О любви. Истории и рассказы - Александр Цыпкин

Детство Алексея было несладким: его мать рано умерла, и отец женился во второй раз. Когда началась война, дедушкин папа ушел на войну. Мачеха собралась уехать из Смоленска, а Леша спрятался за печкой и был ею «забыт». Войну пережил только благодаря попрошайничеству. А после нее отыскались родственники по линии отца.

Встреча Дины и Алексея была судьбой – в этом нет никаких сомнений.

Дине было семнадцать, и ей надо было думать, как жить дальше. Она – военный ребенок, школу закончила бы только в восемнадцать. Нужно ехать куда-то учиться, пока она получает отцовскую пенсию. Но куда? И Сима, подружка, предложила: «А поехали в Ригу, в техникум!» Вот и поехали. Дина решила: получит стипендию – будет учиться в Риге, не получит – вернется и доучится в школе. Она поступила.

К занятиям с самого начала относилась очень серьезно: ведь с тройкой стипендии не будет.

В комнате – десять девчонок, готовиться к экзаменам сложно: разговоры, хихиканье, а тут еще и мальчишки пришли знакомиться. И Дина пошла заниматься в специально отведенную для этого комнату. Разложила учебники и тетради и целиком погрузилась в химию.

Алексей приметил Дину сразу и незаметно улизнул вслед за ней. Так все и началось.

В гардеробе у Дины: два платья, демисезонное тонкое пальтишко, туфли с дырками. И надо же – влюбился красавец Алексей в нищую первокурсницу! Хотя чего уж тут, и сам был гол как сокол. Но красивый такой сокол: высокий, сероглазый, темноволосый.

И Дина не осталась к нему равнодушной, разглядев за внешней красотой красоту души. Алексей был умен, уверен в себе, а за напускным равнодушием прятал умение сочувствовать и сострадать. Он предпочитал не говорить пустых слов, а молча дело делать.

Вот пример. Ирка, подруга Дины, попала в историю: забеременела. Ее несостоявшийся жених, как узнал, так сразу и сбежал. Боялись, что девушка от переживаний умом тронется или еще чего похуже… Тогда Дина с Алексеем и парой друзей выбили для Иры жилье в Риге.

Сейчас молодежи проще организовать свидание: кино, кафе, клубы… Тогда, конечно, тоже можно было пойти в кино, но это было дорого. Если погода хорошая, в парке гуляли, конфеты или мороженое – редкое удовольствие. Чаще – сидели в стенах общежития, гуляли по улицам Риги, отогреваться в холод ходили в чужие парадные.

Целый год свиданий, а потом – пять лет разлуки: три года армии и два года работы на севере. И письма, письма, только письма. Никаких телефонных разговоров. Правда, были еще посылки на праздники. Это незабываемое чувство предвкушения восторга, когда приходишь домой, открываешь деревянную коробку, разворачиваешь мягкую бумагу… И понимаешь, что там, за две тысячи километров, твой любимый прикасался к этим вещам. Берешь новые часики или духи, прижимаешь их к сердцу, а слезы счастья текут и текут по лицу.

В последний, пятый год писем стало меньше. Но еще через год они все-таки встретились на вокзале.

Пожали друг другу руки. Два чужих человека. Никаких чувств. Пустота. И уже ничего не ясно…

Пришли домой. Мама с теткой ужин подали – скромный такой ужин. Сидят, разговаривают. Тут Дина увидела, как у Леши в руках вилка дрожит. И ее сердце дрогнуло. И парк, и конфеты, и комната в общежитии, и зареванная соседка Сима (которая влюбилась в Лешу, но тогда уже ничего нельзя было поделать), и их прощание в Риге перед отъездом в армию – все пролетело перед ее глазами, и вдруг вернулись и нежность, и восторг, и, наконец, пришло осознание того, что ее любимый человек действительно вернулся.

Они поженились. Пошла семейная жизнь со своими радостями и огорчениями. Ждали первенца. Февраль. Снега много, легкий морозец – идеальная погода для лыж. Рабочим коллективом собрались ехать кататься. А Дине нельзя – куда с животом! И так ей горько стало, что заревела она во весь голос. Леша обнял ее, погладил по голове и сказал: «Ну не плачь, скоро тебе тоже можно будет кататься. Не огорчайся так…» А сам на лыжню поехал, зараза.

Один-единственный раз Алексей напился в гостях. Вела Дина его по заснеженному городку, он шел и шатался, а когда пришли домой, сказал: «Я никогда больше не буду так пить». И выпивал в гостях совсем чуть-чуть – слово свое держал.

Он всегда знал, что его Дина любит, а что не любит. Из командировок привозил ей подарки, что по душе и впору. Если ткань, то – натуральный шелк любимых цветов жены: голубой, зеленый, синий, – чтобы к глазам подходил. Если привозил сладости, то не шоколад, потому что Дина его не любила, а ореховые вкусности и мармелад разных видов.

