Пятнадцатилетний капитан ( илл.Мейер ) - Жюль Верн

— О! Антилопы? Я хочу посмотреть на них! — воскликнул Джек.

— Это очень трудно, мой мальчик, — сказал Гэррис, — очень трудно.

— Может быть, все-таки мне удастся приблизиться к этим свистящим антилопам? — спросил Дик Сэнд.

— Вы не успеете сделать и трех шагов, — возразил американец, покачав головой, — как все стадо ударится в бегство. Не советую вам напрасно тратить силы.

Но у Дика Сэнда были основания настаивать на своем. Не выпуская ружья из рук, он скользнул в траву. В ту же секунду несколько грациозных антилоп с маленькими и острыми рожками вихрем пронеслись мимо привала. Их ярко-рыжая шерсть огненным пятном мелькнула на темном фоне деревьев.

— Вот видите, я предупреждал вас! — сказал Гэррис, когда юноша вернулся на свое место.

Антилопы исчезли с такой быстротой, что Дик Сэнд не успел разглядеть их. В тот же день на глаза отряду попалось еще одно стадо каких-то животных. На этот раз ничто не мешало Дику смотреть на них, правда, с большого расстояния. Появление их вызвало довольно странный спор между Гэррисом и его спутниками. Около четырех часов пополудни маленький отряд ненадолго остановился на лесной полянке. Вдруг среди чащи, не больше чем в ста шагах, показалось стадо каких-то крупных животных. Они сразу же бросились прочь и умчались с молниеносной быстротой.

Несмотря на многократные предупреждения американца, Дик Сэнд вскинул ружье к плечу и выстрелил. Однако в тот момент, когда прозвучал выстрел, Гэррис толкнул ствол, и хотя Дик был метким стрелком, но на этот раз пуля не попала в цель.

— Не надо стрелять! Не надо стрелять! — проворчал Гэррис.

— Это были жирафы! — воскликнул Дик Сэнд, пропуская мимо ушей замечание американца.

— Жирафы! — воскликнул маленький Джек, приподнимаясь в седле. — Покажите мне жирафов!

— Жирафы? — переспросила миссис Уэлдон. — Ты ошибаешься, дорогой Дик. Жирафы не водятся в Америке.

— Ну конечно, в этой стране не может быть жирафов! — сказал Гэррис с недовольным видом.

— В таком случае, что же это за животное? — спросил Дик Сэнд.

— Не знаю, что и подумать, — ответил Гэррис. — Не обманулись ли вы, мой юный друг? Может быть, это были страусы?

— Страусы? — в один голос повторили миссис Уэлдон и Дик.

Они удивленно переглянулись.

— Да, да, обыкновенные страусы, — настаивал Гэррис.

— Но ведь страусы-птицы, — сказал Дик, — и следовательно, они двуногие…

— Вот именно, — подхватил Гэррис, — мне как раз и бросилось в глаза — эти животные, которые умчались с такой быстротой, были двуногие.

— Двуногие? — повторил юноша.

— А мне показалось, что это были четвероногие, — сказала миссис Уэлдон.

— И мне тоже, — заметил старый Том.

— И нам, и нам! — воскликнули Бат, Актеон и Остин.

— Четвероногие страусы! — расхохотался Гэррис. — Вот забавная игра природы!

— Поэтому-то мы и подумали, что это жирафы, а не страусы, — возразил Дик Сэнд.

— Нет, мой юный друг, нет! — решительно заявил Гэррис. — Вы плохо разглядели их. Это объясняется быстротой, с какой страусы убежали. И опытным охотникам иной раз случается ошибаться в таких случаях.

Объяснения американца были весьма правдоподобны. На далеком расстоянии крупного страуса нетрудно принять за жирафа. У того и другого очень длинная шея и голова запрокинута назад. Страус похож на жирафа, у которого, можно сказать, отрубили задние ноги. При быстром беге, когда они лишь промелькнут перед глазами, их можно перепутать. Главное же доказательство ошибки миссис Уэлдон и ее спутников было то, что жирафы не водятся в Америке.

— Если не ошибаюсь, то ведь и страусы тоже не водятся в Америке, — заметил Дик.

— Ошибаетесь, мой юный друг, — возразил Гэррис, — в Южной Америке водится одна разновидность страуса нанду. Его-то мы и видели.

Гэррис сказал правду.

Нанду — постоянный житель южноамериканских равнин. Это крупная птица, ростом около двух метров, с прямым клювом; оперение ее пушистое, крылья имеют синеватый оттенок. Ноги у нанду трехпалые, чем она существенно отличается от двухпалых африканских страусов пальцы снабжены когтями. Мясо молодых нанду очень вкусно.

Гэррис, хорошо знавший повадки этих птиц, поделился с Диком своими сведениями, кстати сказать, вполне точными. Миссис Уэлдон и ее спутникам пришлось признать, что они ошиблись.

— Возможно, что мы встретим еще стадо страусов, — продолжал Гэррис. — Постарайтесь получше рассмотреть их, чтобы впредь не ошибаться и не принимать птиц за четвероногих. А главное, мой юный друг, не забывайте моих советов и не стреляйте без крайней нужды, какое бы животное вы ни встретили. Нам нет нужды охотиться ради пропитания, и потому, я повторяю, не следует ружейными выстрелами оповещать всех о нашем пребывании в этом лесу.

Дик Сэнд ничего не ответил. Он глубоко задумался: сомнение снова зародилось в его уме…

На следующий день, 17 апреля, отряд с утра тронулся в путь. Гэррис утверждал, что не позже как через двадцать четыре часа путники будут уже под кровом гациенды Сан-Феличе.

— Там, миссис Уэлдон, — говорил он, — вам окажут сердечный прием, окружат заботами. Несколько дней отдыха восстановят ваши силы. Быть может, вы не найдете там той роскоши, к какой вы привыкли в Сан-Франциско, но все же вы убедитесь, что наши гациенды, даже в глухих уголках страны, не лишены комфорта. Мы вовсе уж не такие дикари.

— Мистер Гэррис, — ответила миссис Уэлдон, — мы бесконечно признательны вам за все, что вы для нас сделали. К сожалению, эта признательность — все, чем мы можем вас отблагодарить, но, верьте, она исходит от чистого сердца! Да, пора было бы уже нам прибыть на место!..

— Вы очень устали, миссис Уэлдон?

— Не обо мне речь! — ответила миссис Уэлдон. — Но мой мальчик день ото дня хиреет. Каждый день в определенный час его лихорадит.

— Хотя климат этого плоскогорья считается здоровым, — сказал Гэррис, — но я слышал, что в марте и в апреле люди иногда заболевают здесь перемежающейся лихорадкой.

— К счастью, предусмотрительная природа поместила противоядие рядом с ядом, — заметил Дик Сэнд.

— Что вы хотите этим сказать, мой юный друг? — с недоумением спросил Гэррис.

— Разве здесь не растут хинные деревья? — ответил Дик.

— Ах да, — сказал Гэррис, — вы совершенно правы. Здесь родина хинных деревьев, кора их обладает драгоценными целебными свойствами, как противолихорадочное средство.

— Меня, по правде сказать, удивляет, что мы до сих пор не встретили ни одного хинного дерева, — добавил Дик Сэнд.