Околдовать разум, обмануть чувства - Катерина Полянская

— Рад встрече, Катарина. — Его голос дрожал, будто парень испытывал что-то сродни благоговению.

Сквозь ткань ощутила поглаживающее движение. Меня передернуло. Попаду домой — первым делом вымою руки до самых плеч!

— Даже под пытками не смогу сказать тебе того же, — мило улыбнулась я в ответ.

— Как-нибудь проверим. — Его ухмылка выглядела похабной. — Смотри на дорогу. Сейчас с одним вагончиком возникнут проблемы. Ты замедлишь падение, чтобы никто не пострадал. Сможешь?

Ответить я не успела, как и задать наиглупейший вопрос: с чего бы транспортному средству падать? Утешало одно: Марик не солгал. Сейчас я тут быстренько и желательно незаметно всех спасу и исчезну, а Данриш предстанет в глазах девушки героем. Он, конечно, мне совсем-совсем не нравится, но вдруг это судьба?

Тем временем вагончик действительно появился. Черный, блестящий, и механические лошади почти не скрипели. Неужели это все действительно работает на энергии, которую в изоляции выкачивают из людей со способностями?

— Катарина, не спи, — одернуло меня противное шипение.

Что он сделал (и он ли), я не видела, но новенький и наверняка комфортный вагончик действительно качнуло. Он стал заваливаться набок. Послышались женские вскрики. Испугалась я жутко, но не подвела. Все из способностей вытянула, при этом ни рукой не шевельнула, ни даже бровью не повела. В голове не просто покалывало, казалось, она взорвется сейчас. Лоб и ладони вспотели.

Но я сделала это! Вагончик кренился медленно-медленно и почти без грохота завалился на обочину. Механические лошадки тоже упали, но, даже лежа на боку, продолжали перебирать ногами.

— Молодец, — даже похвала из уст Данриша прозвучала как издевка. — А теперь брысь отсюда!

Улочку заполнили крики и топот. Не будь мне так плохо, я бы, может, еще проявила любопытство, но сейчас могла думать только об одном: хоть бы хватило сил на перенос! Если мой облик изменится на виду у всех — это будет конец! Тут даже принц не поможет.

В результате свалилась прямо в руки Марияра.

Секунду спустя почувствовала, как влияние Мелис спало.

Плохо… Как же мне плохо…

— Ты недооценила себя, — довольно крякнул Марик, поглаживая дрожащую меня по волосам. — Изменения оставались стабильными чуть больше семи минут.

Кажется, девушка мурлыкнула благодарность за похвалу.

— Малышка Кат тоже замечательное приобретение. — Сегодня Марияр был невероятно щедр на добрые слова.

— Я не приобретение, я пойду, — простонала и отстранилась от него, как только решила, что способна самостоятельно удержаться в вертикальном положении.

— Куда это? — Воспитанник отца насторожился.

На помощь пришла Анна, за что ей большое спасибо. Объясняться сил нет. Тут хоть бы обратно перенестись.

А если кабинка окажется занята?

— Ее учитель ждет. Он у нас очень строгий, особенно к Катарине.

Глава 11

ЛИЦО ПОД МАСКОЙ

— Аллиночка Брей, что вы себе позволяете? — У фонтана меня встретило едва слышное, но исполненное раздражения шипение. — Где вас носило полчаса? Только не говорите, что в библиотеке или хранилище!

Сил на страх и смущение не нашлось. Да их еле-еле на то, чтобы вернуться в Колледж, хватило! По правде сказать, я уложилась в те самые двадцать минут. Последние десять провела в уборной, плеская в лицо холодной водой, и руки вымыла, как и собиралась. Не скажу, что эти манипуляции сильно отразились на самочувствии, но так я хотя бы не чувствовала отвращения к себе…

— Проверили? — Голос прозвучал едко. Со мной такое случается, когда загоняют в угол.

— Нет, но откуда-то точно знаю, что ваши слова — ложь. — Он медленно прошелся взглядом от прикрытой капюшоном макушки до ботиночек, словно искал доказательства своим словам, и… нашел. — Катарина! Что за вид?!

Вот тут меня все же посетило беспокойство.

— Подумаешь, встрепанный немного… — промямлила смущенно, после чего сама подхватила своего конвоира под руку и потащила к мосту.

Попыталась, вернее, потому что Гардиан Ковир продолжал стоять на месте, словно скала.

— Вы бледны, как полотно. — Мужчина подцепил пальцами мой подбородок и пристально исследовал взглядом лицо, мазнул пальцем над верхней губой… — А это у нас что? Кровь?

— Ерунда!

— В самом деле? — Кто-то изволил иронизировать.

— Это все нервы! — Сердце стучало как безумное, и спина опять стала липкой. И ведь не вру, правда нервы! — Я боюсь идти на праздник и просто боюсь. Слишком много всего в последние дни происходит.

Куратор жестко усмехнулся.

— Верно, боитесь. Но старательно недоговариваете, чего именно. — А потом склонился и прошептал прямо мне в лицо, так, что я смогла кожей почувствовать его дыхание: — Я все равно узнаю вашу тайну, аллиночка. И если это как-то касается моего племянника, если вредит ему, пеняйте на себя.

Что и говорить, этот мужчина умел быть убедительным. Я покачнулась и устояла на ногах только потому, что он держал. Даже пискнуть не смогла в свое оправдание!

— Идемте, Катарина. Мы и без того почти опоздали.

Теперь уже меня тащили к мосту.

Кто бы возражал, все равно в ту сторону собиралась, но спросить все же стоило:

— Куда мы торопимся? Или мне вообще не полагается знать?

Белый горб мостика остался позади вместе с Колледжем, кофейней и фонтаном. Показалось, или, очутившись на свободе, Ковир немного расслабился? Неужели брату королевы не так уж нравится новая работа?

— Отчего же? — Он равнодушно повел плечами и даже не посмотрел на меня. — Ровно через полчаса у тебя примерка. Потом где-нибудь поедим и в Бастион.

— Так вы сегодня моя нянька? — Как тут было удержаться и не поддеть?

— Вроде того.

До городских ворот больше ни слова друг другу не сказали. Я бы могла, конечно, завести разговор, но, как только немного успокоилась, поняла, что срочно нужно обдумать ситуацию. Иначе сама себе весь праздник испорчу.

Итак, что мы имеем? Марик больше не Марик, а сдержанный Марияр. В общем-то оно понятно: когда надо поддерживать авторитет, становится не до нежностей с девчонками. Но все равно как-то не по себе… Что-то чисто женское подсказывает, что его интерес ко мне теперь носит больше необходимый и вынужденный характер. И в последнее время я начинаю этому «чему-то» верить. А с Анной он как груб!

Отец. Личность какая-то бутафорская, судя по всему. О нем часто говорят и его действительно уважают, но что-то слишком задерживается всеобщий кумир… Притом мне так и не сказали, где именно.

Еще нападения эти! Надо быть совсем наивной, чтобы до сих пор верить в непричастность тех, кто прячется в катакомбах. Но Марияр мне действительно очень нравился… нравится… и я до сих пор не задавала вопросов!