Держава Сасанидов. 224-652 годы - Михаил Юрьевич Мочалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А когда доблестный Вардан и все войско, которое было с ним, увидели могучую оснащенность полка язычников, осознали и собственную малочисленность. Но, хотя их было много меньше, чем тех, они нисколько не убоялись того великого множества, а все единодушно воздели руки свои к небу, восклицали и говорили:
«Покарай, Господи, тех, кто карает нас, сразись с теми, кто сражается с нами, оружием и щитом твоим помоги нам! Поколебли и приведи в дрожь полчища нечестивцев, рассей и разбросай злое единодушие врагов Твоих пред Твоим спасительным, великим знамением и подари через нас, немногих, доблесть для победы над несметным множеством… А мы готовы умереть ради любви Твоей, а если доведется и убивать их, то мы будем мстителями не за себя, а за истину!»
И, говоря это, сплотились, напали и сломили правое крыло и, отбросив его налево, предали всех мечу по [всему] пространству и обратили в бегство вплоть до недоступных мест в лесах, у глубоких обрывов реки Лопнас (река Акстафа?). Здесь противостали им некоторые из рода царя Баласакана, сбросили с коня одного из армянских нахараров и из полка Димаксеанов убили Муша и Газрика.
Тут Аршавир Аршаруни взглянул зорким оком, зарыкал как лев и напал как вепрь, поразил и сразил храброго Вурка, брата царя лпинов, и с ним прикончил многих его приспешников. И так каждый [из полка армянского] поверг на землю своего противника. И вследствие дерзкого наскока больше было тех, кого скинули в реку, чем павших на суше от меча. И от множества упавших тел прозрачные воды реки обратились в кровь. И никто из них не спасся и не скрылся в густых лесах равнины. Но кто-то из вражеской рати, став в доспехах на спину коня, переправился через большую реку, [будучи] на волосок от смерти покинул сражение, доставил печальную весть оставшейся части основного войска, и они в бегстве бросились к шахастану.
Егише (Елише). О Вардане и войне армянской. III
Аварайрская битва (весна 451 года)
И когда он (Йездегерд II) понял: «Не могу я разрушить твердость пребывающих в согласии!», — он направил [в Армению] исполненного злобы старика, в котором поселился Сатана со своею силой, того, кто совершил многие злодеяния… Добавил царь к его злобности свое смертоносное повеление. Придал ему многие полки из всех стран, отправил с ним многочисленные стада слонов.
То был властитель и повелитель всего государства Персидского, и имя его было Михрнерсех, и не было никого вовсе, кто бы посмел ослушаться его. И не только вельможи и малые, но и сам царь считался с его повелениями. Он-то и предпринял это злобное дело…
Когда Михрнерсех увидел в нем (Васаке Сюни) все это зло, он на него стал возлагать больше надежды, чем на самого себя. Спрашивал и уточнял, сколько всего мужей в рати Вардана в Армянской стране. Когда услыхал от него, что их больше шестидесяти тысяч, потребовал также сведений относительно доблести каждого, и сколько имеется таких, которые полностью вооружены, и сколько таких, которые, будучи лучниками, лишены [иного] вооружения, также и относительно пеших щитоносцев.
И когда проведал об общем числе этого множества, тем более попытался узнать, сколько имеется начальствующих над храбрыми героями, чтобы подготовить троих против одного на каждого из них, не говоря о всех прочих. И даже осведомлялся у него относительно каждого отряда, и на сколько полков делится войско, и кто из них является саларом, и какой начальник, с какой стороны будет вступать в боевое построение, и каково имя каждого из хамхарзов, и сколько трубачей будет играть в составе полка. Будут ли устраивать лакиш или свободно расположатся станом; будут ли выстраивать фронт против фронта или единой ратью атакуют в одном месте? Кто из них неустойчив и кто из них будет тверд, отдавая себя на смерть?
И когда обо всем этом осведомился у него, призвал всех военачальников и перед [Васаком] дал им всем строгий приказ, чтобы все они слушались его указаний. И все войска вместе с их военачальниками поручил некоему мужу из знати, имя которого было Мушкан Нюсалавурт.
…Когда великий Вардан увидел раскол в своей стране, он [сам] нисколько не поколебался от маловерия… Дав приказ своим войскам собраться в городе Арташате, он взамен отступников, которые ушли вслед за ишханом Сюника, поставил на их место их братьев, или сыновей, или племянников по брату и дал им отряд каждого [из ушедших]. Ибо он пока еще сохранял власть над всей страной…
Все они сплоченно прибывали на ратное дело, на равнину Артаза, и было всего, по подсчету, шестьдесят шесть тысяч мужей, [считая] с конницей и пехотой.
Пришли с ними святой Йовсэп и иерей Левонд и многие другие священники и в еще большем числе дьяконы. Потому что и они нисколько не убоялись пойти с ними на дело ратное, ибо почитали это сражение [проявлением] не мирской, а духовной добродетели и желали пасть одной смертью с храбрыми героями…
Он (Вардан Мамиконян) скрытно ободрял и укреплял сердца некоторых из них и восполнял нехватку [проистекавшую] от бедности. Воину, которому что-то не хватало, он предоставлял [помощь] от себя и от своих товарищей: у кого не было оружия, он снабжал оружием, кому нужна была одежда, того одевал, а кто был без коня, тому коня предоставлял. И обильной выдачей дневного пайка радовал всех и всем являл себя веселым. И, согласно военному обычаю, постоянно повторял перед ними памятные повествования о доблестных мужах, ибо сам он с детства был сведущ в святых заветах…
Это он говорил и там же, на поле, занял позицию, выстроил войско и на всех участках постепенно расположил конницу.
А спустя немного дней персидский военачальник двинулся со всей языческой толпой и, прибыв, достиг страны Армянской, гавараХер-и-Зареванд. И там, в этом же гаваре, занял позицию, окружил [укреплениями] стан, выкопал ров, устроил вал, обвел палисадом, укрепил подобно городу всякими сооружениями…
Затем, когда зоравар персидского войска увидел, что не найти более посланцев, чтобы ввести [армян] в заблуждение, и отпала надежда [на то, что удастся] рассеять их, [разорвав] нерушимое согласие, — он вызвал нечестивого Васака и всех шиханов — отступников из страны Армянской, которые были при нем. Расспрашивал он их и выспрашивал
