13 способов ненавидеть - Татьяна Гармаш-Роффе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Натянуть на себя одеяло! Хоть как-то прикрыться! – мелькнуло в ее голове. Но она не успела. Бенедикт шагнул к ней.
Она выбросила вперед руки, словно они, эти тонкие и слабые руки, могли ее защитить. Он ухватил ее за запястья. Глазами он уже не то что пожирал ее тело – он уже объедал плоть с ее костей, так ей казалось. От ужаса она никак не могла сообразить, что ей делать, как спастись. КАК???
Он все держал ее запястья, и его пальцы казались металлическими, так сильно он сдавил их. "Синяки останутся, – машинально подумала она. – Господи, какие, к черту, синяки, от меня самой сейчас останется один синяк..."
Но Бенедикт не сдвинулся с места – так и стоял, сжимая запястья Александры с чудовищной силой, и глаза его как-то странно заплывали под верхнее веко и снова возвращались на место, пустые и белые... Он внезапно задрожал, как будто от напряжения, словно ее запястья были стопудовой штангой, которую он поднял над собой, и все его тело затряслось от непосильного груза. Он трясся так сильно, что и ее руки заходили ходуном в каком-то бесноватом шаманском танце. Может, он эпилептик?!
И вдруг она вспомнила: "Подожди-дожди-дожди"...
– Подожди... – прошептала она.
Тряска чуть ослабла.
– Подожди... – сказала она погромче.
Его глаза выплыли из-под век, и зрачки снова очертились, остановившись на ее лице.
– Подожди!
Зрачки немного потемнели, и взгляд его стал несколько более осмысленным.
– Подожди, подожди, подожди!
Его взгляд окончательно сконцентрировался на ее лице. Руки перестали дрожать, хотя хватка была по-прежнему железной. Он вглядывался в ее глаза, словно хотел прочитать в них какой-то ответ.
– Не надо, – мягко сказала она. – Не надо, Бенедикт.
Он бросил ее руки так сильно, что они шлепнулись об ее бедра, резко развернулся и вышел из комнаты, притянув за собой дверь. Александра, еще не веря такому чудесному исходу, несколько мгновений стояла столбом, созерцая дверь, потом бросилась и заперла ее на ключ негнущимися, обескровленными пальцами.
Отдышавшись, она оделась и уселась на диван, пытаясь обдумать случившееся. Теперь она знает точно: тогда, в прошлый раз, когда она заслышала металлическое позвякивание ключа в своем замке, ей не примерещилось "подожди-подожди-подожди"! Он и впрямь бормотал эти слова, зарифмованные дождем... Это было его магическое заклинание.
Отсюда следовало... Да, отсюда следовало, что он действительно маньяк. Он сдерживал свои патологические порывы при помощи этого заклинания... В ожидании Алеши, без сомнения.
Но зачем ему Алеша?! Чтобы убить его?!
– Зачем ему Алеша? – она неожиданно для себя произнесла эти слова вслух.
– Вы что-то сказали, Александра? – дополз до нее издалека голос-гусеница. Он был обычным, холодным и противным, но, главное, спокойным! Значит, припадок его прошел...
И Александра осмелилась:
– Зачем вам Алеша?
– Мне? Мне он не нужен. Он нужен вам. Чтобы вас спасти.
– Это неправда. – Александра немного осмелела, ободренная самим фактом, что он отвечает ей, к тому же вполне разумно.
– Вот как? – она услышала легкую усмешку в его голосе.
– Да. Какой тогда смысл был в моем похищении, если ваша цель лишь в том, чтобы он меня спас? Вы же не ребенок, не в казаки-разбойники играете...
– Ну почему же... Мы играем в очень занятную игру. Я загадываю загадки – ваш Алеша их разгадывает.
И он умолк. Александра подождала несколько минут и рискнула снова задать вопрос:
– И какой в этой игре смысл?
– Жизнь или смерть.
– Моя?
– На самом деле вы не мой тип... Мне нравятся маленькие блондинки, а вы высокая брюнетка... Априори, мне вас убивать – никакого удовольствия. Я это сделаю только в том случае, если ваш верный рыцарь не сумеет меня вычислить. И найти вас заодно. Сделаю это без удовольствия, что очень прискорбно... Только ради наказания вашему мужу, который уже успел предать наш с ним договор...
– Что у вас против него?
– Ничего. У меня много чего есть против меня... Меня самого. Я возложил на него миссию... Редкое, королевское доверие меня найти. И остановить.
– Королевское?
– Да. Я выбрал его из многих.
– Как это остановить?
– Он меня вычислит. И я больше не смогу убивать.
Она недоумевала. Странные речи, странные... Если он маньяк, то, наверное, у него с психикой не в порядке? Он несет бред?
– Не понимаю. Вы сидите и ждете, чтобы Алексей вас нашел и сдал вас милиции?
