Рассветная Звезда - Григорий Сергеевич Рожков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 13. …Кандидаты так себе.
Из зала Совещаний я вышел спустя еще пятнадцать минут после окончания речи лепрекона. Все по второму кругу пытались посулить мне какие-то богатства, ценности и лучшие условия, но я не испытывал ничего кроме раздражения чётко осознав что бесило Цауэра. Наиболее адекватными из всех звучали Лукинджи и Ример. Один обещал учить, помогать знаниями, второй… Второй говорил о том, что находило отклик в моих принципах и взглядах на жизнь и мир. Не извращённые левые идеи 21го века, а некие социалистические идеи! Сдобренные сложностями и сюжетом игры, но идеи о народе и для народа. Посему я стал копаться в уме размышляя о игре и социализме. Новые вводные о событиях вокруг подтолкнули память в нужную сторону. И меня словно осенило! Вспомнились читанные в интернете статейки на игровых сайтах — о разработках совершенно нового поколения компьютерных игр в виртуальной реальности с качественно новым уровнем погружения в них! Какой-то западный мультимиллиардер на волне появления новых нейронных технологий с вживлением чипов в мозг, развития виртуальной реальности и искусственного интеллекта стал клепать какую-то чумовую ММО РПГ, ибо для её запуска возвели дата центры в ряде европейских и азиатских стран. Да не простые, а на базе квантовых компьютеров с умопомрачительной вычислительной мощностью. Их как раз потащили в массы в конце 20ых начале 30ых, а НАСА и ученые из ЦЕРНА даже скандал устроили, что такие мощности нужны для великих научных достижений, а не игрушек. Но их мало кто слушал, уж больно великие деньги уже были вложены. Так вот ежели меня зашвырнули в ту самую игру, что похоже на правду, и её западные деятели разрабатывают, я ТОЧНО знаю, чем и как я могу довести до белого каления всех владельцев и выгодоприобретателей этой игры.
Коммунизм.
Для всего западного мира, спустя уже больше 35 лет с момента падения Советского Союза, слово «коммунизм» звучит как синоним слову кошмар. Страх столь велик, что они топчут и топчут наследие советского прошлого по всему миру и особенно в СНГ. Боятся восстановления хотя бы маленькой толики этой идеологии в мире, или, что еще хуже, рождения оной уже в странах Запада. Китай их не тревожит, там идею трансформировали для своей нации, на внешнюю арену не выносят. А вот старый Коммунизм их до усрачки пугает. Тот, где слово Революция для капиталистов звучит как приговор! Я ухвачу эту соломинку и вытащу идеологию Марксизма-Ленинизма здесь, в игре! Может и не велик я идеолог, и тонкостей не помню, но уж как-нибудь по крупицам можно собрать локальный революционный порыв масс. Все местные разрабы не за просто так строили дорогущие сервера, разрабатывали игру и делали чипы с очками! И пусть каждый западный игрок, потративший деньги дабы поиграть в желанном, фантастическом виртуальном мире узрит Красное Знамя Революции. Ударим по мозгам! А там и прибыли упадут. Ну, кому из запуганных покупателей захочется смотреть на страхи прошлого? Сомневаюсь, что меня после таких выкрутасов долго тут продержат. Выкинут к чёрту, от греха подальше. А оно мне и надо! Хотя, могут и убить, конечно, но понадеемся на сложности выполнения такой задачи — я же на Родине был, с фестиваля запихнули, максимум в больнице на родной земле лежу. Эх, нет у меня связи с внешним миром, не знаю что со мной там. Найти б игрока отечественного, запросить осторожно, что да как с Иваном Морозовым…
Из Зала Советов, где пришлось довольно прохладно прощаться с бонзами мира сего, в местный лазарет меня повели двое Ример и Цауэр. Первый выглядел, словно кот наевшийся сметаны, второй улыбался чему-то своему, иногда кидая на меня задумчивый взгляд. Я же, измотанный, голодный и с ноющей рукой просто брёл в указанном направлении. За воротами Высшего района стража вернула мне оружие. Наша молчаливая прогулка через пару десятков шагов всё же прервалась, первым, звуча тяжелее и жестче, начал Фергас:
— Я уже знаю, какой выбор ты сделаешь, человек. По глазам вижу. — Словно и, не беседуя, а констатируя факт, заговорил лепрекон. — Они, эти Советники, аристократы, офицеры, утратили связь с реальностью. Любые их обоснования и права именоваться властью — никчёмны, бессмысленны. Прежний строй и догмы Богов для нас значения больше не имеют, точно не так как ранее. Мы ведь никто. Нас изгнали из своих домов, в нас стреляли, нас жгли и рубили только за то, что в дверях Церквей наших Богов, или у алтарей в домах мы оказаться не могли! Нас буквально отталкивали неведомые силы. Никто ничего не сделал против Веры. Вместо понимания и поддержки мы получили гонения и беды. И в этом сила нашего Изгнания. Придя сюда, в эти дикие земли мы можем и обязаны начать всё с начала. У нас не осталось ничего за душой, никакого прошлого. Создать Общество, где каждый трудится, где каждый равен, где сильный не тот, у кого кошелёк набит туго или своей грубой силой других подчиняет, а тот, кто помогает слабому. Кто не смотрит на другие расы с презрением. Кто мечтает о светлом будущем. Они, — указывает назад, в сторону ворот. — Решили, что здесь идеальное место, дабы установить все, что им привычно, что было и раньше, до крушения наших жизней. Перемены пугают, легче укутаться сызнова в знакомое одеяло бытия. Но с собой во главе этого шабаша. Обманом, посулами богатств, лживыми договорами и бумагами утопить, запутать, размыть сознание масс народа, отнять их и без того малые ценности, сделать зависимыми от своей воли, и безраздельно править. Ни один из них не мог даже помыслить о том, чтобы стать верховной властью там, в прежней жизни. Их пьянит этот запах вседозволенности. Прикормили банды, купили солдатскую честь, загнали в поля, леса и болота работников, обложили ремесленников обязательствами. Разница меж тем, что там, за забором и здесь, в трущобах впечатляет? Они торгуют с внешним миром через контрабандистов тем, что мы тут создаём и добываем — железо, древесина, торф, кое-какие продукты питания, а платят копейки Изгнанникам это создавшим. Генералы и маркизы там, в Колониальном регионе даже и помыслить не могли о такой выгоде! Изгнанники, за сущие копейки продолжают горбатиться… по сути всё так же
