Чернильный обмен - Мелисса Марр

У входа в клуб ее остановил Гленн — охранник. Его внимание было приковано к драке в переулке, цепочки и кольца на его лице отражали красный свет вывески. Он покачал головой, глядя на драку, и повернулся к Лесли:

— Вход пять баксов.

— Разве что эти будут драться снаружи, — сказала Лесли, достала мятую пятерку и протянула руку, чтобы Гленн поставил ей печать.

— Внутрь их никто не пустит, — усмехнулся Гленн. — А ты на хвосте проблем не принесла?

Она засмеялась, но про себя задумалась, был ли он прав. В клубе солист какой-то группы отчаянно заорал что-то под музыку. Лесли вздрогнула:

— Не похоже, что они того стоят.

— Могло быть и хуже. — Гленн положил пять долларов в коробку и снова уселся на свой табурет. Около минуты они слушали тяжелый звук гитар, потом Гленн снова усмехнулся: — Или не могло.

— Есть кто-нибудь из наших? — спросила Лесли, тщетно пытаясь рассмотреть толпу.

— Сет и Эш у стены, — ответил Гленн, подбородком указав в самый темный угол клуба.

— Кинан с ними?

— Да, он тоже там. — Гленн нахмурился, но больше ничего не сказал.

Позади Лесли открылась дверь, и Гленн повернулся к новому посетителю:

— Десять баксов.

Лесли потянулась к нему и спросила:

— Инфляция?

— Неа, прерогатива охранника, — заявил он, изогнув губы в кривой ухмылке.

Она покачала головой и уже была готова идти дальше, как Гленн положил руку на ее плечо:

— Будь осторожна. Похоже, сегодня в город съехались придурки всех мастей.

Гленн бросил взгляд в переполненный зал. Здесь были привычные знакомые лица, однако незнакомцев в толпе было не меньше. Возможно, поэтому на улицах происходило столько драк — в город съезжались банды.

Нет. Было странно думать об этом, но Лесли подозревала, что драки каким-то образом связаны с ней. Такие мысли вполне заслуживали права называться солипсистскими,[29] но она чувствовала, что это правда.

Или я схожу с ума.

— Ты в порядке? — спросил Гленн, повышая голос, чтобы перекричать растущий шум, и Лесли почувствовала, как от него исходит волна какого-то чувства. Желание защитить. — Я могу попросить Тима присмотреть за входом, и…

— Не стоит. Все прекрасно. — Она ни капельки не нервничала. И не собиралась — ни сегодня, ни когда бы то ни было. Лесли коснулась рукой татуировки, спрятанной под блузкой. — Но все равно спасибо.

Она протискивалась сквозь толпу к Сету и Эйслинн. Они сидели настолько близко друг к другу, насколько это было возможно, чтобы при этом оставаться на разных стульях.

Эйслинн взглянула вверх.

— Привет.

Сет кивнул, многозначительно посмотрел на Эйслинн, потом снова на Лесли.

— Вам нужно поговорить.

— Хорошо. — Лесли присела на стул, выдвинутый для нее Сетом, и наклонилась к Эйслинн. — Сет говорит, у тебя есть, что мне сказать. Поделиться секретами и все такое.

— Прости за то, что не говорила тебе раньше. Я хотела, чтобы ты была в безопасности, хотела, — Эйслинн прикусила губу, — уберечь тебя. Когда я узнала о том, что творит Рен…

— Стой, не надо, — перебила Лесли и замолчала, ожидая, когда паника нанесет свой удар, но почувствовала только глухой ропот. — Тебе известны мои секреты. Я уже знаю.

— Ты права. — Эйслинн сделала глубокий вдох, перед тем как посмотреть на Сета в поисках поддержки.

Кинан подошел к столу с содовой для Эйслинн и Сета и бокалом вина для себя. Он вручил Сету напитки и повернулся к Лесли:

— Ниалла еще нет. Что тебе взять?

— Ничего. — С собой у нее было не так уж много наличных, а принимать что-либо от Кинана было неудобно, особенно после недавних событий.

Он окинул коротким мрачным взглядом толпу, преграждающую путь к бару.

— Содовую? Чай? Минералку?

— Ничего.

— Может…

— Ничего, — отрезала она твердым голосом. Она встала. Ей нужно было убраться от Кинана подальше. Прямо сейчас. — Найди меня, — сказала она Эйслинн, — когда решишь, что хотела мне сказать.

Но Кинан подошел ближе и встал между ней и Эйслинн.

Беги от него. Он опасен. Он враг. Он не такой, как мы. Лесли уставилась на длинную череду тел на танцполе. Группа играла кошмарную музыку, но ей хотелось двигаться, сжечь хоть немного энергии, выплеснуть напряжение, появившееся от татуировки.

— Нам нужно поговорить, Лесли, — проговорила Эйслинн серьезным, очень обеспокоенным тоном.

Лесли заставила себя посмотреть на Эйслинн.

— Конечно. Когда будешь готова, найди меня на танцполе.

Лесли сделала шаг от столика, испытывая всевозрастающую потребность уйти как можно дальше от Кинана, убежать. Ее пальцы дрожали, пока она пыталась взять себя в руки.

— Лесли, погоди, — сказал Кинан и схватил ее за край блузки.

Эйслинн схватила его за запястье, но не смогла убрать его руку:

— Что ты творишь?

Кинан положил вторую руку на бедро Лесли, развернул ее и задрал ее блузку до самого верха, выставляя напоказ всю ее спину для Эйслинн и любого, кто находился рядом.

— Смотри.

Рот Эйслинн открылся.

— Что же ты наделала, Лесли?

— Я сделала татуировку. Ты знала об этом. — Лесли вырвалась из рук Кинана. — У кучи людей есть татуировки. Лучше спроси у своего дружка-идиота, что он делает. Мне не нравится, когда со мной обращаются, как с…

— Она не знает, Эйслинн. — Голос Кинана был фантастически мягким, успокаивающим, как будто в нем звучал теплый бриз.

Но с каждым словом, срывающимся с его губ, в Лесли рос гнев. И на этот раз гнев не был мимолетным и не собирался исчезать.

Ты в опасности. Он опасен для нас. Лесли замерла. Для нас?

Кинан выглядел совершенно не по-человечески, когда шагнул ближе к ней. В иллюзии, созданной клубными огнями, он светился, словно какая-то ожившая золотая статуя. Его голос ожег кожу Лесли, когда он требовательно спросил:

— Кто это сделал?

Она скрестила руки, почти обняв себя, отказываясь поддаться импульсу и сбежать сию же секунду. Страх соперничал с гневом, но Лесли запрокинула голову, чтобы встретить взгляд Кинана.

— А что? Хочешь такую же?

— Отвечай. — Кинан был так похож на какого-то хищника, что живот Лесли скрутило от страха. На него страшно было смотреть, но никто больше этого не видел. Эйслинн и Сет смотрели на Лесли, а не на Кинана.

Это было уже слишком. Гнев и страх испарились; она улыбнулась, испытывая такую жестокость, на которую не была способна.

— Отвали, Кинан. Я не твоя, и ты не можешь мне приказывать. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Не стой у меня на пути, царек.

Царек?

Это были не ее слова. Это вообще была какая-то чушь. Но проговорив их, Лесли почувствовала себя лучше. Он отвернулась и пошла через толпу, пока не оказалась у самой сцены. Ей казалось, что она кого-то ищет, того, кто все исправит. Где ты? Эта мысль повторялась и повторялась в ее голове, как заклинание, так много раз, что она, должно быть, даже озвучила ее. Потому что он ответил: