Суженая из лужи (СИ) - Шаль Вероника

- Что здесь происходит? - прогремел над ухом нарочито басовитый голос, и из-за спин одногруппников показалась блондинистая прическа мажористого студента. Иза вспомнила, зовут его Виталик. И он местный клоун.

- Леру вызывает Галина Николаевна, - с готовностью пояснила Маша, качнувшись на каблуках. И вздохнула. Вот умора!

- Мужайся, Лера! - карикатурно загромыхал басом тот самый мажор. - Я только что от нее. От него веяло остатками табачного дыма и терпким парфюмом.

- Вот не везет! Ты ее разозлил, - тревога в голосе Маши усилилась.

- Не больше обычного. Подумаешь, прогулы! Я, между прочим, ночами работаю! -подмигнув Изе, хохотнул Виталик.

- Уга, в ночном клубе, - кроваво-красные губы разлепились в ехидной усмешке.

- Ничего смешного! Как тебе моя новая прическа? - и он крутанулся вокруг своей оси демонстрируя колючий ежик. - Дрэсс-код, между прочим!

Маша вяло пожала плечами.

- Ладно, я пошел. К Галине Николаевне, после меня зашел Валерий Владимирович, - сказал он в никуда и продолжил повернувшись ко мне. - Не иди сейчас, пережди пару. Пусть декан успокоится.

И выдохнув загадочную фразу удалился на Камчатку, как мы называли самые дальние парты. Там, положил руки на парту, опустил на них голову. Работа в ночном клубе явно имела свои отрицательные стороны.

Ждать целую пару, следуя совету Виталика, Изе не хотелось. Это же еще больше часа сиди и перебирай в уме, что от нее понадобилось Галине Николаевне. Лучше сейчас сходить. Даже если она опоздает на пару, причина уважительная. Тем более, Изе не терпелось посмотреть на женщину-декана. И выскользнув из аудитории, она пошла искать кабинет страшной и ужасной Галины Николаевны.

Найти его оказалось несложно. Прошлась по затемненному коридору, читая таблички на дверях, к уже знакомой лаборантской. На следующей двери, в самом тупике коридора висела табличка с уже известными именем-отчеством и должностью.

Но даже если бы таблички не было, все равно ошибиться было невозможно. Несмотря на плотно закрытую дверь из кабинета вылетали громкие вопли, которые не заглушал гомон студентов, вышедших на перемену.

Кажется, встреча с Валерием Владимировичем не задалась.

- Я, как единственный профессор на факультете, требую предоставить мне оснащение рабочего места в соответствии с постановлением, - мужской голос полный яростной настойчивости грохотал в кабинете и эхом разносился по коридору, заставляя околачивающихся неподалеку студентов, заинтересованно прислушиваться. И радоваться в глубине души, что вот хоть кто-то попортит кровь нашей змеюке.

- А я, как декан этого факультета, - раздался в ответ не менее яростный и более грозный рык. - Не могу обеспечить все ваши хотелки!

- Это не мои хотелки, как вы изволили выразиться! Я - профессор и я требую! - не сдавался Валерий Владимирович.

- А мне у кого потребовать? - рявкнула Галина Николаевна совсем не женским тоном и для лучшего понимания добавила несколько крепких выражений, которые Иза слышала от Никки, когда у того, что-то валилось из рук.

Профессор в способе донесения своей мысли не отставал от декана и нецензурный рев эхом разносился по коридору.

Иза, сраженная брутальным поведением декана сначала застыла на месте, а потом все же решила последовать совету Виталика и подождать пока страсти улягутся.

Тем более пара ожидалась легкая. Напоговорить. Сейчас придет Валерий Владимирович и будет травить байки про детство в Восточной Сибири. Изе даже стало интересно: как можно жить в таком холоде, где даже яблоки невиданный деликатес.

А может, он и про скандал с Галиной Николаевной расскажет? Вот было бы здорово! И декан как раз успокоится за этот час с лишним.

Валерий Владимирович явился на пару с опозданием. Сначала нервно дернул ручку двери, затем резко, слишком сильно ее захлопнул, - казалось, хотел выбить из дверного проема, -и прошел между партами к кафедре у доски.