Шли годы. Летели. Иногда тянулись. И как-то августовским днем Дина узнала про измену мужа: ужас, шок! На секунду ей показалось, что она умерла. «Почему?» – преследовал ее вопрос.

Дина смотрела на мужа и пыталась найти разгадку в знакомом движении губ, в почти незаметных морщинках возле глаз, во взмахе ресниц – в том, что было любимо и знакомо до боли. Алексею становилось стыдно под взглядом ее чистых глаз. Он думал: «Ну виноват я – погулял. Не могу же все время с одной. Такой уж я есть». А Дина молча смотрела и смотрела.

Так прошло два дня. Наступила среда: Дина обещала зайти в гости к тетке Оле. Всегда ходила к ней с удовольствием, а тут шла прямо как на каторгу. Сказать ли тетке правду? И как вообще с жизнью быть? Уйти от мужа? Развод? Это так стыдно…

Дина всегда знала, что делать. В войну надо было терпеть голод и холод, потому что, когда отец ушел на фронт, скромной маминой зарплаты не хватало на отопление большего дома – Дина, ее мама и сестра ютились в одной маленькой комнате. В техникуме нужно было учится без троек, чтобы получать стипендию. Потом надо было ждать писем от Алексея, потому что она решила создать с ним семью. Потом – работать и воспитывать детей. А сейчас? Она думала, думала и ничего так и не могла придумать…

Тетка сидела и курила. От ее всевидящих глаз не укрылось, что любимая племянница чем-то сильно расстроена. Понимала она и причину: Алексей. Ольга никогда не говорила этого племяннице, но пятнадцать лет назад она стукнула кулаком по столу и сказала: «Ты или женишься на Дине сегодня же, или уезжаешь из города навсегда».

Сначала Дина держалась, а потом разрыдалась. Захлебываясь слезами, рассказала о своем горе. Тетка сказала: «Поплакать полезно, – и добавила: – А теперь иди к мужу, сохраняй семью». Дина прорыдала: «Нет, в деревню поеду. Не могу тут больше. С поварихой… только подумайте…»

Ольга в этом ничего удивительно не видела: повариха тоже женщина. Да какая тут разница, с кем? Все мужья устроены одинаково: все ходят налево. Ну не все, но многие. Погуляет, перебесится, успокоится – и к жене вернется: любовниц много, а жена одна…

Алексей и сам понял: с поварихой нужно завязывать. Заехал к ней в обед. Объяснился – та в слезы. Пухлое лицо стало красным, некрасивым. Алексей подумал: «И что я в ней нашел?» Дотронулся до ее пухлого плеча: «Ну не плачь. Вот тебе подарок на прощание. Я же говорил, что дети для меня святое. И жена сказала – приму». Повариха посмотрела на конверт с деньгами, захлюпала носом. Алексей не видел ее реакции – быстро дверью хлопнул.

Он думал о том, что сегодня ему предложили должность, на которой нужна жена. Думал, что нужно выбраться семьей на море. О путевке в Италию на осень, для которой опять же нужна жена, а не молодая глупая повариха и не Юленька – секретарь, и не Маша – очаровательная женщина, но жена второго зама. Да и дети у него. Двое мальчишек. Старшему, Антону, – тринадцать, парень умный и самостоятельный, а как задачи по математике решает! На каждом школьном собрании его хвалят. С русским языком нелады, но это мелочи, подтянет. Сашке только семь в апреле исполнилось – шустрый такой паренек, любопытный и веселый. Нет, без семьи никак и без Дины никак. Слишком долгий они прошли путь.

Времени на самобичевание у Алексея не было: совесть, конечно, полезна, но в меру. И его мысли понеслись вперед.

Дина пришла домой. Присела на край кровати. Отчаяния уже не было, зато внутри появилась пустота… Вот квартира. Вот комната. Вот их с Алексеем кровать. Вот тумбочка. Вот шкаф. Там ее вещи. Хорошо, что дети в летнем лагере, будет проще собраться, ничего им не объясняя. Тетка – мудрая женщина, но все-таки решать нужно самой. Это ведь уже не первый случай: была уже Юля – секретарь на заводе. Правда, тогда все было не очень ясно: душа кричала: «изменяет», а муж все отрицал. Да и Юля через полгода вышла замуж. Но теперь-то Дина была точно уверена, что было у них, было.

Дина долго сидела на кровати: разные мысли в голову лезли… О том, что говорят, будто брак убивает любовь, и надо просто терпеть. Да, она уже не та тоненькая скромная девочка, которая с восторгом смотрела на мужа и ловила каждое его слово. Но она до сих пор хороша, выглядит даже лучше, чем в молодости: одевается со вкусом и стиль свой появился!..

Стемнело. Дина собрала все силы, открыла дверцы шкафа и стала методично бросать свои вещи в открытый чемодан. Потом – и детские.