По справедливости: эссе о партийности бытия - Андрей Ашкеров

СССР представлял собой проект, в рамках которого материальность была прежде всего материальностью силы. Прежде всего военной. (Индустриальная мощь воспринималась как продолжение и одновременно условие обретения этой силы.) Поставив на войну формаций, Советский Союз проиграл в ней именно потому, что не озаботился созданием более совершенных технологий материализации. Поиск подходящего воплощения силы и материализация ценностей – совсем не одно и то же. Рано или поздно они начинают вступать в конфликт. Это конфликт, который разворачивается между «принуждением» и «верой». Очевидно, что на стороне «принуждения» оказываются утраченные символы веры, на стороне же самой «веры» – более совершенные технологии принуждения.

Роль «принуждающей инстанции» в этом конфликте досталась Советскому Союзу. В результате проигрыша его ценности, несмотря на их отчасти западное происхождение, утратили всякое универсальное значение. Крах советского универсализма предопределил добровольный отказ от рассмотрения этих ценностей как альтернативного морально-политического проекта. Запад выиграл в холодной войне. Вновь подтвердив свою миссию единственного носителя и правомочного выразителя «общечеловеческих» ценностей.

Однако эта победа не в последнюю очередь носила технический характер. Были не просто найдены более совершенные технологии принуждения. Была постулирована и новая материальность – не материальность орудий труда (в том понимании, которое досталось в наследство от XIX века), но материальность сетей и коммуникаций, не материальность изделий (даже если их образец – произведение искусства), но материальность информационных потоков, не материальность силового противоборства, но материальность виртуального миротворчества.

2. Современная Россия изо всех сил хочет соответствовать канону «цивилизованного мира». Для этого в ней давно реабилитированы материальные ценности. Однако приватизация прошла таким образом, что эти ценности оказываются в оппозиции любым продуктивным формам обретения национальной идентичности. Приобщение к цивилизации обернулось поглощением духа нации стихией рынка. Все с легкостью покупается. С еще большей легкостью продается. Ничто не стесняются превратить в товар. Мало кто стесняется им быть.

Политической надстройкой этого оказывается политика денационализации. Денационализированное государство возникло на месте России после того, как она причастилась святых даров цивилизованной жизни.

При всем этом давно стало очевидно: сделанное в последние 15–20 лет не является достаточным условием для признания нас в качестве «общечеловеческой» ценности. Однако до сих пор мало кто понимает, что «общечеловеческой» ценностью никто и не может признать. Да и возможно ли такое признание? Можно ли представить его всерьез?

Чтобы избавиться от этой иллюзии, достаточно просто вспомнить, какой виделась Россия со стороны «цивилизованного» мира (или, говоря иначе, с точки зрения «общечеловеческих» ценностей). В эпоху первых иностранных вояжей она казалась пугающе близким воплощением кромешного мира, где все, что существует, перевернуто вверх дном, а все, что осуществляется, делается «по-содомитски». Позже, в XIX веке, «общечеловеческую» отповедь России подготовили западники. Петр Чаадаев в духе просветительской дидактики утверждал, что наше предназначение в том, чтобы преподнести миру какой-то страшный урок. Наконец, на рубеже XX и XXI столетий о судьбе России замолвил словечко и Жан Бодрийяр. Согласно мэтру, России во всемирной истории уготована весьма почетная роль: быть пародией.

В этой ситуации остается одно. Заняться самоопределением.

Самой «общечеловеческой» формулой обращения с ценностями в современном мире действительно является их материализация. Именно поэтому первым шагом, с которого нужно начать процесс самоопределения, выступает пересмотр итогов приватизационной политики 1992 года. Чтобы материальные ценности начали работать на Россию. И против ее врагов.

Второй шаг в процессе самоопределения – заняться построением национального государства. В эпоху, когда сумерки глобализации становятся все более густыми, именно это действие будет иметь по-настоящему универсальное значение. С точки зрения морально-политических перспектив всего мира.

Третий шаг – уйти от навеянного марксистской аксиологией понимания добродетели как того, что является следствием необходимости, и воспринять веберовскую аксиологию с ее принципом: избирать веру таким образом, чтобы она оборачивалась рациональным выбором.

Четвертый шаг – не нужно бояться понять простую вещь: чтобы стать «общечеловеческой» ценностью, Россия должна отказаться от канона заемной цивилизованности. И вплотную приступить к своему цивилизационному проекту.