Иза подняла глаза на преподавателя и, увидев ярко-красное лицо профессора, гордо подумала, что есть в этом мире женщины, способные даже мужчину-профессора довести до исступления.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И на душе стало тревожно. Как бы чего не вышло.

Как позже оказалось, беспокоилась она не зря.

Высидев пару вернулась к уже знакомой двери и, постучав, вошла.

Галина Николаевна сквозь очки недобро уставилась на Изу, видимо решая, убивать сразу или помучить для порядка.

Цветастого платья на женщине столь высоко поднявшейся в карьере не было. Был черный мужской пиджак и цвета морской волны блузка. И высокой прически, которую Иза нафантазировала тоже не было. Обычная стрижка и волосы окрашенные кое-как. На лице никакой косметики. Очки, в тяжелой черной оправе сразу давали понять - все серьезно. Это не гламурная барышня, а настоящий трактор.

Иза облизнула пересохшие вдруг губы.

- Ну, и что мне прикажешь делать с тобой? - приняв какое-то для себя решение с яростью в голосе рявкнула декан и Иза поняла, что надо было вообще сегодня ей на глаза не показываться. Она еще не профессор и как предотвратить надвигающуюся катастрофу понятия не имела.

А катастрофа надвигалась семимильными шагами.

- Мне что тебя из университета исключать? - истерики в голосе Галины Николаевны Иза не уловила. Просто сухая, грозная констатация факта. От этого стало страшно. Сердце затрепыхалось в груди. Такого унижения, как исключение из университета допустить нельзя. Узнай про это Себастьян, он же ее загнобит подколками. Если Иза захочет, то сама уйдет из этого поганого университета! Но не с подачи кого бы то ни было!

Такого поворота событий Иза даже представить себе не могла и до сих пор надеялась, что это просто злая шутка.

Не зная, что сказать в свое оправдание и, главное, в чем оправдываться она молча уставилась в лицо темноволосой суровой тетке в тяжелых очках, придающей лицу еще большую брутальность.

- Почему молчишь? Отвечай, когда спрашиваю.

Иза в ужасе смотрела перед собой, перебирая в уме, что можно сейчас сказать без риска для жизни.

- Ты, будущий журналист, как ты можешь себя так вести! - градус ярости повышался, и Иза с ужасом осознала, что по коридору разносится эхо их разговора.

- Как так? - только и вымолвила она тихонько под нос.

- Как? - рявкнула Галина Николаевна. - Так, что Сергей Олегович приходит ко мне жаловаться и грозит написать письмо на имя ректора.

Иза снова уставилась пустыми глазами на мрачную тетку.

- Если не нравится председатель жюри, нечего было подавать заявку на участие в конкурсе!

И тут до Изы дошло. Жирный, потный, с причмокивающим голосом и лапающий взглядом мужик из жюри нажаловался. Вот умора. И Иза не удержалась от улыбки не прошедшей незамеченной мимо зоркого глаза Галины Николаевны.

- Еще и улыбаешься! Как ты смеешь! После жалобы вылетишь из университета как пробка из бутылки! Или тебе не ясно?

Такой поворот событий Изе совсем не понравился. Первая угроза, хоть и заставила сердце в панике сжаться в груди, казалась не серьезной. Шуткой. Но сейчас все изменилось. Никто больше не шутит и не пугает.

Не то, чтобы Изе было жаль настоящую Леру, - она ей вообще услугу окажет, если бросит этот дурацкий университет, - просто было не по себе. Бахвальство ушло на задний план. Даже про Себастьяна и его ехидные шуточки думать больше не хотелось.

Никки, если ее отчислят, потребует следовать пути, которым идет каждая эмансипированная женщина в этом мире: искать работу.

Искать иную работу кроме целительства, Иза точно не хотела. В университет можно прийти и спать на лекции или в игрушку на смартфоне играть. И время идет, и претензий нет. А на работе придется работать. И она, подумав, что пока студенты дремлют на лекции, даже преподаватели работают и прикладывают уйму сил стараясь расшевелить аудиторию. А ее даже в преподаватели не возьмут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Прав Никки, как ни противно это было признавать. Путь ее только в уборщицы...

- Галина Николаевна, - Иза выдавила самый жалобный тон, на какой только была способна.