Голубой вальс - Линда Ли

Гастингс выпрямился:

– Не все мужчины ведут себя в любви как идиоты, миссис Мэй.

Мэй продолжала орудовать поварешкой, смеясь, как будто Гастингс удачно пошутил. Она так и не заметила особых ноток, прозвучавших в его голосе.

– Приведите хоть один пример, мистер Гастингс.

– Возьмите хотя бы меня, – ответил он спокойно. Эти слова не сразу дошли до сознания поварихи, но когда наконец дошли, она повернулась с проворством школьницы, и с ее поварешки полетели брызги соуса.

– Вы говорите о себе? – изумленно спросила она.

– Да, о себе.

Они стояли неподвижно, молча взирая друг на друга. Видя, что Гастингс ничего не собирается добавить, Мэй занервничала:

– Вы что же, старина, так и не хотите объяснить, в кого влюблены? Хотите, чтобы я сгорала от любопытства?

Гастингс побагровел и выпрямился:

– В вас. В кого же еще?

На сморщенном лице Мэй отразилась радость. Она с такой скоростью ринулась в объятия Гастингса, что чуть не сбила его с ног.

– Давно уже пора, черт возьми! – проговорила она тихим голосом, который никак не соответствовал резкости ее слов.

– Ах, Мэй!.. – ответил он, неловко гладя ее по волосам.

Увлекшись, Гастингс не сразу понял, что кто-то стучится в парадную дверь. А когда наконец понял, поцеловал Мэй в лоб, сдернул с себя передник и поспешил вверх по кухонной лестнице, чтобы открыть дверь.

– Мистер Сент-Джеймс?

– Белл дома? – спросил Адам.

От Гастингса не укрылось, что молодой человек в каком-то необычно растрепанном виде:

– Сейчас посмотрю, сэр.

Плотнее завернув плечи в теплую шерстяную шаль, Белл встала со своего любимого мягкого кресла. По пути к окну она взглянула на свое отражение в большом зеркале, вставленном в серебряную раму, остановилась и стала себя рассматривать.

Не странно ли, что она чувствует себя сильно изменившейся? Те же длинные, зачесанные наверх темные волосы, те же вьющиеся около лица непокорные завитки, доводящие ее иногда до бешенства. Те же бездонные голубые глаза, тот же рост. Несомненно, она выглядит точно так же, как вчера и позавчера.

И все же она сильно изменилась.

Но почему? Может быть, на нее повлиял этот дом, который Белл готовит к предстоящему приезду отца? Может быть, причина в волнении, которое она испытывает с приближением дня рождения? Она снова пристально всмотрелась в свое отражение. А может быть, так повлияло появление в ее жизни Стивена?

Простояв так несколько минут, Белл с досадой вздохнула, не находя ответа на свои вопросы.

Она оглядела свою комнату на верхнем этаже, которая теперь стала ее гостиной и спальней. На спинке стула висела подаренная ей Стивеном шляпка. Эта комната, единственная в доме, принадлежит ей, только ей. Здесь нет ничего, что могло бы предназначаться для отца. И она любит эту комнату больше всех остальных.

Почувствовав, что наступает болезненное прозрение, Белл плотно зажмурила глаза. Пожалуй, теперь понятно, что и почему изменилось. После неудавшейся попытки искупить долг перед Стивеном она много думала об этом человеке. В то время как ей следовало искать музыкантов для бала в честь отца, она таскала за собой Стивена по улицам Бостона. В то время как ей следовало подыскивать обстановку для комнаты отца, она устраивала пикник для человека, от которого ей надо бы держаться подальше. Слишком многое из происходившего отвлекало ее от того, ради чего она прибыла в этот город.

Возможно, она ожидает от Стивена большего, чем готова признаться самой себе?..

От одного этого предположения у нее захватило дух. Белл отшатнулась и, боясь упасть, схватилась за оконную раму. Ее отражение в зеркале сильно побледнело. Да нет, это неправда! От Стивена Сент-Джеймса ей ничего не надо, кроме его дружбы. И еще его ласк, добавил внутренний голос.

Однако в душе Белл мечтала о том, как зимой, сидя у камелька, они со Стивеном будут рассказывать друг другу занимательные истории, весной будут любоваться порхающими в саду бабочками, а летом, обмениваясь нежными поцелуями, раскачиваться на качелях. Ей хотелось устраивать приемы, посещать симфонические концерты, участвовать в благотворительных базарах. Хотелось жить обычной нормальной жизнью.

Ведь вполне возможно, пронеслось в ее голове, что отец и не приедет.

Белл сделала глубокий вдох и крепко зажала уши, словно не желая слышать никаких возражений.

Он приедет, обязательно приедет!

– Миссис Брэкстон, – окликнул ее голос Гастингса.

Повернувшись, она увидела в открытых дверях своего дворецкого. Суровые черты его лица выражали искреннюю озабоченность.

– С вами все в порядке, мадам? – спросил он.

– Да, Гастингс, – ответила она тоном, который никак нельзя было назвать приветливым. – Что вам нужно?

– К вам пришел мистер Сент-Джеймс.

Ее голубые глаза засверкали радостным возбуждением.

– Стивен? Он дожидается внизу?

– Пришел мистер Адам Сент-Джеймс, – поспешил уточнить дворецкий.

Свет в ее глазах поблек.

– Хорошо, Гастингс, пришлите его сюда.

– Адам! – воскликнула она. Его странно растрепанный вид заставил ее сразу же забыть о собственных невзгодах. – Что с вами случилось?

Он принужденно улыбнулся, прошел по ковру и плюхнулся на маленький диванчик перед камином.

– О Белл, что мне делать? – простонал он, обхватывая голову руками.

Не раздумывая она подошла к нему. Ласково, как мать, обняла и стала гладить волосы:

– В чем дело, дорогой? Расскажите мне, что случилось…

Адам заговорил сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, пока не излил все, что накипело на душе.

В это утро Стивен стоял в своем кабинете в общем-то вполне довольный собой. Он чувствовал, что продвигается вперед в своих отношениях с Белл. Конечно, надо признать, что некоторые их встречи заканчиваются ссорами. С другой стороны, она совершенно однозначно дала понять, что испытывает к нему сильное влечение. Прямо сказать, хочет его, и что бы она ни говорила, ей этого не скрыть.

Нет сомнения, что мало-помалу все устраивается. Сама логика событий подводит их к женитьбе. Ему нужна жена.

Ей нужен муж. Он уже разыскал швею, которая пошьет ей гардероб к свадьбе. Заодно договорился с хорошо известным французским шеф-поваром, что тот обучит Белл тонкостям своего искусства, а также нашел человека, который сумеет привить его будущей жене хорошие манеры.

Стивен надел пальто. Ему не терпелось увидеть, какое выражение лица будет у Белл, когда он сделает ей предложение…

– Все рано или поздно уладится, Адам, – сказала Белл, надеясь, что так оно и будет. Однако она сильно сомневалась.

Адам был очень расстроен, и Белл не знала, как ему помочь.