И наконец, пятый шаг – вступить в спор о содержании человеческого в человеке. Отстояв право на собственное представление об общечеловеческих ценностях, Россия справится и с другой задачей – национального самоопределения. Она познает саму себя, утвердившись в границах заново отвоеванной суверенности.

Миссия политики в этом процессе велика и очевидна, однако исполнение этой миссии возможно лишь в том случае, когда будет взят курс на инставрацию, то есть на реализацию тех исторических возможностей, которые были упущены в нашем прошлом. Однако никакая инставрация России невозможна без инставрации самого политического класса, который должен стать тем, чем никогда здесь не был: кланом людей, олицетворяющих возможность справедливости.

Литература

1. Аверинцев С.С. София-Логос. – М.: Дух и литера, 2000.

2. Адо П. Что такое античная философия? – М.: ИГЛ, 1999.

3. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. – М.: Канон-пресс, 2001.

4. Аннерс Э. История европейского права. – М.: Наука, 1994.

5. Антология кинизма. – М.: Наука, 1996.

6. Аристотель. Большая этика // Сочинения. Т. 4. – М.: Мысль, 1984. С. 295–375.

7. Аристотель. Никомахова этика // Сочинения. Т. 4. – М.: Мысль, 1984. С. 53–295.

8. Аристотель. Политика // Сочинения. Т. 4. – М.: Мысль, 1983. Т. 4. – М.: Мысль, 1984. С. 375–645.

9. Аристотель. Политика. Афинская полития. – М.: Мысль, 1997.

10. Ашкеров А.Ю. Экономическая и антропологическая интерпретации социального обмена // Социологический журнал. 2001, № 3.

11. Ашкеров А.Ю. Социальная антропология. – М.: МаркетДС, 2005.

12. Бадью А. Апостол Павел. Обоснование универсализма. – М. – СПб.: Университетская книга, 1999.

13. Бадью А. Мета/Политика: Можно ли мыслить политику? Краткий курс метаполитики. – М.: Логос, 2005.

14. Бадью А. Этика. – СПб.: Machina, 2006.

15. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. – М.: Прогресс, 1994.

16. Батай Ж. Внутренний опыт. – СПб.: Аксиома, Мифрил, 1997.

17. Батай Ж. Проклятая доля. – М.: Гнозис-Логос, 2003.

18. Бахтин М.М. К философии поступка. – М.: Лабиринт, 1998.

19. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. – М.: Прогресс-Универс, 1995.

20. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. – М.: ИФРАН, АО «KAMI», 1995.

21. Бодрийяр Ж. Америка. – СПб.: Владимир Даль, 2000.

22. Бодрийяр Ж. В тени безмолвствующего большинства, или Конец социального. – Екатеринбург, 2000.

23. Бодрийяр Ж. Забыть Фуко. – СПб.: Владимир Даль, 2000.

24. Бодрийяр Ж. К критике политической экономии знака. – М.: Библион, 2003.

25. Бодрийяр Ж. О соблазне. – М.: Ad Marginem, 2000.

26. Бодрийяр Ж. Общество потребления. – М.: Республика, 2006.

27. Бодрийяр Ж. Пароли. От фрагмента к фрагменту. – Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

28. Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. – М.: Добросвет, 2000.

29. Бодрийяр Ж. Смерть и символический обмен. – М.: Добросвет, 2000.

30. Борхес Х.Л. Сочинения в 4 т. – СПб.: Амфора, 2007.

31. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV–XVIII вв.: В 3 т. – М.: Прогресс, 1986–1992.

32. Бурдье П. О телевидении и журналистике. – М.: Прагматика культуры, 2002.

33. Бурдье П. Практический смысл. – М. – СПб.: Алетейя, 2001.

34. Бурдье П. Социальное пространство: поля и практики. – М. – СПб.: Алетейя, 2005.

35. Бурдье П. Социология социального пространства. – М. – СПб.: Алетейя, 2005.

36. Ваттимо Д. Прозрачное общество. – М.: Логос, 2003.

37. Вебер М. О России. – М.: РОССПЭН, 2007.

38. Вебер М. «Объективность» социально-научного и социально-теоретического познания // Теоретическая социология. Антология в 2 т. – М.: Книжный дом «Университет», 2002.

39. Вебер М. Социология и социальные науки // Теоретическая социология. Антология в 2 т. – М.: Книжный дом «Университет», 2002.