Ложе из роз - Сюзанна Симмонс

Майлс остановился рядом.

— Он похож на крест на вашем фамильном гербе.

Элисса всплеснула руками.

— Конечно! Так и есть!

— Да, это интересно, — отсутствующим тоном проговорил ее спутник.

Это привлекло ее внимание.

— Что именно? — уточнила она.

Майлс стоял прямо за ней. Элисса чувствовала, как от его горячего дыхания вздымаются короткие волоски на ее затылке. Внезапно она ощутила, как по всему ее телу пробежали мурашки.

— Если прищуриться, глядя через оконную решетку, можно разглядеть очертания креста среди заросших травой холмов прямо позади кладбища. Как будто тот же самый узор повторяется в ландшафте. Может быть, это тот самый средневековый лабиринт, упоминание о котором встречалось вам с мисс Пиббл, — предположил Майлс.

Элисса пришла в восторг.

— Может быть. Мы с Эммой подозревали, что лабиринт находится совсем неподалеку от аббатства, поскольку эти земли всегда принадлежали ему.

— Я видел лабиринт в Шартрском соборе — это традиционное средневековое христианское сооружение, круглое, с символическим крестом в центре, — сообщил Майлс. — И, насколько помню, ребенком я побывал с матерью в лабиринте Хэмптон-Корт.

— Сколько лет вам тогда было?

Майлс пожал плечами.

— Шесть или семь. Конечно, я заблудился и испугался. Однако я до сих пор помню, как заинтересовали меня изогнутые, совершенно одинаковые дорожки.

— Лабиринт Лаппа в Корнуэлле формой напоминает паровой двигатель, — заметила Элисса. — А на холмах Глендоргана находится необычный лабиринт — его составляют лавровые кусты высотой до пояса, — добавила она задумчиво. — Но больше всего меня поражают старинные торфяные лабиринты, с названиями вроде «Народ Робин Гуда» или «Стены Трои». — Она выглянула из окна на то место, где, вероятно, был скрыт торфяной лабиринт аббатства Грейстоун — Давным-давно, в средние века, неизвестные люди по неизвестным причинам вырубали лабиринты в торфе близ деревень и церквей, и оставляли их, как неразрешимую загадку будущим поколениям. — Она вновь оживилась: — Вам известно, что недавно ученые обнаружили фрагмент древней мозаики, которую они считают частью римского лабиринта? Они смогли прочесть надпись на ней.

— И что же говорится в этой надписи?

— «Labyrinthus hie habit Minotaurus» — «Минотавр в своем лабиринте». Минойские легенды пользовались известностью у древних римлян, — подтвердила она. — Разумеется, их лабиринты часто строились в чисто декоративных целях — в отличие от торфяных лабиринтов, которые были предназначены для спасения или бегства.

— По-видимому, во искупление грехов монахи и монахини должны были проползти через лабиринт на коленях, — произнес Майлс, дотирая ногу, как будто одно предположение об этом причинило ему боль.

Внезапная мысль осенила Элиссу. Она приблизилась к окну, выходящему на фамильное кладбище, и провела пальцем по выступам бойницы. Она нашла то, что искала, со второй попытки. Склонившись так, что ее юбки взметнулись вокруг облаком серого шелка, она тщательно смахнула пыль с надписи, вырезанном на нижнем выступе бойницы.

— Что вы нашли? — Майлс склонился над ней.

— Надпись. На латинском.

— Вы можете ее разобрать?

— Думаю, да. — Элисса всмотрелась в буквы и перевела вслух. — «Люди блуждают в темном лабиринте».

Майлс скривился.

— Типичное унылое изречение средневековой церкви. И это все?

Элисса покачала головой.

— Тут есть продолжение: — «Amor vincit omnia».

— «Любовь всегда побеждает». — Майлс всмотрелся в глаза повернувшейся к нему Элиссы. — Значит, это не ваш фамильный девиз — «Vincit omnia veritas» — «Истина всегда побеждает»?

— Здесь сказано о любви. — Ее голос дрогнул на последнем слове. Она прокашлялась и попыталась продолжить бесстрастное рассуждение: — Но разве любовь и истина — не две стороны одной и той же медали?

— Вы и в самом деле так считаете?

— Да, — Элисса быстро отвела глаза, прежде чем Майлс Сент-Олдфорд успел разглядеть в них то, в чем Элисса не хотела признаваться даже самой себе, и уж тем более ему. Вероятно, ему она никогда в этом не признается. — Здесь есть еще одна фраза.

— Какая?

— Всего из двух слов, — многозначительно добавила Элисса.

На этот раз Майлс сам вгляделся в источенные веками очертания букв и наконец хриплым голосом произнес:

— Нить Ариадны!

— Нить Ариадны! — эхом отозвалась Элисса.

Майлс вздохнул, поднялся и протянул ей руку.

— Вот мы и узнали.

Элисса подала ему руку и встала на ноги.

— Теперь мы знаем, что такое «Нить Ариадны», — почему-то от этого ей стало грустно. — Вот что это такое!

— Средневековый торфяной лабиринт.

— Исчезнувший и всеми забытый, — с печалью проговорила она.

На один вопрос ответ был найден. Но возникло еще больше вопросов, ответы на которые, может быть, не удастся узнать никогда.

Неужели кто-то был в бойнице башни?

Кто был этот мужчина? Или женщина?

Неужели он или она нашли способ входить и выходить из Норманнской Башни незамеченными, не оставляя следов своего присутствия?

Майлс оглядел маленькую комнату.

— Здесь больше нечего искать, Элисса. Думаю, будет разумнее вернуться вниз, — предложил он.

— Пожалуй.

Вдруг Майлс остановился и потянул носом воздух.

— Вы чувствуете?

Элисса принюхалась.

— Свежий воздух, дым костра… — Она приподняла голову и глубоко вдохнула. — Пыль. — По лицу Майлса она поняла, что он имел в виду что-то совсем другое. — А что чувствуете вы?

Майлс покачал головой.

— На мгновение мне показалось, что я уловил аромат роз.

Элисса вздрогнула, несмотря на то, что жаркое полуденное солнце согрело башню.

— Да, нам пора уходить.

Майлс пошел первым. Вскоре они оказались у подножия лестницы, вышли из башни, надежно закрыли панель, спрятав потайную дверь.

— Вы уже пили чай? — спросила Элисса, когда они вышли из часовни Богоматери и направились по пустынной тропе к жилому крылу обширного поместного дома.

— Нет, не пил, — отозвался Майлс. — Я отправился на поиски вас сразу же, как только вернулся в аббатство.

— Почему же?

Майлс остановился и взглянул ей в лицо. Он стоял слишком близко, и Элисса забеспокоилась.

— По пути в аббатство я встретился с сэром Хью.

Элисса едва удержалась от искушения облизнуть губы, отвести взгляд или броситься прочь. В глазах маркиза появилось странное выражение.

— Мы выпьем чаю вместе, — просто отозвалась она.

— Так я и думал, — широкие плечи приподнялись и вновь опустились. — Сэр Хью сообщил мне нечто любопытное.

— Нечто любопытное?

— Баронет сказал, что вы не собираетесь за него замуж.