#Бояръ-Аниме. Имперец. Том 1 и Том 2 - Владимир Кощеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Говори уж, — мрачно произнес Долгоруков.
— Нет, это бред, — покачал головой Николай. — Просто так не может быть.
— Все равно скажи.
— Да глупости, я даже не знаю, как мне это в голову пришло!
— Да говори уже! — рявкнул Долгоруков.
Распутин печально картинно вздохнул, посмотрел на «друга» грустными-грустными глазами и ответил:
— Может быть, отец решил сменить наследника? Может, та дуэль с Мирным подкосила твой авторитет в его глазах до такой степени, что он решил от тебя отказаться? И как раз для этого нужно жениться, признать бастарда.
Долгорукова как ушатом холодной воды облили. Он шокировано смотрел на Распутина, открывая и закрывая рот, точно рыба, выброшенная на берег. А Николай меж тем решил дожать парня:
— Знаешь, если ты решишь эту проблему, возможно, отец посмотрит на тебя иначе?
Денис выплюнул мундштук кальяна и, вынув из кармана трубку, начал решительно кому-то набирать. А Николай меж тем уселся поудобнее на диване и принялся наблюдать за процессом найма убийц для слишком удачливого парня из сиротского приюта.
Распутиным всегда доставались лучшие места в партере жизни. Ведь они сами выбирали сцену и актеров к ней.
Императорский Московский Университет, Александр Мирный
Я ткнул в кнопку вызова и поднес трубку к уху.
— Привет, ты очень занят?
— Иду на пары, так что, считай, свободен, — ответил Новиков.
— Мне нужен секундант.
— Опять⁈
— М-м-м…
— А с тобой не соскучишься! — хохотнул Иван. — Кто?
— Дантес.
— Ну вот! — разочарованно цокнул боярич. — Я уж подумал, ты решил дожать Меншикова.
Как и положено хорошо воспитанному человеку, я не стал раскрывать тайну сговора с политическим оппонентом и перевел тему:
— Так ты согласен или мне звонить Тугарину?
— Даже не думай! Я уже иду, — ответил Новиков и нажал отбой.
А когда мы с ним встретились, парень уже не был так весело и позитивно настроен.
— Я все узнал, — с мрачным видом заявил Новиков. — Этот Дантес — бретер и любитель поволочиться за дамами. И его излюбленное оружие — револьверы.
— А ты вроде бы говорил, что в университете только пробники дуэли, — удивился я.
— Все так, — кивнул Иван.
— Я, может, чего не понимаю, но как может быть пробник дуэли на огнестреле?
— Может быть, — усмехнулся парень. — Оружие заряжают артефактными пулями. Попадая в конечность, они вызывают временный паралич.
— А в туловище?
— Ходить оппонент будет, а вот держать в себе кишечник — нет, — усмехнулся Иван.
— А в голову?
— Спячка по типу анабиоза на пару дней обеспечена.
— Как интересно. Но это же, наверное, ужасно дорого — заряжать детские пистолетики артефактами?
— И да, и нет, — пожал плечами Иван. — Расход на самом деле невелик. Любителей пострелять на дуэлях раз-два и обчелся. Неблагородные предпочитают кулачные бои для выяснения отношений, а благородные понимают, что если им попадут в туловище, то даже контрольный в голову оппоненту не затмит испачканных портков.
Парень вздохнул, но спохватился.
— Я в тебя верю, ты не подумай. Просто Дантес такая падлюка. Вся семейка шулеры, дуэлянты и дамские угодники. Так что вариантов с выбором оружия просто нет.
Тут до меня дошел смысл сказанного, и я расхохотался:
— Не я его вызвал. Он меня!
— Серьезно? — округлил глаза Новиков.
— Вполне.
— Ну так это же в корне меняет дело! Выбирай клинки и…
— Ну не-е-ет! — протянул я. — Теперь я точно обязан пострелять по гаденышу.
— Зачем? — ужаснулся Иван. — Он же этим на жизнь промышляет, а ты?
А я владел стрельбой, еще когда вас всех в проектах зачатия не было.
— Это сложно объяснить.
— Ну ты попробуй. Я все-таки не просто твой сосед по комнате, но еще и друг.
Друг, хм… Я попытался вспомнить, были ли у меня в той жизни друзья или только товарищи по оружию. Или мои товарищи по оружию и были моими друзьями?
— Этот убогий пытался приударить за Василисой, — проговорил я.
— Это, конечно, аргумент подравнять ему лицо, — не стал спорить Новиков. — Но, может, все-таки выберешь более верный способ?
