Миражи - Оксана Хващевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Парень отвел взгляд и заставил себя сосредоточиться на дороге, так и не поняв причину ее внезапного веселья.
— Прости, ладно? Я на самом деле… Просто… Впрочем, неважно. Отвези меня к Старовойтовым, пожалуйста, — попросила она, понимая, что у нее сдают нервы.
Она не могла, да и не хотела ничего объяснять. Да и поймет ли ее этот парень? Он ведь был столичным плейбоем из золотой молодежи, которому с детства деньги родителей открывали все двери. Конечно, считал себя неотразимым и привык, что его внимание принимают с восторгом, благодарностью и аплодисментами. Почему она пришла к подобным выводам, сложно сказать, вероятно, интуиция подсказала. Понятное дело, никогда раньше не встречались ей московские красавчики, как-то все больше деревенские придурки. Ариан Старовойтов был не в счет. Он не походил ни на Матвея, с его самоуверенной ухмылкой, ни уж тем более на Кирилла. Он был другим. Особенным и самым лучшим. Он относился к ней так, как никто и никогда. Он… Мысль о том, что Ариан Старовойтов был с Матвеем одного поля ягодой, не пришла девушке в голову, может быть еще и потому, что она успела слишком хорошо узнать одного и совершенно не знала другого, да и не хотела этого.
Московский особняк Старовойтовых, расположившийся в одном из тихих старых московских переулков, был спрятан в тени золотистых лип и кленов. За коваными воротами, створки которых распахнулись, будто по взмаху волшебной палочки, убегала вглубь, усыпанная гравием, подъездная аллея. Губы Матвея сложились в уже знакомую усмешку, как только он заметил, каким восторгом зажглись глаза Юльки, когда огромный особняк с колоннами, балюстрадами, рельефами, лепниной и полукружием лестниц, покрашенный в кремовый цвет, возник перед ними во всем своем великолепии.
— Этот дом еще в восемнадцатом веке принадлежал семье Старовойтовых. У него потрясающая история, Ариан никогда не рассказывал? Они вернули его сразу, как только возвратились в Россию, — снова заговорил парень, хранивший молчание последние двадцать минут.
— Нет, — мотнула головой Юля.
— Да? — удивился парень. — Даже странно. А то, что они настоящие аристократы голубых кровей, тоже скрыл? — и, видя ее недоуменный взгляд, приподнял темные брови. — Да уж. Не узнаю своего друга. А я ведь думал, что знаю его хорошо. А он, оказывается, полон тайн и загадок. Вот и ты, Юля… Ариан никогда о тебе не упоминал, а сегодня попросил встретить на вокзале. А кто ты и откуда, уточнять не стал! Ты кто, Юля? — задал вопрос Матвей и, повернувшись, прямо посмотрел ей в глаза.
Едва заметная улыбка заставила дрогнуть уголок ее губ, но огромные глаза остались непроницаемыми.
— Никто, — ответила девушка, и это было правдой. Она была никем в этом сверкающем мире, где жили потомственные аристократы вроде Старовойтовых или такие плейбои, как Матвей. Юля была случайностью, которой здесь не место. И даже родство с Четвертинскими ничего не меняло. По рождению и воспитанию она была обычной деревенской девчонкой, без связей, предрассудков, фамильной гордости и тщеславия.
Она не льстила себе, а может, просто боялась быть собой, пряча и подавляя все, что хоть немного отличало ее от других, выделяло и возвышало. У нее получалось, но интуитивно все, кто ее окружал, начиная от родных и заканчивая однокурсниками, чувствовали эту ее обособленность и непохожесть. Да, она была красивой, ее улыбка и свет глаз ослепляли, но дело было в другом. Она не принадлежала тому миру, в котором жила. Никогда, даже в детстве.
— Не верю, — засмеялся парень.
В ответ она лишь пожала плечами. Ее не волновало, верит ей парень или нет.
Тем более, его машина уже тормозила у широкого белокаменного крыльца, избавляя от дальнейших разговоров. Юлька не стала дожидаться, пока он поможет ей выйти. Она отстегнула ремень безопасности, распахнула дверцу и выбралась из машины. Да так и застыла на месте, подняв глаза к дому. Он поражал и восхищал своим размером и великолепием. Реставраторы, нанятые Андреем Михайловичем Старовойтовым, вероятно, отлично знали свое дело и постарались сохранить дух старины, не нарушив его новомодными безвкусными мазками…
— Юля, ты готова потеряться во времени? — прозвучал рядом чуть насмешливый голос Матвея. — Дом изнутри выглядит не менее впечатляюще. Не представляю, как они живут в нем. Это ведь почти то же самое, что жить в музее, — парень взмахом руки предложил ей идти вперед, а сам открыл багажник.
Шарапова, чувствуя дрожь в коленках, стала медленно подниматься по мраморным ступеням.
Потом, когда двери перед ней распахнул дворецкий, она не смогла вспомнить, вошла в дом одна или же Матвей последовал за ней. Она не обернулась, чтобы проститься, и, нервничая, забыла поблагодарить.
Оказавшись в холле, просторном и светлом, с мраморным полом и колоннами из розового камня, украшенного напольными вазами с живыми цветами, Юлька, собравшаяся было последовать за дворецким к лестнице, замедлила шаг, пораженная изысканностью и роскошью просторной комнаты с высокими потолками, украшенными лепниной, карнизами и большой сверкающей люстрой с хрустальными подвесками. Девушка оглядывалась по сторонам, а дворецкий уже поднимался по ступеням, неся в руках ее чемоданчик. Она поспешила было за ним, но внезапно створки боковых дверей распахнулись, она обернулась и увидела, как оттуда выходят мужчина и женщина. Шарапова застыла на месте, чувствуя себя воришкой, забравшимся в чужой дом.
— Юля? Вы ведь, Юля, не правда ли? — обратился к ней мужчина, и Шарапова заподозрила, что перед ней, скорее всего, родители Ариана. Но где же он сам?
— Да… — растерянно пробормотала девушка, не двигаясь места. — Я — Юля. Здравствуйте…
— Господи, как же вы похожи на Анастасию Александровну… Вы пошли в их род, такая же смуглокожая, темноволосая. Кажется, если б встретил вас где-нибудь в толпе, и тогда бы признал, — сказал мужчина, и голос его дрогнул. — Простите, мы не собирались задерживать вас, понимая, после дороги, должно быть, хотелось бы отдохнуть, умыться, привести себя в порядок и поесть, но не удержались. Увидели в окно, когда подъехала машина Матвея, и не смогли ждать. Спасибо, Юля, что приняли наше предложение! Вы даже не представляете, как для нас это важно, — говорил мужчина, а женщина мягко и ласково улыбалась, не сводя с Юльки зеленовато-золотистых глаз.
— Я не