– Ну... примерно.
– Такое бывает?!
– Вам не понять... Вы все, так называемые нормальные люди, – вам трудно понять... Я устал!
Он умолк, умолкла и Александра, пытаясь осознать услышанное. Прошло, наверное, с полчаса, как вдруг до нее снова долетел голос Бенедикта.
– Если вам нужно поесть или там в туалет... Вы не бойтесь. Только предупредите меня, что выходите.
Голос его был по обыкновению тих, но этот раз в нем звучала какая-то горечь. И Александра уцепилась за нее, как за соломинку.
– Спасибо, – мягко ответила она. – Я как раз хотела бы выйти.
И с этими словами она отперла свою дверь.
Он стоял в проеме своей комнаты и смотрел на нее. Только сейчас Александра разглядела его: довольно высокий, светло-карие глаза, лицо узкое, бледные губы, волосы каштановые с рыжим оттенком, очень белая кожа... Если бы не выражение лица, не сухая, узкая складка губ, то его можно было бы назвать симпатичным.
– Спасибо, – произнес он. И скрылся в своей комнате.
Александра немного растерялась. Ей на самом деле никуда не нужно было, ни в туалет, ни на кухню, но она рассчитывала на какой-то разговор с Бенедиктом... Услышанная ею горечь дала надежду, что его можно вызвать на откровенность, а откровенность позволила бы ей что-то понять, перестать так отчаянно бояться...
Теперь она стояла посреди пустой большой комнаты, не зная, что делать. Это слово, "спасибо", – что оно означало? Спасибо за что?
С ним, с этим странным и страшным человеком, что-то происходило, словно та сцена, когда он держал ее запястья, как стопудовую штангу, в нем что-то сломала. И эта ломка, Александра чувствовала, была в ее пользу.
Она сходила на кухню, налила себе в кружку воды. И, прихлебнув, спросила:
– Вы хотели поговорить о книге...
– Идите к себе в комнату, Александра. Вы закончили ваши дела? Ну так идите!
Ей ничего не оставалось делать, как подчиниться.
Больше он не обронил ни слова, а вечером сообщил, что его планы изменились и что его не будет в доме до понедельника.
Он уехал, а его горечь осталась клубиться по темным углам недостроенного дома, и Александра ощущала ее привкус даже на губах – привкус чужой тоски и безысходности...
27 октября
...Кис так и не отзвонил Сереге вчера вечером. Но он не сомневался, что дружбан понял все правильно: Алексей и на этот раз отказался от его помощи. Точнее, не от его помощи, а от помощи родной милиции. Так было условлено с Бенедиктом, и Кис, слегка обмирая от собственной решимости, отчаянно пер в одиночку. На финишную прямую – он был уверен!
Он набрал другой номер.
– Тамара, последняя просьба...
– Ну так уж прям и последняя? – съехидничала боевая подруга.
Алексею было не до шуток, но он поднатужился:
– К просьбам поужинать со мной это не относится!
Тамара хихикнула и сообщила, что она вся внимание.
– Мне очень нужно знать, кто обращался в ЗИЦ примерно по тем же критериям поиска, что и я, за последние... Сейчас, секунду...
...Если в конце мая Бенедикт уже закупал медальоны, то, стало быть, план его был к этому времени готов. Тогда возьмем пару-тройку предшествующих месяцев...
– За март, апрель и май, – закончил он. – Сможешь?
– Придется все заявки пересмотреть, ведь я же не одна работаю в ЗИЦ...
– Тома, сможешь или нет?
– Для тебя, Кис, все, что угодно!
У Тамары было хорошее настроение, и Алексей порадовался за нее, хотя расспрашивать не стал: не до Тамариных ему радостей.
– Тома, жду! Просто вот сижу у телефона и жду, слышишь?
– Не, ну погоди, так быстро я не могу...
– Ты сказала "все, что угодно"? Сказала. Так вот, мне угодно получить эти сведения срочно!
– Ты чего, Кис, психуешь? Сейчас, я тут закончу вылавливать одно дельце и сразу твоим займусь...
Алексей положил трубку. Сейчас все решится, со звонком Тамары. Он снова перебрал все свои соображения. Нет, осечки быть не должно: Бенедикт оттого-то так хорошо предугадал логику детектива, что сам действовал по той же логике! И почему же это? Другого ответа быть не могло: они "из одного профсоюза"!
Кем он был, Алексей пока не представлял, но ясно одно: этот человек имел доступ к Зональному информационному центру. Зачем ему это все понадобилось, непонятно, да не до того ему было, чтобы вникать в психологию больного человека, а затеять подобное мог только больной, без сомнения! Сейчас Алексею было необходимо лишь одно: убедиться в правильности своей догадки. А комментарии будем писать post scriptum, когда догадка превратится в факт.
