вздохнул его напарник. - На мента вы похожи, Борисыч. На смурного мента в сером костюме.

- Грубиян ты, Василий, - уже привычно отреагировал Борихин. Тихо. Смотри: вроде окно открыто. Видишь? Вон там. Знать бы, что за помещение...