После его банана (ЛП) - Пенелопа Блум

на языке, мы направились к следующему пункту назначения. Потребовалось несколько тренировочных заездов и немного исследований, но я обнаружила шикарный отель под названием «Фрост», в котором была терраса на крыше. Настоящей находкой было то, что она никоим образом не была закрыта. Все, что вам нужно было сделать, это войти в парадную дверь и подняться по лестнице. Лифт активировался с помощью карты-ключа, но это была всего лишь небольшая загвоздка.

К тому времени, как мы с Майлзом поднялись пешком на пятьдесят второй этаж, мы основательно запыхались. Мы спустились по лестнице и прошли через дверь, которая вела наружу.

Огни города открылись вокруг нас, и я раскинула руки, медленно кружась.

Было далеко за полночь, и маленький бар на крыше был пуст и заперт на ночь. Я была рада увидеть, что это место полностью в нашем распоряжении. На приподнятом участке крыши, огороженном плексигласом, был небольшой клочок травы. Мы с Майлзом уселись там в удобные шезлонги, любуясь видом на город.

Мы долго, с комфортом просидели в тишине.

— Как ты вообще нашла это место? — спросил Майлз.

— Бедность делает тебя находчивым, — я произнесла эти слова, не подумав, затем слегка нахмурилась. — Ты знаешь, я приложила массу усилий, чтобы скрыть от всех остальных тот факт, что я на мели. По какой-то причине мне не стыдно за это перед тобой.

— Хотя мы все уязвимы и открыты, есть кое-что, в чем я хочу признаться. На самом деле этот пункт есть в моем списке желаний. — Майлз улыбнулся, затем тихо рассмеялся. — Переспать с девушкой на крыше. Я не думал, что у меня когда-нибудь будет шанс вычеркнуть это. Но есть ли способ лучше?

Я скрестила руки на груди.

— И сколько пунктов твоего списка желаний связано с сексом?

— Почти все, я добавил новые в список с тех пор, как встретил тебя.

Я рассмеялась.

— Подожди, сколько их там?

— Ты знаешь ту книгу, где они без конца твердят о том, что не стали бы есть зеленые яйца и ветчину? Не в лодке, не во рву и не со всем этим джазом?

— Да. А что?

— Я довольно подробно просмотрел этот список и решил, что хочу трахнуть тебя во всех этих местах. По крайней мере, за вычетом всех тех, что связаны с животными.

Я покачала головой.

— Так ты думаешь, я прямо сейчас сорву с себя одежду ради тебя, потому что несколько дней назад ты добавил что-то о сексе на крыше в свой список желаний?

— Крыши не было в книге еще несколько минут назад. Я добавил это, как только понял, что хочу трахнуть тебя так сильно, что это причиняет боль, и я бы взял тебя на крышу, если бы это было необходимо.

Я сглотнула. Он говорил об этом так буднично. Как будто желание заняться со мной сексом было самой нормальной вещью в мире.

— Видишь вон там? — Майлз указал на угол крыши, где цветочная композиция отделяла его от остальной части крыши. — Мы бы услышали, как открывается дверь на крышу, и у нас было бы по крайней мере тридцать секунд, чтобы снова одеться, если бы мы сделали это там.

— Я не знаю. Разве это не должно произойти просто спонтанно? Я думаю, было бы странно, если бы мы заранее обсудили все.

Майлз встал с шезлонга и опустился на колени рядом со мной. Он провел пальцами по моей ноге, рассеянно улыбаясь, пока его глаза блуждали по мне.

— Я буду с тобой откровенен, Рей. Терпение не входит в число моих самых сильных достоинств. Я умираю от желания проникнуть в тебя. Я хочу попробовать тебя на вкус. Я хочу знать, как это звучит, когда ты кончаешь. Ты мне нужна. Сейчас.

В его глазах было столько напряжения. Он даже дышал тяжелее, так что я знала, что это не была одна из его попыток пошутить с сарказмом. Он был серьезен. И Боже. Я не думала, что какой-нибудь парень когда-нибудь будет так смотреть на меня.

Мой голос превратился в хриплый шепот.

— Ладно. Я тоже этого хочу.

Майлз не колебался. Он подхватил меня на руки, встал и отнес на поросший травой угол крыши. Он уложил меня, затем выпрямился, чтобы снять с себя одежду. Он стянул с себя рубашку и галстук, словно они были в огне, затем сбросил брюки. Он опустился на колени и начал задирать мою рубашку, не снимая своих боксеров.

Я почувствовала, как трава щекочет мне спину, и подумала о том, насколько это было сюрреалистично.

Я планировала, что крыша станет романтическим завершением нашей ночи. На самом деле я не задумывалась о том, насколько вероятно, что это приведет к этому.

И все же мы были здесь. Когда я повернула голову в сторону, то увидела сверкающий вокруг нас Нью-Йорк. В зданиях было столько же маленьких квадратиков, освещенных желтым светом, сколько и темных. Сотни тысяч маленьких пятнышек света. Я всегда думала о том, что это похоже на собственное ночное небо. Каждое окно похоже на маленькую звезду. Далекий яркий мазок, в котором было что-то неизвестное.

И вот мы с Майлзом были там, играя свою собственную роль в созвездии ночного Нью-Йорка. Некоторые моменты сияли ярче других, и я улыбнулась, подумав, что сегодня вечером мы станем сверхновой звездой.

Большой взрыв.

Майлз замер, положив руки на пуговицу моих брюк.

— Что тут смешного?

Я покачала головой.

— Ничего.

Я знала, что обычно он выпытывал у меня подробности, но, казалось, моя уклончивость его почти не беспокоила. Он усадил меня ровно настолько, чтобы стянуть рубашку через голову, затем стянул с меня брюки, а вместе с ними и ботинки.

Я старалась выглядеть уверенной, лежа там в нижнем белье. Я чувствовала себя незащищенной и неловкой.

Вместо того чтобы немедленно раздеть меня догола, Майлз, казалось, почти почувствовал мое беспокойство.

Он склонился надо мной, нежно целуя.

— Это никоим образом не является оскорблением твоего наряда. Но без одежды ты выглядишь намного лучше.

Я попыталась одарить его укоризненным взглядом, хотя мне хотелось улыбнуться.

— Это звучит как оскорбление.

— Дай мне попробовать еще раз. — Майлз сделал паузу, чтобы поцеловать меня в шею и жадно обхватить мою грудь. Он говорил, стиснув зубы, как будто ему требовалось все, что у него было, чтобы удержаться от того, чтобы не сожрать меня прямо здесь и сейчас. — Ты чертовски великолепна. Это преступление, что ты прикрываешь это тело каждый день, но я позабочусь о том, чтобы ты продолжал совершать это преступление. Если бы кто-нибудь еще увидел