Я честно не знал, как подобрать слова, чтобы фраза «Хочется хоть тут отомстить за Пушкина — наше все» не выглядела как признание в душевных болезнях.
— Просто так надо. Поверь мне, — произнес, наконец, я, после длительного молчания.
— Ладно, — нехотя согласился Новиков. — Но я тебя предупреждал.
К тому моменту, как мы дошли до полигона, там уже собрались зрители.
— Слушай, а ты становишься популярнее с каждым разом, — заметил Иван не без ехидства.
— Мне больше интересно, как они все узнают о том кто, с кем и когда, — ответил я.
— Ну, это не сложно, — отмахнулся Новиков. — Есть же система бронирования полигона под дуэли, она публичная. Это вам сейчас повезло, и здесь пусто, а так Тугарин рассказывал, что обычно надо ждать до вечера, а то и до следующей недели.
— Ну, если это считать везением… — пробормотал я.
Распорядитель от ректората был тот же, и на нашу парочку он посмотрел ну очень выразительно.
— Опять вы? — спросил мужчина.
— Не опять, а снова, — парировал я.
Мужчина вздохнул, и была в этом вздохе вся печаль уставшего взрослого, который курирует детскую песочницу. В этот момент на полигон вошел Дантес с каким-то парнем. Эти двое что-то горячо обсуждали, как будто бы даже ругались, но с нашего места слышно не было. А когда оппоненты подошли достаточно близко, чтобы можно было погреть уши, то их пылкий разговор прервался.
В принципе, мне было без разницы бретер он или просто дебил, но на определенные мысли это наводило. Это ж кому-то было не лень нанимать полулегального бойца, платить ему деньги, чтобы тот спровоцировал меня на дуэль, чтобы… Чтобы что? Вот какую цель преследует этот наниматель?
— Представьтесь, — следуя протоколу, произнес распорядитель.
— Александр Мирный.
— Георгий Дантес.
Ну, почти Жорж! Александр Сергеевич, не беспокойтесь, сейчас все сделаем красиво.
— Возможно ли решить ваши разногласия мирным путем? — спросил распорядитель, поочередно смотря то на меня, то на Дантеса.
— Нет! — воскликнул боярич, задрав свой по-женски тонкий нос.
— Оружие? — уточнил мужчина.
Новиков выразительно посмотрел на меня, и я лишь демонстративно закатил глаза.
— Револьверы, — произнес Иван.
Тут у Дантеса случилась прямо-таки образцово-показательная пантомима. Из перекошенного злобой лицо превратилось в вытянутое от удивления. Но такой ответ поразил не только его, распорядитель тоже оказался в замешательстве.
— Револьверы? — уточнил мужчина таким тоном, каким преподаватели подсказывают на экзамене, желая вытянуть любимого студента.
— Револьверы, — подтвердил Новиков с такой кислой миной, что все вокруг поняли сразу, что он по этому поводу думает.
— Револьверы… — немного обалдевшим тоном повторил распорядитель.
Затем вздохнул и подозвал кого-то из помощников, которые принесли довольно тяжелый с виду ларец, и началась процедура проверки оружия. При этом Дантес и его секундант лишь кинули беглый взгляд на стволы, а вот Иван с дотошностью отличника чуть ли не на зуб попробовал и сами револьверы, и каждый патрон, коих было по шесть на оружие.
Пока Иван изучал содержимое ларца, мне и Дантесу принесли магические блокираторы, которые я просто надел, а мой противник нацепил с таким гордым и независимым видом, будто больше никогда в жизни не собирался пользоваться магией.
Затем секунданты загнали пули в барабаны, и мы разобрали стволы. Оружие было очень эффектным: белый металл, светлая ручка из кости с резьбой в виде двух дерущихся мишек, красивые травяные узоры от рукояти до мушки. Револьвер удобно лег в ладонь, приятно оттянул весом руку.
Распорядитель меж тем зачитывал правила дуэли, суть которых сводилась к следующему: нам выделяли кусок полигона размером пятьдесят на пятьдесят метров, давали по пистолету с волшебными пулями в барабане, и выпускали резвиться в это чисто поле. Кто первый потеряет способность сражаться, тот и проиграл. Если так получается, что пули истрачены, а оба противника еще на ногах, то тут уже смотрят, кто обосрался, то есть по количеству попаданий. Если и количество попаданий одинаковое, оружие перезаряжают вновь.
И так до победного конца.
Мы с Дантесом вошли в зону дуэли, встали у ее границы, а помощники распорядителя
