Грани уязвимости - Екатерина Петровна Шумаева

– Хорошо, тогда иди. – Отвечает она и отпускает меня.

Я разворачиваюсь, начинаю двигаться к выходу, когда получаю удар по голове чем-то тяжелым. Падая на пол, я понимаю, что это та самая лампа.

Открывая глаза, я прикидываю, сколько времени прошло с момента, когда Стейси меня ударила. Она стоит надо мной и смеется. В ее улыбке есть что-то нездоровое, ее взгляд полыхает огнем, и я понимаю, что она не остановится. Видимо не долго, потому что я получаю удар по ребрам с ноги, а потом еще один. Морщась от боли, я пытаюсь встать, но она не дает мне сделать это.

– Я же тебя предупреждала. – Говорит она и бьет меня еще раз, в глазах темнеет, мне сложно дышать.

Я лежу, корчась от боли и хватаю воздух ртом. Мне нужно встать. Мне обязательно нужно подняться и остановить ее. Сейчас она способна на многое и никто ее не остановит. Даже если приедет Картер, может быть уже слишком поздно. На моих щеках слезы, я получаю еще один удар и она отвлекается на шум за дверью. Тут я понимаю, что это и есть мой шанс.

Я встаю и отталкиваю ее назад, через всю боль, которая пронзает все мое тело. Она падает на пол, но быстро встает и бьет меня кулаком по лицу. Во рту металлический привкус и я понимаю, что она разбила мне губу.

– Ты совсем рехнулась? – Спрашиваю я, когда она снова кидается на меня. Но я уворачиваюсь и бью ее лампой. Видимо, тогда была не она.

Стейси падает на пол, а я хватаю коробку и выбегаю из квартиры так быстро, как только могу. Я никогда не дралась, и не привыкла решать проблемы таким способом. Я всегда считала, что любую проблему можно решить разговором. Поэтому лучший вариант сейчас сбежать. Наши силы не равны, в ней огромная ненависть ко мне, а во мне страх перед дракой. Сбежать лучший вариант.

Сажусь в машину и пытаюсь вставить ключи в замок зажигания. Но руки трясутся, я бьюсь в истерике, и наконец-то даю волю слезам. Я хочу скорее уехать из этого сумасшедшего дома, а приехав к родителям уже разберусь, что делать дальше. Мне нужно только добраться до дома хотя бы живой. О том, что я буду невредимой, я даже не мечтаю.

Мысли о доме придают мне сил, и я завожу двигатель и начинаю выезжать из города. Я очень сильно задерживаюсь, Чак уже должен ждать меня там. Еду по трассе и вижу то, во что не могу поверить. Я вижу красный Додж, стоящий на обочине. Я понимаю, что день еще не закончен. Картер все знает.

Картер.

После звонка брата я сразу же отправился в коффешоп, где мы должны встретиться. Не знаю, что они задумали, но мне нужно увидеть Оливию и поговорить с ней прямо сейчас.

Купив два стакана кофе для нас с ней, меня очень удивляет то, что Чаки один. Я начинаю закипать, но стараюсь держать себя в руках.

– Где она? – Говорю я, пытаясь дышать ровно и не показывать свой гнев, чтобы не испугать Оливию.

Чаки медленно смотрит на часы, потом медленно идет и заказывает себе кофе, не говоря ни слова. Меня начинает раздражать вся ситуация, поэтому я пытаюсь вывести его на разговор, пока еще не стал разбивать ему голову.

– Где Оливия, Чаки? – Повторяю вопрос я уже более раздраженно.

– Мы поговорим, когда ты успокоишься, и я допью свой кофе. – Отвечает он, делая несколько крошечных глотков.

Меня начинает накалять эта ситуация, но я держусь. Через десять минут, я выхватываю у него стакан и сминаю. Кофе выливается на стол, и брат достает салфетки, медленно вытирая лужу от него. Он издевается. Я вижу то, что он специально делает это. Тогда где Оливия? Почему я ничего не знаю? Почему он тянет время?

– Я спокоен. Но если ты сейчас же мне не скажешь, где Оливия, то тебе не поздоровится. Клянусь. – Говорю я так громко, что на меня оборачиваются посетители.

– Для начала, я хочу сказать, что она все знает. Я рассказал ей про Аманду. – Говорит брат, как я вижу, наслаждаясь своим триумфом.

Я начинаю судорожно соображать, что он ей наговорил, в каком свете представил, и что мне теперь говорить Оливии. Я так хотел сделать это сам. Объяснить ей мою точку зрения. Рассказать, что не хотел причинить вред Аманде. Что она попала под горячую руку, и что я очень сожалею о случившемся. Что я каждый день хочу попросить у нее прощени,я и меня мучает чувство вины. Что я не пью, потому что когда виски попадает в мой организм, я понимаю, что разрушил нашу с ней связь. Что я жалел о том. Что потерял Минди до тех пор, пока не встретил Оливию. Что Оливия тот человек, ради которого я хочу меняться. Не повторяя своих ошибок прошлого. И, наконец-то, что Чаки уговорил Аманду подать запрет на приближение, чтобы я не смог поговорить с ней и попросить прощения.

– Я тебя убью. – Говорю я и сжимаю кулаки. Сейчас мне наплевать, что мы в кофешоппе, я хочу разбить ему голову за то, что он портит мою жизнь. Постоянно лезет в нее и мешает моим отношениям с девушкой, которую я люблю.

– Тогда ты не узнаешь где она. – Говорит он равнодушно, словно совершенно не боится такого исхода. – Обещай, что будешь спокоен, когда встретишься с ней.

– Что ты имеешь в виду? – Уточняю я.

– Только то, что тебе не нужен еще один судебный запрет. Она очень зла после вчерашнего.

– Я ей все объясню, где она? – Мне начинает казаться подозрительной вся ситуация. Мы сидим уже полчаса, а Чак так ничего и не сказал.

– Я пойду, возьму себе еще один кофе и расскажу тебе, когда вернусь. – Говорит брат, удаляясь.

Я беру его телефон и вижу, что он вызвал такси. Смотрю пункт назначения – выезд из города и какие-то координаты. Зачем ему ехать туда? Отменяю заказ, когда он возвращается.

– Оливия ждет тебя в парке, она просила приехать прямо сейчас и найти ее. – Чак никогда не умел врать, но сейчас очень пытается это сделать.

Я понимаю, что здесь точно что-то не так.

– Хорошо, как я ее найду?

– Ну, она будет там, сидеть на лавочке. – Чаки опускает глаза, и я окончательно понимаю, что он врет. – Только, пожалуйста, будь спокойнее, нам еще ехать